ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КРУПНЫЕ И МЕЛКИЕ ИГРЫ
Глава первая
ПРЕЛЮДИЯ К МНОГОГОЛОСОЙ ОПЕРЕ
Он был настолько «хорош», что когда проснулся, с трудом разомкнув веки, то вместо привычного «Отче наш…» прошептал какую-то чепуху: «Сто двадцать три — тридцать один — пятнадцать». Так и продолжал повторять эти проклятые цифры, пока не опомнился. Криво усмехнувшись, соскочил с постели, побрел в ванную, встал под блаженно прохладные струи воды. А назойливая цифирь продолжала лезть в гудящую голову, прыгала перед закрытыми глазами. Что за глупое наваждение? Какой мелкий бес путает душу, и без того измученную скверным похмельем?
Сергей выключил душ, кряхтя, вытерся банным полотенцем. Подобные пробуждения были всегда отвратительны, тяжелы, словно он преждевременно поднимался из могилы на Страшный суд. «Все, решено, — сказал он самому себе. — Больше ни капли водки». И тут же поправился: «Если только на Новый год…» А потом добавил: «Пиво, разумеется, не в счет». Глядел, нахмурившись, в зеркало, а гнусные цифры теперь жужжали где-то в электробритве. Он уже догадался, что это чей-то номер телефона, но… чей? А того, с кем он вчера пил, конечно. С кем же, если не секрет? И где?
Вопросы висели в воздухе над жарившейся яичницей, а Сергей осторожно напрягал память, действуя как опытный сапер. У него было такое ощущение, будто его опоили. Он пошарил по карманам, вытряхнув какую-то мелочь. Едва хватит на бутылку пива. Но когда это он возвращался домой с деньгами? Они растворялись, как кофе в крутом кипятке, летали, подобно солнечным зайчикам, за которыми приятно наблюдать, но удержать — невозможно. Деньги оставляли волдыри на его ладонях и прожигали огромные дыры в карманах брюк. Они словно боялись его необузданной натуры и стремились торопливо покинуть кренящийся набок корабль, махая на прощание крысиными хвостиками. И никакого огорчения из-за этого он не испытывал.
Мелькали неясные картинки вчерашнего вечера: накренившийся витраж в ресторане, девушки-официанточки в красных передниках, какая-то смазливая рыжая девица за столиком, чье-то рыло сбоку, услужливо протянутый метрдотелем радиотелефон, по которому он куда-то звонил… Или это было в другой раз? В иные времена? Странно: если его и опоили, то зачем? Уж кто-кто, а он-то никак не производит впечатление банкира или бизнесмена — так, мелочь огородная. Тянет в лучшем случае на вольного художника, потрепанного жизнью. Ну что с него взять? Что можно соскрести с тридцатидвухлетнего безработного, промышляющего то там, то здесь, да еще и разведенного, выгнанного из дому и проживающего в квартире приятеля в качестве сторожа? Кроме штанов да нательного крестика — ничего.
Сергей не любил загадок. Особенно если они касались его самого. Почти аллергическое раздражение вызывали у него всякие НЛО, йети и домашние барабашки. Не любил также и ловких фокусников, прикидывающихся колдунами-целителями, магами и новоявленными пророками. При встрече с Сергеем такой маг-пророк запросто мог бы получить и по шее, утратив свою экстрасенсорную силу. Но пока они ему попадались лишь на экране телевизора. Их хитрое ремесло Сергей представлял себе так: тщательная подготовка, знание психологии и блестящее актерское мастерство. Впрочем, он и сам мог в компании вытащить при игре в очко двух тузов из колоды. А потом и повторить.
Покончив с завтраком, Сергей потянулся к телефону. Загадочный номер не давал ему покоя, свербит в мозгу, точно семь мохнатых паучков начинали плести там свою паутину. Семь маленьких человечков, каждый со своей цифрой — 1, 2, 3, и снова 3, и опять 1, и еще раз 1, и 5, — затеяли с ним игру в прятки. Чувствовалось что-то мистическое в их неотвязном-стремлении завладеть его вниманием. Можно было бы поступить проще: выйти на улицу, раздобыть пива, смотаться к приятелям, забыться в какой-нибудь развеселой компании, — и паучки-человечки наконец оставили бы его в покое. Но… пройти мимо запертой двери и не заглянуть внутрь? Такого он допустить не мог. А телефон между тем не отвечал, слышались лишь длинные, язвительные гудки. Сергей в раздражении опустил трубку на рычаг. Через десять минут он повторил попытку, и вновь безрезультатно.
Или никого не было дома, или… никто не хотел подходить. Сергей вышел на балкон, сбросил халат и проделал несколько легких, вялых упражнений, разминая мышцы. Но вскоре он разошелся, принялся за зарядку всерьез, выгоняя из себя скопившиеся кетоны и альдегиды. Стал молотить в бетонную стену кулаками — то было его собственное изобретение, поскольку боксерской груши в доме не было. Удары сыпались с молниеносной быстротой, но благодаря правильной постановке кисти боль не чувствовалась — наоборот, ощущалось приятное напряжение в руках. В молодые годы Сергей занимался многими видами спорта, а больше всего боксом. Нокаутировав напоследок бетонного спарринга, он перелез через балконные перила и, используя их как турник, начал подтягиваться, зависнув над улицей на высоте восьмого этажа.
На соседнем балконе стояла молодая женщина. Она курила, насмешливо глядя на Сергея.
— Ха-арош! — сказала она, пустив в его сторону струйку дыма. — Когда-нибудь ты сорвешься и разобьешь свою дурацкую башку. То-то будет потеха!
— Привет, Люся! — ответил он, болтая ногами. Внизу, возле газетного киоска, скопились старушки, показывая в его сторону пальцами.
— Подкинь немного до зарплаты, — обратился Сергей к черноглазой соседке.
— Сщас! — отозвалась она.
— А муж дома?
— На работу ушел.
— Тогда я зайду!
— Сщас! — еще раз сказала она и скрылась в своих апартаментах.
Сергей повисел еще некоторое время под теплым августовским солнцем, занятый одной мыслью: кто дал ему вчера этот чертов номер телефона? Если он вспомнил официанточек в красных передниках, то, значит, гулял в ресторане «Иглар», тут неподалеку, возле Сокольников. Есть два места, куда закатывается местная братия: одно — для богатых, другое — для убогих. В «Иглар» надо было приходить с деньгами, а в «Джанге» могли напоить и так, в долг. Сергей посещал оба заведения, в зависимости от толщины, своего кошелька. Вчера он заработал на перепродаже коробки будильников (в них отсутствовал главный элемент — звонок) и, естественно, устремился в «Иглар». Там познакомился с рыжеволосой девицей. Были еще какие-то рыла. Все остальное вспоминалось смутно.
Он подтянулся и перелез обратно на балкон. Еще немного побарабанил по стенке. Затем снова пошел под душ, смывая алкогольный пот. А семь цифр, словно семь нот, продолжали звенеть в голове, складываясь в какую-то популярную мелодию. Это становилось невыносимым. Внезапно Сергей подумал о том, что, возможно, следует позвонить по какому-то определенному коду, — он и сам поступал так же, не подходя к телефону, когда не хотел ненужного общения. Например, ждал двух звонков, потом еще одного и лишь затем снимал трубку. Прием не нов. Что ж, стоило попробовать. Но как определить код заблокировавшегося абонента? Не заключен ли он, код, в самом телефонном номере? 123–31–15.
