Однако твари не обращали на них никакого внимания. Деловито шурша, словно управляемое искусным полководцем войско, они стремительно брали дхусса в кольцо.
— Пусти меня, чёрный, пусти, пуссссти, слышишь?! — завопила Стайни. — Он же там один!..
— У тебя есть средство против Гнили?! — яростно выпалила Нэисс.
— Нет! Но я…
Гончая змеёй выскользнула из объятий демона и одним рывком сдёрнула куртку.
— Это должно было остаться… должно было… — затрещал потайной карман, появилась вытянутая шестигранная скляница тёмно-алого стекла. — Берегла, да… вы, там, получайте!
Кувыркаясь, склянка полетела прямо к лопнувшей пустуле, над местом, где она упала в траву, стал быстро подниматься густой, малинового цвета дым. Клубы его, преодолевая сопротивление ветра, сноровисто поползли к жёлтым пятнам выплеснувшегося гноя.
— Что это такое? — вырвалось у сидхи.
— Последние достижения Некрополиса, — бросила Стайни, не поворачивая головы. — Тёрн, беги, беги, слышишь?! — последние слова она уже выкрикнула во всю мощь лёгких.
Низкие и густые клубы, словно фантастические пушистые звери, один за другим опускались прямо на извергавший поток многоножек пузырь, там что-то заклекотало, забурлило, заскворчало, словно котёл на медленном огне, сплошная лента грязно-желтоватых гадов прервалась.
Дхусс к тому времени уже бросил крутить посох, стоял, тяжело и устало уронив плечи и опираясь на отполированное дерево обеими руками, однако над головой его по-прежнему что-то сверкало и кружилось, словно там бешено вертелся ещё один, только призрачный, шест.
Твари же, обступив Тёрна, щелкали жвалами, сучили многосуставчатыми лапами, однако подступить ближе, похоже, не могли, сдерживаемые незримой границей.
Дхусс медленно и с явным усилием распрямил плечи. Украшенные шипами кулаки разжались, пальцы пробежались по гладкой поверхности посоха раз, другой, третий. Казалось, над лугом зазвучала мелодия, неслышимая, рождающаяся движением рук, наверное, существующая только в глазах видевших это и против собственной воли сопоставлявших увиденное с хранимым в самых дальних уголках памяти.
Эту песню пели не ветры и не воды, не колышущиеся травы и даже не ветки в вечношумящем лесу. Словно кто-то заставил множество сердец биться даже не в унисон, а подобно исполинскому оркестру, состоящему из одних барабанщиков, выводить сложную, не поддающуюся нотной записи симфонию.
Ритм нарастал, убыстрялся, грохотал торжествующей лавиной, и в такт этому ритму многоножки стали лопаться одна за другой, обдавая всё вокруг волнами непереносимого смрада, брызги жёлто-зеленого гноя так и летели в разные стороны.
Дхусс пошатнулся, пальцы сбились с ритма, и кольцо многоножек тотчас качнулось вперёд, сжимаясь, словно руки убийцы на горле жертвы.
— У тебя… того же больше нет? — простонал Кройон, хватаясь за голову и забывая даже поименовать себя «недостойным».
— Есть, — Гончая сжимала в руке уже второй пузырёк.
— Да погодите вы, оба, — пролаяла сидха, решительно отпихнув лапищу Кройона. Засмотревшийся на схватку демон этого даже не заметил.
Вручённый Ксарбирусом лук растянулся одним гибким, неразличимым глазу движением, выгнулась и сама сидха, бросая белооперенную стрелу всем телом.
Наконечник тускло сверкнул и вонзился где-то среди мешанины хитиновых спин, пробив покровы и пригвоздив к земле одну из тварей. Стрелу тотчас охватило пламя, странное и белое, оставив на земле лишь пепел цвета свежевыпавшего снега. Языки пламени перекинулись на многоножек, они вспыхивали одна за другой, горели с сухим треском, словно хворост, огненное кольцо стало было расширяться, но лишь несколько мгновений спустя остановилось, жар угасал, искры опадали. От полусотни тварей не осталось даже золы, однако остальные не обратили на сгинувших товарок никакого внимания.
— Уф… — сидха бессильно уронила оружие, лоб и щёки мгновенно покрылись множеством капелек пота. — Не занимаются, твари, но я и не…
— Кройон! А ты чего валяешься?! Помоги Тёрну хоть чем-то! Заставлять надо, да? Или струсил?! — Гончая швырнула вторую скляницу, малиновые клубы делали своё дело, но кольцо вокруг дхусса сжималось всё плотнее.
— Ему уже не поможешь, — простонал демон, заламывая руки. — Досточтимый Тёрн не хотел подвергать нас опасности. Он ясно выразил свои желания. Потому-то недостойный и не позволил двум мужественным воительницам броситься на врага. Наше оружие тут, увы, бесполезно, а мне требуется время, чтобы подобрать соответствующие заклинания, если, конечно, таковые вообще найдутся.
— И-эх! — сидха только плюнула и, подобрав лук, одну за другой выпустила пять стрел, втыкавшихся в землю то справа, то слева, то спереди, то сзади от Тёрна, неподвижно замершего в окружении тварей Гнили.
Дхусс наконец оглянулся — казалось, каждое движение, даже самое простое, даётся ему с огромным трудом. Беглецы с фактории уже успели запрыгнуть в лодки и оттолкнуться от берега, многоножки по-прежнему смотрели на Тёрна, и только на него.
Только теперь из-за плакуниц, купающих в водах Делэра листья, появился челнок Ксарбируса. Почтенный доктор многих наук, наверное, потерял терпение.
Завидев происходящее, алхимик аж всплеснул руками:
— Сюда! К реке! Скорее!
Мэтра Кройона не пришлось просить дважды. Подскочив, демон бросился наутёк, не забыв ловко закинуть на плечи и сидху, и Стайни. Демон мчался, не разбирая дороги и оставляя за собой настоящую просеку из втоптанного в землю подроста.
Чтобы описать дугу по зарослям и с размаху влететь в делэрские воды, подняв тучу брызг, демону потребовалось лишь несколько мгновений.
Ксарбирус с усилием выгребал против течения.
— Сюда! Сюда давайте!
Ни сидха, ни Гончая не видели, как именно Тёрну удалось вырваться из кольца, дхусса заметно шатало, он дотянулся до борта ближайшего из челнов и обессиленно повалился на него грудью, вода плескалась ему чуть выше пояса. Пришлось вмешаться мэтру Кройону и попросту забросить Тёрна в лодку. Стайни решительно запрыгнула в тот же челнок. Нэисс предстояло довольствоваться обществом высокоучёного доктора Ксарбируса. Кройон один занял целый челнок, глубоко осевший в воду.
— Гребите, гребите! — понукал спутников алхимик, сам налегая на вёсла.
На берегу появилась одинокая желтая многоножка, бессильно защёлкала челюстями, но в воду не вступила.
— К утру сдохнет, — авторитетно бросил Ксарбирус. —
О них можно больше не думать. Тем более что их оказалось куда меньше, чем обычно. Твоя работа, моя дорогая пациентка? — окликнул он Стайни на концевом челне.
Ожесточенно работавшая веслами Гончая повернула голову:
— Моя, досточтимый мэтр. Из старых запасов Некрополиса. Думала, что придётся потратить, пока пробиралась через Державу, а вон оно как вышло.
