Был еще один вопрос, преследовавший более других: знал ли Дилан об этих деньгах?
Настойчивый и нетерпеливый гудок послышался позади, и Тесc резко нажала на газ. Покрышки жалобно завизжали при резком повороте к восточной части Сосновой Рощи. “Коттеджи” – это место она узнает всегда и при любых обстоятельствах. Здесь с ней поступили несправедливо, здесь ее предали. Это ее часть города.
Она притормозила и поехала медленнее, жадно глотая воздух, чтобы успокоиться. Повернув голову к лесу, Тесc увидела родные места и почувствовала, как ей становится легче. Она внимательно смотрела на узкие улочки и закрытые офисы, и их вид постепенно успокоил ее расстроенные нервы. Милый дом.
Тесc свернула на Кокс-авеню и остановилась у небольшого домика, который отец снимал когда-то для своей обувной мастерской. А теперь здесь кофейный магазин. На окнах второго этажа висели забавные, причудливые желтые занавески, и Тесc предположила, что кто-то живет в крошечной спальне, где она провела свое детство. Играла в классики на этой стороне улицы, прыгала в резиночку с девочками.
И в этой части города кое-что изменилось – появились новые магазинчики и разные заведения. Маленький металлический плакат на противоположной улице рекламировал фитнес-клуб, а под ним помещался грязный знак автосервиса. “Автосервис Дилана”. Тесc задумалась.
А может, это… Нет, беззвучно ответила себе.
Конечно, любимым занятием Дилана всегда было чинить машины, но он богат и собирался продолжить семейное банковское дело. Кроме того, Минстеры никогда не откроют бизнес в “Коттеджах”.
Ее взгляд все еще был прикован к вывеске. Казалось, она влечет ее. Неумолимо. Соблазняюще.
– Привет, а вы кто?
Тесc почувствовала на себе пристальный взгляд пожилой дамы.
– Вы заблудились? – спросила та.
– О, нет. Я выросла здесь. Жила на втором этаже кофейного магазина. Мой отец был владельцем обувной мастерской.
– Отлично, – хихикнула женщина, – но я не помню, чтобы здесь было еще что-то, кроме этого магазина. Я живу здесь только семь лет. До этого жила у дочери и ее мужа. – Она широко улыбнулась. – Добро пожаловать домой.
– Спасибо, – отстранение ответила Тесc. Поддерживать разговор не хотелось. – Здесь все не очень-то изменилось, но я увидела несколько новых заведений…
Она умышленно запнулась, надеясь, что женщина сама расскажет о гараже. Та весело засмеялась:
– Городской совет всяческими способами старался запретить называть это место “Коттеджами”. Это длинная история. Они хотят назвать нас Восточной Рощей. Какая разница, я так считаю. Люди привыкли называть эту местность таким именем, которое она носила долгие годы, и она всегда будет “Коттеджами”, не так ли?
– Я тоже так думаю. – Тесc надеялась узнать побольше о гараже. Неожиданно женщина заговорила о нем:
– Вы знаете Дилана Минстера? Тесc ответила не сразу.
– Да. Давно. Очень давно, – сказала она отрывисто.
– Этот самый Дилан боролся с семьей, с городским советом и еще целой армией людей, когда захотел открыть здесь свой автосервис.
Эта часть города была не самой престижной, и Тесc не поняла, почему столько шума. Вдруг краем глаза она уловила какое-то движение и, по инерции повернув голову, увидела его. Он стоял в широком дверном проеме, помогая кому-то знаками загнать большую машину в гараж. Тесc почувствовала, как напрягся каждый нерв.
Дилан Минстер собственной персоной. Она бы везде узнала очертания этих широких, мускулистых плеч, изгиб шеи. Это был мужчина, который украл ее сердце. Мужчина, который научил ее любить, а потом раздавил своей ненавистью. Именно этот человек стал отцом мертворожденной девочки.
– Ну, раз вы его знаете… Как видите, мы соседи. Думаю, вам стоит поздороваться с ним, – посоветовала женщина.
– Пожалуй, я так и сделаю, – ответила Тесc с дрожью в голосе.
Глава 2
Широкая грудь в открытом вороте рубашки, сильные загорелые руки, красивая шея… Все в нем притягивало женские губы.
У Тесc дрожали коленки, глаза были широко открыты. Откуда эти мысли и желания? Дилан разбудил в ней ее семнадцать лет.
Ладно, решила она, просто проеду мимо. Надо закрыть свое сердце на замок и выбросить ключ от него. Задержавшись на некоторое время в пробке на перекрестке, она медленно повернула направо и подъехала к асфальтированной стоянке гаража.
И остановила машину.
– Ты в своем уме? – тихо спросила она себя. – Что ты делаешь? Неужели ты действительно веришь, что Дилан захочет видеть тебя после стольких лет? После всех обвинений и обид, нанесенных друг другу?
Но с тех пор прошла целая вечность. Они теперь взрослые люди, не так ли?
Она съежилась, вспомнив, как быстро повзрослела в свои семнадцать. Семнадцатилетняя и беременная.
Тесc повернула ключ зажигания. У нее есть вопросы, на которые необходимо найти ответы. И ее действительно не заботит, хочет видеть ее Дилан или нет. Ему придется увидеть ее.
Тесc вышла из машины и, не рассчитав силы, громко хлопнула дверцей. От громкого звука Дилан чуть вздрогнул и повернулся в ее сторону. Он крикнул что-то водителю большого белого “кадиллака”, и машина остановилась с небольшим толчком.
Его темные волосы, отливавшие оловом, развевались на ветру, он смотрел своим глубоким взглядом зеленых глаз, нахмурив брови.
Она остановилась в десяти шагах от него.
– Привет, Дилан, – сказала Тесc, снимая темные очки.
Глаза у него расширились от неожиданности. Хотя он узнал ее сразу, едва Тесc заговорила, он все еще отказывался верить, что это правда. Ее нервы исполняли сумасшедшую пляску, ожидая его ответа.
Черт побери! Тесc. Тесc Геллуэй. Господи, как она изменилась!
Девочка-подросток, которая ошеломила его своим высоким ростом, худющая как жердь, с веснушками, разбросанными по носу и щекам, по уши влюбленная в него.
Теперь игривая Тесc выросла, девичья фигура приобрела женские очертания, пробуждая мужские желания. Ни одной веснушки на бледно-матовом лице. Маникюр говорил о том, что она больше не грызет ногти, когда волнуется. Вспомнив о ее привычке все время хныкать, он чуть не улыбнулся, но успел взять себя в руки.
Единственное, что не изменилось, – это глаза. Насыщенно-карие, как темный шоколад, и все так же притягивающие.
Одного взгляда ему было достаточно, чтобы ощутить возбуждение. Но если собрать вместе ангельское личико и очаровательную фигурку любой женщины, то ни один мужчина не застрахован от соблазна. Повзрослевшая Тесc Геллуэй, по-видимому, пробуждала сексуальный аппетит у многих мужчин.
Спокойно, как только мог, он достал из заднего кармана грязную, всю в масле, старую тряпку.
