И, воздев на лицо улыбку, модистка вновь принялась рассказывать
о том, что юбки верхние шьют с подборами, а нижние из кисеи, и непременно нужно
накупить кашемировых ост-индских шалей. Она сейчас же пошлет за ними, чтобы
можно было выбрать дюжину подходящих по цвету…
Марина слушала ее почти с отчаянием. Конечно, ей нужны были
и новое красивое платье, и шаль. Но зачем так много?! Она всегда мечтала о
роскошных нарядах, но сейчас, когда мечта воплощалась в явь, вдруг растерялась.
Зачем Десмонд Маккол, с которым ее обвенчал запуганный капитан, тратит время и
деньги на ее туалеты? Хотя деньги-то он может себе позволить тратить, ведь она
принадлежит ему со всем своим состоянием!
Марина не сомневалась, что они отправятся в обратный путь
через пролив на первом же судне, а потом помчатся в Россию, чтобы «лорд» мог
завладеть бахметевским наследством. Однако еще на пакетботе, после ужасного
бракосочетания, Маккол сообщил, что они незамедлительно отправятся в его замок,
поскольку его ждут неотложные дела. А затем сухо произнес:
– Вы мне не верите, а потому вам не понять, почему я
поступил именно так. Честь диктует свои законы… Для вас они, кажется, пустой
звук, однако теперь вы – честная женщина. Более того, по законам божеским и
человеческим вы принадлежите мне, и я имею на вас все права. И тем не менее
сейчас я не приказываю, а прошу вас. Готовы ли вы выслушать мою просьбу?
Опять-таки – что ей оставалось делать? Она же была связана,
и пистолеты «лорд» не убрал. Прохрипела – «да» и услышала вот что.
– Титул свой я получил совсем недавно: унаследовал после
смерти старшего брата. Правильнее сказать, трагической гибели. Срок траура уже
кончился, однако родственники мои, знакомые, соседи, прислуга, арендаторы – все
еще подавлены случившимся. И мое появление будет нарушением приличий,
кощунством. Дело даже и не в том: я должен найти убийцу брата, и любой скандал
может стать мне помехой. Поэтому предлагаю: наш вынужденный брак остается
тайным. Вы приедете в Маккол-кастл под своим именем, и я представлю мисс Марион
Бахметефф как свою кузину.
– Ну, если вы каждому будете тыкать в висок пистолетом,
тогда люди и поверят, – хмыкнула Марина. – Чушь какая! Вы – англичанин, я –
русская…
– Вовсе не чушь, – перебил «лорд», убирая пистолет. – Я
наполовину русский, моя покойная матушка была вашей соотечественницей. Я
пытался объяснить вам, что возвращаюсь из поездки, связанной с русским
наследством, а вы и слушать не стали. Но речь о другом. Итак, я представлю вас
племянницей матушки, скажу, что пригласил вас погостить в обмен на
гостеприимство, оказанное мне. Возможно, кому-то совместное путешествие кузенов
покажется не вполне приличным, однако… однако это лучше, чем то, что произошло
в действительности.
У Марины дыхание сперло от ужасного воспоминания. Ишь,
задумался о приличиях! Да никогда в жизни она не станет ему потворствовать! Он
же насильник, разбойник! Пусть не ждет от нее…
– Погодите, еще не все! – торопливо сказал Маккол, понявший
по вспышке ее глаз, какой ответ его ожидает. – Итак, вы будете жить в замке, и
спустя некоторое время я стану проявлять к вам романтический интерес. Конечно,
сейчас вы ненавидите меня, но кто знает, может быть… через некоторое время мы
обвенчаемся по всем правилам, и, хотя перед богом мы уже муж и жена, станем
таковыми и перед людьми. Но если ваша ненависть окажется сильнее разума и
обстоятельств, мы… мы расстанемся. Причем вы сможете потребовать от меня всего,
чего пожелаете, в возмещение причиненного вам ущерба. Я все исполню. И даже
если вы пожелаете, чтобы я застрелился на ваших глазах… Нет, не сейчас! –
торопливо прибавил он, увидав, какой надеждой расцвело вдруг ее лицо. – Но
потом, скажем, через полгода, когда найду и покараю убийцу Алистера, я уплачу
вам любой штраф, какой вы захотите. Нечего и говорить, что я не прикоснусь к
вам, а буду вести себя как почтительный родственник.
Тут он запнулся, и Марина готова была поклясться, что он с
трудом удержался, чтобы не сказать: «Разве что вы меня сами попросите». И его
счастье, что не сказал!
– Сегодня тридцать первое января, – продолжил Маккол, –
значит, тридцать первого июля я или женюсь на вас по вашей воле, или по вашей
воле умру. Ну, вы согласны?
– Да! – в восторге вскричала она. – О, да!
Жаль, капитан Вильямс ее не слышал…
Куда проще соглашаться, чем спорить. Вот так всегда бывает в
жизни: пойдешь на одну уступку, а она оказывается лишь первым звеном в
нескончаемой цепочке других.
Едва увидев берег Дувра, покрытый снегом, она почувствовала интерес
к неведомой земле, ощутила нетерпение: хотелось поскорее сойти на берег… чтобы
через полгода наконец получить награду за все страдания, которые она перенесла
по милости Маккола, этого лгуна, этого…
Усилием воли она усмирила гнев, вновь вскипающий в крови.
Что проку злиться? К тому же если он и лгун, то не во всем: вот ведь и впрямь
стоит близ пристани карета, от нее идет высокий человек в плаще, подает руку
Макколу, помогая сойти на берег, кланяется, бормоча:
– Милорд, я счастлив видеть вас, позвольте…
«О боже, значит, он и в самом деле лорд?!» – изумилась
Марина.
– Полно, Сименс, – перебил его Десмонд. – Я знаю все, что вы
можете мне сказать. Лучше помогите леди. Мисс Бахметефф, рекомендую: Сименс,
камердинер моего отца, затем брата, затем… очевидно, мой.
– Я служу только милордам.
На бритом, устрашающе брудастом лице высокого, статного,
весьма почтенного и невозмутимого господина не отразилось ничего, хотя он
наверняка отметил вопиющее убожество одеяния Марины. Десмонд через совершенно
подавленного капитана купил у какой-то пассажирки старый-престарый плащ –
именно тогда в первый раз пошла в ход байка о французских разбойниках.
– Мисс Бахметефф – моя кузина, племянница покойной матушки.
Она поживет у нас некоторое время, – сообщил Десмонд, и Сименс покорно
поклонился Марине.
Может быть, у него и были какие-то вопросы, однако он не
посмел их задать. Правда, при упоминании леди Маккол его лицо слегка
смягчилось, и Марина подумала, что выдуманное родство может сослужить ей
неплохую службу. А вот интересно, какую гримасу скорчил бы невозмутимый лакей,
узнай он истинный титул «кузины»?
– Миледи, – отвесил новый поклон Сименс. – Какая жалость,
что я не знал о вашем прибытии. В гостинице заказали только один номер…
– Не стоит извиняться, – ответил Десмонд, и у Марины
подогнулись ноги. – У вас будет время заказать еще одну комнату и ужин на
двоих: мы с мисс Марион намерены сейчас же проехаться по здешним лавкам. Не так
ли, кузина?
И она снова сказала «да».
