Затянутая в кожаную перчатку рука протянулась к дхуссу. Пальцы один за другим коснулись острия одного из шипов, большой, указательный, средний, безымянный, мизинец и ещё один. Все шесть.
Шесть, а не пять.
В подземном зале повисла тишина. Дхусс не шевелился, даже не стонал и как будто бы перестал дышать, командор ордена тоже застыл, подобно статуе, и все, кто притаился за границей светового круга, замерли тоже.
— Принесите у него взятое, — наконец скомандовал командор.
— Да щипцами надо, щип…
— Довольно, — не поворачиваясь и не повышая голоса, бросил человек с шестью пальцами.
Говоривший мигом прикусил язык.
Чьи-то руки вытолкнули из темноты в круг непонятно откуда взявшегося цвета нечто вроде высокой тележки, на покрытом чёрным бархатом подносе лежала добыча пленивших дхусса с Ксарбирусом: его посох, Камни Магии и Перо Феникса. Перо светилось, слабо, неровно, то пригасая, то вновь вспыхивая.
— Дон командор… — неуверенно проговорил женский голос.
— Я знаю, что делаю, дона супрамаго.
— Дон командор, никто и никогда не подвергнет сомнению решения и силы ваши, но я, как супрамаго ордена, обязана предупредить…
— Полагаете, дона, что ваш командор этого не понимает? Или вы тоже — за «щипчики»? Мастеру смотрителю камер простительно так думать, но вам, супрамаго?
— Дон командор, великий дон! — в женском голосе теперь ощутимо слышалась паника. — Я согласна со всем, с каждым словом вашим, но, Великая Гидра… это же смертельно опасно!
— Как умудрённая супрамаго, верховная волшебница ордена, собирается пробиваться через защиту, поставленную теми, кто отправил этого дхусса сюда? И не является ли он сам чем-то много большим, чем просто посланец? Если ничего не добилась Мелли, то что осталось делать нам?
— Супрамаго ордена снимает свои возражения, — упавшим голосом отозвались из темноты. — Но не покажется ли разумным вывести из крепости младших братьев, а также основные запасы и казну?
На подобную наглость командор не счёл нужным даже отвечать. Повернулся к тележке, взялся за посох дхусса — осторожно, словно касаясь спящего удава, — и тут вдруг замер, вздрогнул, словно услыхав что-то.
— К воротам, — сдавленным голосом проговорил он. — Все — к воротам!
* * *
— Здесь это. Нутром чую, — громогласно объявил гном Брабер, останавливаясь и спуская с плеч лямки мешка.
— Недостойному не требуется ничего «чуять», достаточно один раз взглянуть! — фыркнул мэтр Кройон.
Трое путников, скрываясь в густом подлеске, смотрели на пронзённый каменными башенками холм, запертые ворота, где кончался едва приметный просёлок.
— Крепость…
— Какая ж это крепость! — возразил гном. — Так, видимость одна. И не прячут особенно.
— А зачем же такое строили? Недостойный не в силах объять глубину их замысла…
— А они и не строили. Наше это, гномье. Только позаброшенное, полузаваленное, кой-как подделанное. И раньше от этих ворот не просёлок тянулся, а настоящий тракт, не хуже того, что от гор до Феана. Да вот не удержали, прошляпили, прохлопали — так теперь тут, эвон, Солнце воссияло.
— И как попадём внутрь? Как спасём многомудрого Тёрна? Тебе, гном, ведомо, сколько там стражи и какой?
Брабер приложил палец ко лбу и сдвинул брови.
— Нет, неведомо, — наконец заявил он. Кройон всплеснул лапищами:
— Так что же ты, гноме, нас тогда…
— А это вообще значения не имеет, — подбоченился охотник за демонами.
Стайни в препирательстве участия не принимала. Стояла, неотрывно глядя на странное место, крепость — не крепость, непонятно что.
— Не бывало ещё такого, чтобы гном дороги не нашёл в гномово же строение! — распалялся тем временем Брабер.
Гончая молча вскинула руку. И камнем упала в заросли. Демон и Брабер тотчас умолкли, словно проглотив языки. На просёлке перед воротами стояла, растерянно переминаясь с ноги на ногу, не кто иная, как сидха Нэисс.
— Вот это да… — просипел Кройон. — Я, недостойный, не возьму в толк…
— Её выпустили, — схватился за голову Брабер. Солнце никого и никогда не отпускает. Уж я-то знаю.
— Ловушка! — тотчас объявил мэтр. — Коварная западня, на нас расставленная!
— Да заткнитесь вы, оба! — яростно прошипела Стайни. — Я иду.
Кройон только заморгал бронированными веками — к этой Гончей никак не подходил эпитет «бывшая». Движения — словно у текучей воды. Вот она здесь — и вот её нету. И ни сидха, ни её стражевая ветвь ничего не успели сделать, когда прямо перед ними из ничего соткалась Стайни — сейчас вновь самая настоящая Гончая.
— Далеко ль собралась?
Сидха попятилась, миндалевидные глаза округлились.
— Пойдём. Будешь говорить.
Нэисс лишь затравленно кивнула, не в силах отвести взгляда от вдруг ожившей Гончей.
* * *
— Всё рассказала, недостойная? — мэтр Кройон возвышался над сжавшейся в комочек сидхой, словно чёрная боевая башня. — Нет, не им. Нам сейчас всё рассказала?
Нэисс только захлюпала носом и поспешно кивнула. Брабер удовлетворённо взирал на плод своего труда — начерченную со слов сидхи схему подземных коридоров.
— Пустяки остались. Внутрь зайти. Ну да я не я буду, если отнорка не сыщу.
— Не надо никаких отнорков, — проговорила Стайни, напряжённо глядя на просёлок и ворота.
Брабер глянул — и охнул, зажимая рот. Демон растерянно попятился, и только давящаяся слезами сидха ничего не заметила и не почувствовала.
Возле наглухо запертых врат воздух колыхнулся раз, другой, третий — словно над нагретыми солнцем камнями, а потом потемнел, складываясь в высокую призрачную фигуру, увенчанную подобием короны.
Ту самую, что явилась как-то ночью к костру, когда керван ещё пребывал в полном составе…
Не обращая ни на что внимания, тень качнулась, поплыла к воротам, легко втягиваясь в щель. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом створки сказали «умпф!», по краям вырвались облачка то ли пыли, то ли тончайшей каменной крошки, и ворота тяжело грянулись оземь, открыв чёрную яму подземного хода.
— Вот и отнорка искать не пришлось, — Стайни решительно повернулась к спутникам. — Осталось только вспомнить, зачем мы сюда пришли.
В тёмной дыре шевелилась тишина, словно загадочный мохнатый зверь. Сидха вытерла слёзы и тоже вытаращилась, вслед за Кройоном.
Брабер как-то притих, ссутулился и мелкими шажками двинулся к проёму, выставив перед собой чудовищных размеров меч.
— Ты, — Стайни обернулась, мельком обожгла сидху взглядом, — нам не нужна. Иди куда хочешь, только под ногами не путайся.
