— Засим прощайте, — сказал он.
— А что же… дальше? — удивленно спросил Сергей.
— Вас известят, — сухо отозвался Кротов и зашагал прочь.
Днищев постоял некоторое время в недоумении, оглянулся — поблизости никого не было. Но ему казалось, что за ним все равно наблюдают: вон из той машины с тонированными стеклами, или из окон магазина напротив, или сидевшая вдали на скамейке обнявшаяся парочка. Он даже с подозрением покосился на пробежавшего мимо бездомного пса, который дружелюбно повилял хвостом. Никогда еще Сергей Днищев не попадал в такую странную и нелепую ситуацию. Он уже понимал, что за Алексеем Алексеевичем стоят какие-то мощные, хорошо организованные структуры, но чего они добиваются от него, как хотят использовать в своих целях? А ведь не позвони он в прошлый вторник по этому злополучному номеру — и пути их никогда бы не перекрестились. Но, может быть, действительно еще никому не удавалось уйти от своей судьбы?
Пообедав в забегаловке на углу, Сергей поехал домой, где вновь ввязался в какие-то глупые препирательства с Саввой. Спор на этот раз вышел из-за необходимости бега на длинную дистанцию, желательно с чемоданами в руках.
— Надо делать ноги, — глубокомысленно изрек Савва. — Бежать из России, и как можно скорее. Последний раз предлагаю, как другу: поехали со мной в Каир? Я хочу спасти твою никчемную жизнь.
— Ежели она такая, как ты изволил выразиться, то ее не надо спасать. А что подвигло тебя, блуждающий Ибн-Савва, на сие решение? Ожидаемое землетрясение? Цунами?
— Хуже. Вот смотри, — Савва бросил перед Сергеем брошюрку, отпечатанную на довольно скверной бумаге. — Сегодня был в клубе бизнесменов, заглянул к старым приятелям, поболтали о том о сем… Все они сильно встревожены. Грядут страшные времена. Эта брошюра — астрологический прогноз тайного общества эсхатологов.
— Ничего себе тайное, если о нем знают в клубе болтунов!
— Не смейся. Общество вполне легально зарегистрировано, просто так называется. Существует уже шесть лет, и все его прогнозы сбывались. Оно предсказало оба путча, чеченскую войну, раздел Боснии и многое другое.
— Ну и что там еще написано?
— Начнется все с попытки государственного переворота — этакий путч-три, а потом так завертится, что ситуация выйдет из-под контроля и в дело вступят силы, которые мы даже не представляем. И никакое мировое сообщество не поможет, потому что ядерные кнопки будут уже в чужих руках. Власть падет в одночасье, правительств станет несколько, все начнут воевать друг с другом. Кто успеет унести ноги — выживут. Тут и конкретно о каждом, о персоналиях. Вот целый список. — Савва полистал брошюру, нашел нужную страницу. — Ты как хочешь, а я через две недели уматываю отсюда. Береженого Бог бережет. Все предыдущие прогнозы этого общества эсхатологов сбывались.
— А на этот раз они немного повредились рассудком. Но если такое все же произойдет, я не буду слишком огорчаться. Наоборот, останусь, чтобы поглазеть. Человек — существо любопытное, — вспомнил Сергей слова Алексея Алексеевича. — И когда же начнется вся эта катавасия?
— Первого сентября, — отозвался Савва.
— Самая памятная для меня дата. Мой день рождения.
— Как бы он не стал и днем твоей смерти.
Сергей посмотрел на часы: пора было собираться и ехать на службу в Агропромбанк. Его позабавил вид Саввы, накачавшего себя эсхатологическими прогнозами: он сидел красный как рак, с выступившими на висках венами и совершенно пустыми, погасшими глазками.
Глава десятая
РАНО ЛИ ВСТАЕТ ОХРАНА?
Банк занимал два нижних этажа в сталинском доме на Тверском бульваре и входил по рейтингу в высшую категорию надежности. Вращающиеся двери, вакуумные стекла, суперсовременное оборудование, изысканный внутренний интерьер, надежная система зашиты — словом, было все, чтобы привлечь внимание клиентов.
Сергею Днищеву посчастливилось в первый же вечер своего пребывания в Агропромбанке мельком лицезреть окутанного легендами бывшего скромного секретаря райкома комсомола, а ныне могущественного генерального директора, который метил в кресло премьер-министра державы, поверженной в «холодной войне». В восьмом часу вечера, когда приток клиентов закончился и служащие торопились домой, по коридору в окружении телохранителей быстро прошествовал сам господин Гуслярский, роняя по сторонам рассеянные взгляды. Днищев и начальник ночной смены Макушев стояли возле вращающихся дверей, вытянувшись в струнку. На секунду Гуслярский задержал взгляд на лице Сергея и, обернувшись к идущему рядом Хрунову, вполголоса бросил:
— Кто?
— Новый охранник, — так же негромко ответил тот.
Процессия, не снижая хода, двинулась дальше, погрузилась в бронированные «мерседесы» и унеслась к Успенскому шоссе, на загородную виллу.
«Да, крупный овощ вырос из заштатного комсомольского деятеля, — подумал Днищев. — А ведь лепетал что-то про „вечное дело Ленина“ да бегал в высокие кабинеты с чашечками кофе…»
— Идем, покажу тебе остальные помещения, — вывел его из задумчивости Макушев, крепко сбитый бывший спецназовец.
На ночь в банке должно было остаться шесть человек, не считая дежурного администратора, работающего с факсами и следящего за биржевыми новостями со всего мира.
— Если хочешь знать, — продолжил Макушев, — система сигнализации у нас самовоспроизводящаяся, с семью уровнями сложности, отключить ее практически невозможно. Так что мы здесь как в железобетонной коробке, в которую извне не сможет попасть никто.
Макушев явно гордился своей работой, шагая впереди Днищева. Световые лампы позади них автоматически гасли, реагируя на движение тепловых пятен. В потолке Сергей заметил вмонтированные вращающиеся видеокамеры, посылавшие изображение на мониторы.
— Работа не пыльная. Каждые полчаса будешь обходить с напарником свой участок, а потом сиди и глазей на экраны. Смотри не засни. Увижу — занесу в журнал, узнаешь тогда, что такое штрафные санкции. Вычтут из зарплаты. А вообще-то тебе повезло, что сюда устроился. За все время у нас еще не было ни одного серьезного инцидента. Хрунов — мужик с головой!.. Маршрут обхода не меняй и в президентские апартаменты не суйся, — предупредил напоследок Макушев Сергея. — Туда нам хода нет.
— Слушаюсь, товарищ генерал! — Днищев окончательно развеселился.
— Это ты брось, — сердито оборвал его Макушев. — Давай-ка без шуток тут. Дело серьезное.
— Понял. Больше не буду.
— Вот так-то. Если что, я в кабинете Хрунова.
Сергей расположился вместе с другими охранниками перед мониторами, чувствуя на себе настороженные взгляды. Пытливое молчание продолжалось долго.
— Пива бы выпить, — мечтательно произнес Сергей, широко улыбнувшись.
Кто-то неопределенно хрюкнул. Другой встал, полез в шкафчик и протянул Днищеву банку пепси.
