— Располагайся, — сказал индеец. — У меня кабельное телевидение, в кабинете есть кое-какие DVD-диски. Ты, наверное, догадалась, что я люблю читать. Можешь развлекаться как хочешь.
Несмотря на показную веселость тона, чувствовалось, что его напряжение не спадает.
— Спасибо, — пробормотала Дженна. — Но с Лили на руках и моей работой у меня вряд ли будет время на развлечения.
— Ты собираешься работать?
— Конечно. Не могу же я забросить свой бизнес.
— Бизнес? Не пойму. А кто будет следить за ребенком?
— Я буду. Я всегда работаю дома. Потому мне так легко было перебраться в Сломанный Лук. — Она переместила Лили на другое бедро. — Я создаю и настраиваю сетевые сайты. Мне нужно только место, куда пристроить компьютер. Ты сказал, что есть кабель. Я созвонюсь и договорюсь о подключении. Плачу, конечно, я.
Лили шлепнула ее по щеке, и Дженна улыбнулась ей. Снова взглянув на Кэйджа, она испугалась, что слишком долго задерживает его, — таким он был сердитым.
Он махнул в сторону восточного крыла:
— Там кухня и столовая. А рядом — спальни.
Дженна проследовала за ним в западную часть дома. Четыре двери, по две с каждой стороны.
Они миновали ту, где располагалась спальня хозяина. В открытую дверь Дженна увидела широкую кровать.
Дверь напротив была закрыта, Кэйдж миновал ее без комментариев.
— Пришли, — зайдя в одну из оставшихся комнат, он поставил вещи на пол. — Думаю, вы будете ночевать вместе?
— Конечно. Кровать достаточно большая. — Она подкинула крошку на руках. — Устроимся, а, Лили?
Явно радуясь вниманию, малышка промолвила нечто в ответ.
— Видишь? Лили согласна.
Напряжение хозяина сейчас ощущалось особенно сильно, Дженна почувствовала себя виноватой.
— Прости, что так задерживаю тебя. Должно быть, у тебя масса дел. Как я понимаю, ванная напротив? — Наклонившись, она опустила Лили на ковер.
С явным облегчением парень двинулся к двери, но остановился на пороге.
— Занести твои вещи внутрь?
Приехав сегодня утром, она не успела распаковать компьютер и все остальное.
— Не беспокойся. — Дженна достала из сумки несколько игрушек и протянула их девочке. — Будет свободная минутка, я сама все достану.
Он кивнул.
— Если надо, я буду в стойлах.
Она огляделась, хмуро прикидывая, куда девать компьютер.
— Кэйдж!
Он обернулся из другого конца коридора.
— А что там? — спросила она, указав на закрытую дверь. — Я не могла бы там работать? Мне не хотелось бы беспокоить Лили, если она будет спать.
Его губы сжались.
— Не пойдет, — и оставил ее размышлять, обидеться или пропустить резкость мимо ушей.
— А ты что думаешь, лапочка? — спросила она Лили нараспев. Подняв девочку, проверила ее памперс. — Кэйдж гадкий? — Придавила крохотный носик пальцем. Лили захихикала. — Или закрытая дверь нас не касается?
Девочка вертелась и что-то лепетала.
— Значит, согласна, что нам не стоит совать туда свой нос? — Дженна вытащила использованный памперс из-под круглой детской попки. — Наверное, ты права.
Однако запретная комната не давала ей покоя. Давала пищу для размышлений.
Встряхнувшись, Дженна запретила себе думать об этом.
— Сегодня грустить нельзя, — громко произнесла она. — Надо отметить радостное событие. Мы теперь всегда будем вместе, да, лапочка? — И поцеловала племянницу в лобик.
Лили почему-то поцелуй не понравился, она даже собралась заплакать. Взглянув на часы, Дженна спросила:
— Ты проголодалась, наверное?
Она взяла Лили на руки. На пути в кухню Дженна увидела свои вещи, которые Кэйдж поставил у входной двери.
Странный человек. То грубый и резкий, то неожиданно заботливый.
Пока Лили забавлялась крышками от кастрюль, Дженна, следуя указаниям на упаковке, приготовила кашу. Неопытность проявилась сразу. Когда Лили наелась, и она, и Дженна были здорово перемазаны. Борясь за опеку, Дженна упустила из виду необходимость в высоких стульчиках, кроватке, ходунках и так далее. Да и свои знания опекуна явно преувеличила.
Вымыв и переодев Лили, она решила уложить девочку, надеясь, что та быстро уснет. Но часом позже ей уже казалось, что она сходит с ума. Лили заходилась в плаче. Дженна укачивала малышку, носила на руках, баюкала, напевая колыбельные, — ничего не помогало. Лишь утомившись от собственных криков, девочка наконец уснула.
Облегченно вздохнув, Дженна прикинула, не устроиться ли и ей самой отдохнуть самую малость. Но сообразила: Лили долго спать не будет, а у нее много работы.
Бурчащий желудок направил ее в кухню. Сделала сандвич и приготовила другой для Кэйджа — пусть ждет, пока тот придет с работы. Она еще рылась в холодильнике, когда индеец вернулся.
— Я сделала тебе сандвич, — поспешила она сообщить ему вместо приветствия, ставя еду на стол.
Он кивнул и направился к раковине. Отвернул кран, наклонился и стал умываться.
Дженна, держа тарелку, усмехнулась:
— Это в качестве платы. За то, что занес мои вещи. Спасибо за заботу.
Его голова мотнулась, длинные черные волосы рассыпались по плечам. Он взглянул на нее, но промолчал.
От воцарившегося молчания звенело в ушах. У Дженны не возникало никакого желания провести так последующие три месяца.
— Извини, что оторвала тебя этим утром от работы. Жаль, что ты так переживаешь, — она отложила надкусанный сандвич в сторону.
— Я не переживаю.
Укладывая Лили, она уже намучилась. То, как он ее одергивает, настроения явно не улучшает.
— Хорошо. Если ты не беспокоился о лошадях, если нет никаких неотложных домашних дел, какого черта ты постоянно недоволен? С тех пор, как мы забрали Лили, ты все время злишься. Может, тебе неприятно присутствие двух женщин в доме, так это ненадолго.
— Я прекрасно переживу ваше присутствие, — сухо ответил индеец.
Опять оборвал.
И внезапно она поняла. Сначала ей казалось, что он что-то имеет против Арлен. Потом — что торопится поскорее добраться до конюшни. А сейчас пришло в голову, что он даже не попытался вступить в контакт с Лили — не дотронулся до нее, не сказал ничего, не улыбнулся.
— Ты не любишь детей. — В ее тоне смешались недоверие и досада, но Дженна и не пыталась их скрыть. Как можно не любить такую милую крошку, как Лили?
— Это мое личное дело. Я согласился жениться на тебе, чтобы ты получила опеку над своей племянницей. А посвящать посторонних в свою жизнь я не обещал.
