– Планов никаких, просто хочу успеть одеться до их
появления.
– Откуда такая скромность? – усмехнулся Есипов.
– От верблюда, – грубо и обиженно ответила
девушка. – Мне не нравится, когда твой дебильный Воронец меня взглядом
раздевает.
– А он раздевает? – по-прежнему лениво
поинтересовался Кирилл.
– А ты сам не замечал? Или, может, ты думаешь, что раз
вы трое такие богатые и друзья – не разлей водой, так и я у вас должна быть
общей? Сначала тебе, конечно, как командиру, капитану команды, а потом и им,
что останется. Так, что ли?
– Ксюша, Ксюша. – Он ласковым и успокаивающим
жестом погладил ее по спине и плечам. – Ну что ты, детка. Ты у меня
красавица, и ничего удивительного, что мужики слюни пускают. Это совершенно
естественно, и ты не должна обижаться на них. Точно так же ты не должна
обижаться и на меня за то, что я не кидаюсь бить морду каждому, кто взглянет на
тебя. Я же не могу измордовать пол-России, правда?
– Все равно ты должен сказать своему Воронцу, чтобы не
пялился на меня, – упрямилась Оксана, крепче прижимаясь к Есипову. –
Он противный, и мне неприятно.
– Ну Ксюшенька, это глупо. И потом, это
непрофессионально. Ты манекенщица и должна привыкнуть к тому, что на тебя будут
смотреть все подряд, а не только те, кто лично тебе приятен.
– Ладно. – Она шутливо вздохнула и поцеловала его
в макушку. – Буду терпеть твоего Семена во имя величия своей профессии.
Оксана была вовсе не глупа, хотя и любила посюсюкать и
поприкидываться маленькой дурочкой. За этим широким безмятежным лбом без единой
морщинки таился прагматичный ум девицы, которая хорошо знает, что почем, что
ради чего и чем расплачиваться за ту или иную услугу. Она была достаточно
деликатна и воспитанна, чтобы Есипов мог водить ее с собой на светские
мероприятия, и в то же время хорошо чувствовала социальную дистанцию. Ведь к
телохранителю Вовчику она могла бы предъявить те же претензии, что и к Семену,
но на Вовчика она не пожаловалась Есипову ни разу. Вовчик – обслуга, нижний слой,
скажи она хоть слово – и его выпрут без сожалений и выходного пособия. А за
что, в сущности, парню страдать? За то, что у него нормальная, здоровая мужская
реакция, не делающая различия между просто девкой и девкой хозяина? Семен
Воронец – другое дело. Ему ничто не угрожает, с ним Кирилл не расстанется ни
при каких условиях, они давние друзья и деловые партнеры, поэтому на него и
пожаловаться можно. Вреда для Семена никакого, а душу Оксана как-никак отвела,
не вечно же ей все в себе носить. И потом, на Вовчика грех жаловаться, он
добрый мальчик, а главное – понимает, что у него против хозяина шансов нет. А
Семен Воронец считает себя неотразимым и почему-то не видит ничего постыдного в
том, чтобы трахнуть девушку своего друга и партнера по бизнесу. Хотя что в нем
неотразимого?
К тому времени, когда приехали Автаев и Воронец, Оксана была
уже в джинсах и плотной трикотажной майке с длинными рукавами. Побыв с гостями
положенные по протоколу десять минут, она вежливо извинилась и, мило
улыбнувшись, вышла из комнаты.
Телохранитель Вовчик сидел на просторной кухне и старательно
разгадывал кроссворд. Услышав шаги, он поднял голову и приветливо улыбнулся.
– Не говорили, во сколько обедать будут? – спросил
он, окидывая девушку плотоядным взглядом.
– Минут через двадцать примерно. Сейчас пока выпивают
по чуть-чуть. Нахватались европейских привычек, а обедать вечером так и не
приучились, – усмехнулась Оксана. – Тебе помочь с обедом?
– Не надо, у меня все готово. Посиди со мной, давай
кроссворд поразгадываем вместе. Садись ко мне на колени, лучше видно будет.
– Что это я, по-твоему, должна лучше видеть? Буквы или
твою страстную любовь? – насмешливо поддела она. – Я же тебе сто раз
говорила, Вовочка, не тяни ко мне ручонки.
– А я и не тяну.
Он протянул руки вперед и игриво помахал ими.
– Я же тебя на колени приглашаю. А ручки – вот они.
Оба расхохотались над незамысловатой и пошлой шуткой. У
Оксаны и в мыслях никогда не было пойти навстречу желанию телохранителя. Даже
когда она ссорилась с Кириллом, даже когда чувствовала себя несправедливо и
горько обиженной, она не думала о том, чтобы из мести или из вредности изменить
Есипову с его охранником Вовчиком. Ее красивое стройное тело было профессиональным
орудием, средством труда, оно существовало для того, чтобы носить
экстравагантную одежду, делая ее еще более привлекательной, еще более яркой и
вызывающей. Она стала моделью, когда еще училась в школе, и привыкла к тому,
что красота тела должна использоваться для работы, а не для сведения счетов или
еще каких-нибудь неблаговидных целей.
Оксана налила себе чай в большую красивую чашку с золотыми
тюльпанами, придвинула поближе пачку с крекером. Вовчик не удивился, он знал,
что Оксана строго следит за диетой и никогда, кроме особо ответственных
случаев, не садится за стол вместе с гостями хозяина. У нее был хороший аппетит
молодой здоровой женщины, соблюдение диеты требовало значительного напряжения и
мощных волевых усилий, поэтому Оксана старалась лишний раз себя не дразнить
видом таких вкусных, таких доступных и таких опасных для талии блюд. Вовчик это
понимал и относился сочувственно, как к тяжелой болезни, над которой неприлично
подшучивать. Он сам очень любил покушать всласть и искренне жалел девушку,
которая вынуждена лишать себя радостей жизни.
– Отвернись, – сказал он через некоторое
время, – я носить начинаю.
– Ты – человек, – с благодарностью откликнулась
Оксана, пересаживаясь на стул, стоящий у окна, и поворачиваясь спиной к
роскошному двухкамерному холодильнику, из которого Вовчик будет доставать такую
вкусную, но не разрешенную ей еду.
В кухне, как и во всем доме, было жарко, и после горячего
чая Оксане захотелось прохлады. Она открыла щеколду на оконной раме и
распахнула обе створки. Встав на стуле на колени, она оперлась руками о
подоконник и высунула голову на улицу. Мелкие капли моросящего дождя приятно
освежали горячие щеки. Кирилл с гостями был на веранде, видно, с отоплением они
со вчерашнего вечера перестарались, и теперь все искали, где попрохладнее. Но
ведь вчера было хоть и солнечно, а температура ночью до минус пяти падала, и
ветер был северный. Кто ж знал, что всего за несколько часов погода
переменится, ночью будет плюс четыре, а днем – вообще почти пятнадцать
градусов?
Голоса доносились до нее отчетливо, словно она вместе со
всеми сидела на веранде.
– До этого пока еще никто не додумался, – слышала
Оксана голос Кирилла Есипова. – Все хотят сорвать прибыль побольше,
поэтому жалеют деньги на изучение читательского спроса. Гриша, ты сейчас опять
начнешь упираться, я знаю. Пойми же наконец, что нужно уметь сознательно пойти
на затраты, чтобы через какое-то время увеличить прибыль.
– И сколько, по твоим прикидкам, это будет
стоить? – донесся со стороны веранды недовольный голос Григория Автаева,
коммерческого директора «Шерхана».
