Он знал, в вагенбурге сейчас вскинуты сотни самострелов, несколько десятков аркебуз, за большие деньги купленных у навсинайцев под предлогом того, что Долье тоже как-то надо сдерживать хозяев живых мертвецов. От аркебузных пуль не спасут даже гномьи доспехи.
Широкий фронт меодорцев надвигался. Нет, всё-таки странно, отрешённо подумал Дигвил, ни тебе вызовов, ни словес… словно настоящая война.
Он уже был готов взмахнуть рукой, давая сигнал своим всадникам отхлынуть в стороны, когда резко взвыл распоротый воздух, от наплечника отскочила арбалетная стрела. Прилетевшая совсем не с той стороны, откуда ждал опасности будущий сенор Деррано.
…Меодорские всадники появились разом со всех сторон. Два отряда конных стрелков выскочили из-за лесных кулис, отрезая воинству Дигвила дорогу к реке. Вскинули самострелы, высоко задирая их вверх; болты взмыли, описывая высокие дуги, ненасытными кривоклювами падая сверху на беззащитный вагенбург.
Взвыли первые раненые, кто-то метнулся под телеги, спасаясь от гибельного дождя, а кто-то — верно, самый умный — спешно бросился к лесу, пока смертельные тиски ещё не сомкнулись.
Дигвила прошиб пот.
— Байгли!
Но брат и так уже был рядом.
— Пошёл! Пошёл! Туда! — заорал старший Деррано, привставая в стременах и указывая на разрыв в сходящихся шеренгах меодорских всадников.
Вагенбург пусть управляется сам.
Конные стрелки сенора Венти провожали дерранцев стрелами, падали люди, спотыкались гайто, даже их броня не выдерживала удара закалённого стального острия; несколько всадников Дигвила повернули было, чтобы встретить рыцарей лицом к лицу, однако оказались лишь выбиты из сёдел, распластавшись под тяжёлыми копытами.
На составленные вместе телеги рыцари не полезли. Стрелки засыпали вагенбург арбалетными болтами, не утруждая себя поисками цели, а ответные редко находили жертву.
Отряд Дигвила успел доскакать до леса, прежде чем меодорцы замкнули кольцо. Лучшие воины уцелели. А обозники и пешцы… таких много.
* * *
Вестник примчался в замок, едва не загнав скакуна. Он не мог усидеть, он стоял в стременах, он вопил и размахивал свитком.
— Победа! Победа! Победа!..
… — Побили мы их, значит, и прогнали, — захлёбываясь, рассказывал гонец сбежавшимся домашним. — Многих поймали, тех, что в обозе засели. Они-то, как завидели, что ихние конные драпанули, упираться не стали. Кому раньше времени ко Зверям отправляться-то охота? Сенор их сюда гонит.
— А что ж с ними потом? — опередила всех Алиедора.
— А что ж потом? Вестимо, отпустим за выкуп. Что ж тут ещё придумаешь?
* * *
Дигвил Деррано стоял на коленях, низко опустив голову, не в силах оторвать взгляд от змеившихся по каменной плите трещин. Рядом, столь же коленопреклонённый, застыл Байгли. Поднять глаза на отца не рискнул ни один из братьев.
— Вы опозорили славное имя рода Деррано, — яростно гремело где-то в недосягаемой выси над ними. — Вы бросили отряд. Бежали с поля боя. Трусы, а не мои сыновья.
Дигвил хотел возразить, но знал — ещё не время.
— А теперь этот подлец Венти рассылает по градам и весям издевательский пасквиль, высмеивая вас и понося моё имя! Над нами хохочут даже в Берлекооре! Не подают вида при встрече — но хохочут! Двести панцирников, столько же пешцев… разбежались! А Венти теперь требует выкупа за пленных! Угрожая продать всех на рудники Сабеано и Форшата! Ну, чего молчите, позор моих чресел?!
— Отец… — Дигвил не поднял взгляда, понимал — рано. — Отец, они напали предательски, не по-рыцарски… не вызвав никого на поединок, не сказав ни слова… просто напали, и всё тут…
— Ха! Просто напали! Кому рассказываешь, щенок?!
— Отец, я… я хочу сказать, что надо написать его величеству… Венти нарушил правила благородного боя…
— Ты хочешь, чтобы я опозорился ещё и перед королём! — взревело в вышине, и Дигвил ощутил необоримое желание простереться ниц, плюхнувшись на пузо. — Нет, нет и ещё раз нет. Мы покажем этим жалким выскочкам, что такое гнев рода Деррано! Собирайте всех, всех вассалов. Откроем казну — нечего скупиться — и наймём всех, кого найдём достойного. Отправим гонцов в Доарн, там у нас тоже есть друзья. Скоро зима, надо торопиться. До снега я желаю въехать в замок Венти, пришпилив отрубленную башку этого наглеца, тамошнего сенора, к его собственным воротам! Ну, чего молчите?!
— М-мы готовы выполнить любой приказ, наш досточтимый отец, — выдавил из себя Дигвил.
— Нет уж. «Любого» вам теперь никто не поручит. Вы себя уже показали, бездельники, дармоеды! С войском я отправлюсь сам. А вы будете смотреть и мотать на отсутствующий ус!
— Да будет всё по воле твоей, батюшка, — пролепетал Байгли. — Но… что же с выкупом за наших?
— Ни одной монеты от меня Венти не получит, — отрезал сенор Деррано. — А своих мы выручить успеем. Вот увидите. Эх, эх, ну почему всё всегда приходится делать самому?!
* * *
Вернулся с победой отец, отшумел праздничный пир в просторном дворе замка Венти, уехали сытые и пьяненькие менестрели и бродячие музыканты, слегка поправив свои дела — сенор выказал небывалую щедрость, как и прочие знатные гости из ближних и дальних замков — Ликси, Артол, Иллидэ. Шуты изощрялись в остроумии, высмеивая опрометью бежавших с поля боя братцев Деррано; рекой лились вино и брага, поварята не успевали нанизывать на вертела куриные тушки.
— Теперь не сунутся, — на все лады повторялось за длинными пиршественными столами.
От праздничного обилия перепало даже пленным, коих, за неимением достаточно обширных темниц, пришлось держать в сенных сараях. Сенор Деррано отчего-то не спешил с выкупом, и отец Алиедоры заявил, что кормить их даром он не намерен, после чего погнал всех на работы. Простые пешцы, схваченные в обозе, не возражали — всё веселее, чем сидеть взаперти, да и в котле делалось куда гуще. Кое-кто из незнатных ратников помоложе и вовсе принялся перемигиваться с девушками замка Венти…
Правда, тучи на лице отца рассеялись лишь на время. Алиедору не пускали на военные советы, но что-то всё же просачивалось — доглядчики слали вести, что Деррано закусил удила, что собирает силы по всему Долье, что к нему присоединились наёмные дружины со всего королевства и что многие сеноры посылают к нему свои собственные отряды.
А потом в замок Венти пришло важное письмо — его отец Алиедоры, похоже, ждал с особым нетерпением. И теперь уже доньяту позвали в кабинет — вместе с маменькой.
Рядом с отцом стоял его доверенный секретарь, мастер Лейвен.
— Я писал, — безо всяких предисловий начал сенор Венти, — нашему родственнику, бра-дону генеральному стряпчему в Симэ. Просил защиты и покровительства, просил дать его величеству нужный совет. И вот бра-дон ответил.
