– У меня к тебе просьба, Лора… Ты не могла бы ко мне заехать сегодня? Я весь день буду дома, – попросила сестра.
– Хорошо, конечно, жди… Я обязательно заеду. Постараюсь как можно скорее, – заверила Лариса.
Сестры попрощались, и Лариса положила трубку.
– Что там случилось? – лениво спросил муж.
– Татьяну обокрали, – ответила Лариса. – Залезли к ним в квартиру, все перевернули, взяли Татьянины украшения, кольца, серьги, деньги. Правда, всего двести баксов. Да ты сам знаешь, что у нее брать-то!
Лариса, несколько выбитая из колеи, бесцельно переставляла посуду с места на место. Затем, будто только вспомнив, принялась засовывать грязные тарелки в посудомоечную машину.
– Я к ней сейчас съезжу, – добавила она. – Хотя бы посмотрю, как она там.
Лариса хотела еще что-то сказать, но передумала. Педантично расставив все по своим местам, она прошла в спальню. Сборы были не то чтобы поспешными, но много времени не заняли. Внешность позволяла Ларисе при желании обходиться лишь малым количеством косметики, чтобы прекрасно выглядеть. Как говорится, на все сто.
Вспомнив о вчерашней стихии, бушевавшей на улице так, что валились деревья и необъятными потоками растекалась по асфальту грязная вода, Лариса прихватила с собой зонтик и плащ. Она сошла в гараж, на ходу попрощавшись с мужем.
– Надолго? – громко спросил вслед Евгений.
– Как получится, – ответила она.
– Счастливой охоты, мисс Марпл, – пробормотал он себе под нос голосом человека, уже окончательно вышедшего из похмельного транса.
* * *
Татьяна Зотова, в девичестве Лаврентьева, жила недалеко от Ларисы, около Сенного рынка, на улице Посадского, в типовом девятиэтажном доме.
Дом этот стоял на краю разраставшегося массива ему подобных бетонных и кирпичных коробок, которые лишь отдельными деталями своих фасадов отличались друг от друга. Одной своей стороной дом смотрел на урбанистический коллаж типовой застройки, а окна другой стороны свысока поглядывали на кварталы одноэтажных деревянных домов с покатыми крышами. С каждым годом этих островков тарасовской старины и частной собственности времен социализма становилось все меньше, они дом за домом уступали место более солидным постройкам.
Татьяна была старше Ларисы на пять лет. Но несмотря на это, она не очень хорошо ориентировалась в жизненных ситуациях и не так прочно стояла на ногах, как могла бы. В отличие от младшей сестры, утопавшей в роскоши и считавшейся по местным тарасовским понятиям «новой русской», она в жизни не так материально преуспела. Работала она в средней школе № 30 завучем. По образованию Татьяна была филологом и поэтому, естественно, вместе с обязанностями завуча вела уроки русского языка и литературы.
Внешне это была стройная, худощавая, среднего роста женщина, с темными, не очень длинными, но и не очень короткими волосами. Одевалась она очень строго, предпочитая темные тона. Татьяна обладала одной особенностью – очень сложно было понять, сколько же ей лет. Все зависело от настроения, одежды, погоды. Иногда она выглядела намного моложе своего возраста, а иногда сваливавшиеся на голову жизненные тяготы и проблемы прибавляли ей, пускай временно, несколько лишних лет.
Жила Татьяна с дочерью Валентиной – особой независимой и своенравной. Дочь совершенно не походила на свою мать – она была крупной, высокой, рыжеволосой, с низким голосом. Она выглядела намного старше своих двадцати. Единственное, наверное, что она переняла у матери, – это привычку время от времени тайком курить сигареты. И хотя на работе и среди подруг многие девчонки открыто курили, Валентина предпочитала не афишировать эту свою слабость.
После окончания торгового училища она попала на работу в один из магазинов хозтоваров, расположенный на окраине города. А затем ей удалось перебраться поближе к дому – теперь она работала в отделе канцтоваров в универмаге «Детский мир», который был расположен прямо в центре города.
Отец Валентины и бывший муж Татьяны, Николай Зотов, уже десять лет как жил отдельно, с новой семьей. До поры до времени его присутствие в прежней семье ограничивалось ежемесячной поставкой алиментов и поздравлениями к дню рождения дочери, а по достижении последней совершеннолетия и эти редкие радости прекратились…
…Серебристая «Вольво» Ларисы Котовой мягко и бесшумно катила по асфальту, слегка оседая на выбоинах, заполненных остатками вчерашнего дождя.
Она подъехала к дому Татьяны, когда на часах было десять утра. Ворота во двор были открыты. Машина свернула и остановилась возле первого подъезда.
Лариса вышла, захлопнула дверцу, включила сигнализацию и направилась в подъезд. Войдя в лифт, она нажала кнопку седьмого этажа, и обшарпанная кабина с легким неприятным скрежетом поползла вверх, время от времени чем-то постукивая.
Выходя из лифта, Лариса столкнулась с парнем в кожаной черной куртке и синих спортивных штанах. Ничем не приметный парень с короткой стрижкой, на вид лет двадцати. Вот только выражение лица было то ли слегка испуганное, то ли чем-то обеспокоенное. Не успела Лариса выйти, как он торопливо заскочил в лифт, чуть не задев ее, и на ходу ткнул кнопку первого этажа.
Лариса повернула налево и оказалась перед застекленной дверью, выкрашенной в зеленый цвет, которая отделяла небольшой коридорчик от лестничной площадки, и нажала кнопку звонка над цифрами 37.
Послышалось щелканье дверного замка, и вскоре в коридорчике, тускло освещенном сорокаваттной лампочкой, показалась Татьяна. На ней был темно-красный узорчатый халат.
– Здравствуй, Лора, проходи, – сказала она, пропуская сестру внутрь.
Голос Татьяны был тихим, но в нем чувствовались волнение и усталость.
Квартира Зотовых, уже многие годы не видевшая ремонта, ничем не привлекала внимания. Все та же обстановка, что и несколько лет назад, – хорошо подобранная, но довольно-таки старая, вышедшая из моды мебель. Те же люстры, те же обои…
Лариса переобулась в теплые комнатные тапочки, предложенные сестрой.
– Проходи на кухню, – пригласила ее Татьяна.
Лариса, мягко ступая, прошла следом за ней и села на белый табурет с металлическими ножками.
– Ну, рассказывай, что у тебя тут стряслось, – произнесла она, положив руки на стол и устраиваясь поудобнее.
– Да я тебе, собственно, уже все рассказала, – ответила хозяйка квартиры, усаживаясь рядом. – Прихожу вчера с работы, открываю дверь, а здесь как Мамай прошел. Все ящики перевернуты, шкафы нараспашку. Барахло и книги по всем комнатам разбросаны. На кухне тоже все вверх дном. Ну я, естественно, перепугалась, кинулась проверять… Денег как не бывало. А еще украшения мои прихватили: два кольца золотых, перстни, брошки, цепочку золотую. В общем, все без разбору, что в шкатулке у меня лежало, выгребли, сволочи. Осталось только то, что на нас с Валентиной было…
– Ну а милиция что? – перебила ее Лариса.
