– Выходи за меня замуж, – сказал он ей на другой день. –
Как бы там ни было, ребенку нужен отец. Если ты не захочешь со мной жить –
разведемся, когда маленькому исполнится год. Но пусть он родится в браке.
– Зачем тебе это? – медленно спросила Яна. –
Ты берешь на себя такую обузу. Женщина с ребенком, отец которого –
отвратительное, порочное чудовище. Зачем?
– Я люблю тебя. Можешь смеяться надо мной. Но я тебя
люблю. Мне все равно, кто отец твоего ребенка. Важно, что ты – его мать. И тебе
надо уйти из Плехановского, они же тебя затравят.
Это было разумно. Яна к этому времени уже хорошо
прочувствовала, что такое быть всеобщим посмешищем. С трудом дотянув до сессии,
она подала документы на перевод в экономико-статистический институт, отучилась
в нем один семестр и взяла академический отпуск на год в связи с рождением
ребенка. Мальчик родился в законном браке.
Но Якимов себя переоценил. Когда он предлагал Яне руку и
сердце, он искренне верил в то, что ему безразлично, кто отец ребенка. После
рождения мальчика все изменилось. Он смотрел на малыша, а видел Черкасова.
Наваждение вернулось, но это было уже наваждение не любви, а ненависти. И
каждый раз, ложась в постель с женой, Евгений мысленно представлял себе, как
она занималась любовью с гомосексуалистом. Интересно, какую позу он
предпочитал? Наверное, сзади, чтобы можно было убедить себя, что ласкаешь
мальчика.
После академического отпуска Яна вернулась в институт и
благополучно окончила его. Якимов сразу же стал настаивать на рождении их
общего ребенка, и Яна с радостью согласилась. Первая беременность прибавила ей
десять килограммов лишнего веса, но теперь она нравилась мужу еще больше.
Казалось, он был влюблен даже сильнее, чем тогда, когда исподтишка следил за
ней, умирая от ревности и любви.
Второй ребенок – девочка – принес Яне еще десяток
килограммов и огромное счастье в их семью. Они с самого начала жили дружно, их
характеры оказались удивительно подходящими друг к другу, а общий ребенок
сделал их еще ближе. Когда Яна забеременела в третий раз, встал вопрос об
аборте.
– Рожай, – решительно заявил Якимов. – Чем
больше детей – тем лучше.
– Но у меня только-только пошли дела, – неуверенно
возразила Янина, которая как раз занялась собственным бизнесом, и весьма
успешно. – Если я выпаду из обоймы хотя бы на год, все потом придется
начинать сначала.
– Я уйду с работы и буду сидеть с детьми, а ты сможешь
спокойно продолжать свое дело. Ну пожалуйста, Яночка, пусть у нас будет еще
один ребенок.
– А если я еще больше растолстею? – смеялась
Яна. – Ты же меня бросишь.
– Не смей даже шутить так, – сердился
Якимов. – Я никогда тебя не брошу, даже если ты будешь весить тонну,
облысеешь и станешь носить вставную челюсть.
Ее не пришлось долго уговаривать, она тоже любила детей и
готова была рожать их столько, сколько в состоянии прокормить.
Все было хорошо. Но сын Янины и Черкасова подрастал и с
каждым днем делался все больше и больше похожим на своего отца. Рядом с
Якимовым целыми днями ходил маленький Миша Черкасов. Жизнь снова сделалась
невыносимой. Мальчик проявлял недюжинные способности к математике, блестяще
играл в шахматы, одним словом, был живым воплощением этого негодяя, этой
падали, для которой на земле не должно быть места. Сын гомосексуалиста! А вдруг
это передается по наследству? Якимов не перенесет такого позора, если мальчик,
носящий его фамилию и считающийся его родным сыном, будет пойман со спущенными
штанами рядом с голой задницей какого-нибудь другого парня. Никогда. Ни за что.
