— У меня есть для вас предложение.
— Предложение? Какое?
— Пожалуйста, присядьте на минутку и хорошенько подумайте, прежде чем дать ответ.
— Вы заставляете меня слегка нервничать, ваше высочество.
— Вижу. Л я думал, вы из тех, кто никогда не нервничает.
— При обычных обстоятельствах не нервничаю. Так что, может, вам стоит побыстрее сказать, что у вас на уме?.
— Мне требуется женщина, изобразившая бы мою подружку на эту неделю. Некто, чье имя пресса могла бы обсуждать в смысле… любовного интереса.
— Вы просите меня подобрать вам… наемную сопровождающую?
Принцесса Друсил выключила магнитофон.
— Хотите послушать дальше?
— Нет.
— Теперь так. — Друсил убрала проигрыватель. — Если запись выйдет наружу, принц окажется в весьма сложном положении.
Вероятно, мысленно согласилась Лили.
— Как вам удалось вторично поставить в номере жучок?
— Ваш приятель Сиин был чрезвычайно услужлив. Чрезвычайно.
— Неужели вы способны так скомпрометировать вашего пасынка? — спросила Лили. — Вырванная из контекста, запись звучит чудовищно.
— В контексте резонанс будет не тот. Но если ты немедленно уберешься, возможно, я об этом забуду.
— А если нет?
— Внизу ждет голодный репортер в лице мисс Каролины Хортон. Выбор за тобой. Так что?
Конрад подошел к микрофону и произнес краткую речь, превознося заслуги отца. Речь готовилась заранее, так что слова подбирать ему не пришлось, но мысли его витали там, где сейчас пребывала его дама. Он высматривал в толпе Лили и не находил, и чем больше времени проходило, тем сильнее он беспокоился, что она ушла.
Делая необходимые заявления, он пытался игнорировать тот факт, что единственная женщина, которая ему небезразлична, видимо, бросила его.
Так забудь думать, приказывал он себе. Еще одно доказательство, что женщин ему не надо. Ничего не будет мешать ему сосредоточиться на более важных проблемах, на том же фонде, к примеру.
Получив заслуженные аплодисменты, он сошел с трибуны. Немедленно к нему подошла Друсил с леди Пенелопой и другой дамой, представившейся как «писательница Каролина Хортон». Он перекинулся с каждой несколькими фразами, а когда Каролина спросила, где дама, с которой он приехал, отговорился тем, что она пошла в дамскую комнату «попудрить нос».
— Уехала, вы хотите сказать? — пораженно осведомилась мисс Хортон.
Конрад замялся, а потом решил оставить все как есть. Какой смысл спорить? Лучше притвориться, что великолепно проводит время. Можно пообщаться со всеми, оставив у окружающих приятное впечатление.
Но исчезновение Лили не давало ему покоя. Он никогда не думал, что так расстроится.
Поэтому, когда он заметил Лили, появившуюся со стороны лестницы, со сбившейся прической и в помятом платье, мысли у него возникли совсем не благостные.
Подойдя к ней, он взял ее под руку, выводя на свет.
— Где ты была?
— Мне надо идти, — ответила она. — Это была ошибка.
— Но, Лили, о чем ты говоришь?
— Идея оказалась не самой лучшей, — девушка пыталась сдержать слезы. — Возвращайся к гостям. Это куда важнее нашего разговора.
— Не уверен.
— Поверь мне.
— Ладно, только…
Лили отчаянно замотала головой.
— Мне надо идти. Но я искренне желаю тебе максимум удачи с этим балом. — Приподняв подол, она поспешила к выходу.
— Погоди! — Он перехватил ее за руку. — Мне надо, чтобы ты осталась.
— Нет, не надо! — Вырвавшись, девушка бросилась прочь.
Конрад мог поклясться, что заметил слезы в ее глазах.
— Лили, подожди! — Он побежал за ней, но Лили сильно опередила его за время его глупых колебаний.
Уже в самом низу лестницы она споткнулась и потеряла туфлю. Остановилась ненадолго, чтобы скинуть и вторую, и села в подъехавшее такси.
— Лили!
Конрад бежал сзади, призывая ее остановиться, но никто не внял его мольбам.
В результате ему остались туфелька и разбитое сердце в придачу.
Лили велела таксисту везти ее прямо домой в Бруклин. Цена ей была безразлична, запроси он хоть сто долларов. Ей требовалось попасть домой и снова стать собой.
Пока Лили сидела запертая в кладовке, она была почти уверена, что Конрад вот-вот придет к ней на выручку. Девушка и подумать не могла, что Друсил изобрела такой дьявольский план.
Лили знала, что сделала правильно, оставив его одного. Останься она, Друсил без колебаний бы прокрутила свою запись во все услышанье.
Унизила бы Конрада и нанесла непоправимый вред всему мероприятию.
Конрад мгновение колебался, разрываясь между балом, хозяином которого он должен быть, и женщиной, которую должен сопровождать. Он спустился вниз, поднял туфлю, которую она бросила в запальчивости. Ему потребовалось не много времени для расстановки приоритетов.
Взяв следующее такси, он вернулся в «Мончклэ», попросив водителя ждать снаружи.
В гостинице спросил у Энди домашний адрес Лили. После небольшого колебания Энди записал нужные данные.
— Я такой поклонник романтики, — добавил он.
Конрад вернулся в такси, все еще сжимая в руке туфлю, и дал водителю адрес в Бруклине. Путь тянулся невыносимо долго. И ведь она уехала, полагая, что ему все равно!
Что бы ни случилось, он должен дать ей знать, что не все равно. Очень даже не все равно. До сих пор он просто не знал, что значит волноваться… вот в чем разница.
Водитель остановил машину перёд невысоким зданием. Всего три этажа и целый лабиринт коридоров. У Конрада даже мелькнула мысль, не сбежит ли Лили по пожарной лестнице, обнаружив, кто у двери.
Он нашел квартиру под номером, который ему дал Энди, и постучал. Безрезультатно прождав минуту, постучал снова, добавив:
— Я знаю, что ты там, Лили Тилден. Открой.
Послышался звук накидываемой цепочки, и она открыла дверь:
— Чего ты хочешь?
Конрад протянул ей потерянную туфлю. — Ты потеряла. — Ирония ситуации от него не ускользнула.
Девушка взглянула на туфлю, потом на него и покачала головой.
— Мне не до сказок.
— Никакого подвоха, — улыбнулся он, желая увидеть ответную улыбку. — Я не помню истории о принце, которому пришлось пробираться к своей принцессе через автомобильные пробки.
— Я не принцесса.
— Возможно, и нет, — он искательно заглянул ей в лицо. — Но можешь стать.