Это он виноват, Черкасов, это он превратил жизнь Жени Якимова в ад, ежедневный,
постоянный, непрекращающийся. Он опозорил Яну, заставил ее страдать. Он отравил
жизнь самому Якимову. Нет ему места на земле. Нет и быть не может.
Сначала Евгений хотел просто убить его. Слежка была делом
привычным, в свое время он хорошо натренировался, когда по пятам ходил за
обожаемой Яной. Выяснив в Мосгорсправке адрес Черкасова, Якимов стал не
торопясь вникать в образ жизни врага, его привычки, круг общения, режим работы,
придумывая способ, как, где и когда его безопаснее всего убить. Но постепенно
план модифицировался. Рядом с Черкасовым появился очаровательный Олег Бутенко –
копия молодой Яны. Значит, этот урод остался верен своим вкусам. Что ж, тем
хуже для него.
Улучив момент, когда Черкасов был на работе, Евгений
позвонил в его квартиру. Договориться с Олегом было несложно, он оказался
существом крайне легкомысленным и легко пошел на контакт, потому что запас
наркотиков у него иссякал. Тогда и сложился окончательно чудовищный план
уничтожения Михаила Черкасова. Оставалось только выяснить, какими наркотиками
пользуется Бутенко, и достать их в достаточном количестве, чтобы обеспечить
сходство будущих смертей.
Проблемы решались поэтапно. Сначала помощник, человек,
готовый за деньги делать все, что угодно. Потом дом – дача Шараповых. На оплату
услуг помощника и на наркотики требовались деньги, и изощренный ум, терзаемый
ревностью и ненавистью, породил идею о том, где их взять. Точнее – как
заработать. Похищаемых мальчиков можно сдавать в аренду таким же чудовищам, как
и сам Черкасов. Когда будут найдены трупы, экспертиза установит, что мальчики
жили половой жизнью с мужчинами, это должно навести на Черкасова. И за это
можно брать деньги.
Оставалось решить вопрос с уликами. Это был уже третий визит
Якимова к Олегу Бутенко. Чрезмерно концентрированный препарат быстро сделал
свое дело. У Якимова от волнения резко подскочило давление, пошла носом кровь.
Достав платок и крепко прижав к носу, он отогнул край ковра, чтобы не запачкать
его кровью. Успел вовремя – несколько капель упали на пол как раз там, где
только что был светлый палас. Приведя себя в порядок, Евгений своим же платком
тщательно протер пол и вернул палас в прежнее положение. Засунул подальше
блокнот, который был у первого из похищенных им мальчиков, Валерия Лискина.
Поискал среди вещей Черкасова что-нибудь, что можно будет подбросить рядом с
трупом, нашел галстучную булавку, оторвал от нее подвеску-подковку и сунул в
карман. Убедился, что Олег мертв. Все, можно уходить.
Теперь оставалось искать подходящих мальчиков, знакомиться с
ними, сажать в машину и увозить за город. Потом, когда они умрут от наркотиков,
вывозить трупы. И ждать, когда милиция доберется до этого ничтожества.
Разумеется, ей надо помочь. Якимов знал, как это сделать.
Одного из мальчиков, Диму Виноградова, он высмотрел на улице
как раз в тот момент, когда у него заглохла машина. Не заводилась – хоть
тресни. А мальчуган был чудо как хорош – просто одно лицо с Олегом Бутенко,
только помладше, лет четырнадцати. И на Яночку похож, на молодую. Впрочем, все
они были на нее похожи. Якимов с сожалением уже собрался было отказаться от
затеи на сегодня, но внезапно рядом затормозила голубая «Волга», хозяин которой
выскочил из машины и быстро куда-то побежал, оставив ключи в замке зажигания.
Это был шанс. Якимов мгновенно пересел в «Волгу» и помчался в сторону
универсама, куда несколько минут назад ушел мальчик с темными глазами. Методика
быстрого знакомства была отработанной. Через полчаса он уже вез Диму в сторону
«Мечты»: Яна была в отъезде, ее машина стояла в гараже, и еще через час Якимов
ехал с мальчиком на машине за город. А «Волгу» бросил на дороге.
