Но Анастасии снова не было дома. Женя попросил ее мужа
передать, что он звонил, и на всякий случай оставил свой телефон – вдруг она
потеряла бумажку с записанным номером. После его ухода Соловьев вдруг
почувствовал, что у него дрожат руки, как у влюбленного юнца, который при
помощи разных дурацких ухищрений пытается дозвониться до избегающей его
девушки.
– Это какая Анастасия? – ревниво спросила Марина,
когда за Якимовым закрылась дверь. – Та, что была здесь, когда я в первый
раз приезжала?
– Да, та самая, – сухо ответил Владимир
Александрович.
Он вовсе не намеревался обсуждать Анастасию с Мариной, но та
проявила довольно настойчивый интерес.
– Ты давно ее знаешь?
– Давно. Я был аспирантом у ее матери.
– И у вас был роман?
– Марина, ну какое это имеет значение?
– Имеет. Был?
– Ну был. Но с тех пор прошло много лет.
– А зачем она сейчас приезжает к тебе?
– По старой дружбе. Ты что, ревнуешь?
– Конечно.
Она сказала это так просто и искренне, что Соловьев уже не
мог на нее сердиться. С высоты прожитых лет и пережитых трагедий Марина
казалась ему совсем юной и очень наивной и трогательной. Тем более она такая
маленькая, хрупкая, миниатюрная…
Но перед глазами упорно вставал образ совсем другой женщины.
И Соловьев ничего не мог с этим поделать, как ни старался.
* * *
Это была одна из идей Вадима – запустить серию книг
российских авторов на темы, так или иначе связанные с Востоком. И делать это
нужно было не сразу, а только после того, как «Шерхан» раскрутится и прочно
завоюет доверие читателей. По сложившейся традиции зарубежные авторы ценились
больше отечественных, их книги охотнее покупали. Во времена жесточайшей цензуры
на книжные прилавки практически не попадали произведения с политической
подоплекой и прозрачными аллюзиями, а также такие, где описывались бы механизмы
совершения преступлений и специфические детали их раскрытия. Все это, но тоже в
очень ограниченных пределах, можно было прочесть только у зарубежных авторов,
но беда в том, что издавать «свежак» было трудно. Страна присоединилась к
конвенции о защите авторских прав только в 1973 году, и произведения,
написанные до 1973 года, в СССР переводили и издавали без согласия авторов и
без выплаты им гонораров. А вот за то, что было написано позже, нужно было
платить, да не жалкие копейки, а доллары, причем много. Гонорар автора прямо
зависит от доходов издательства, а доходы эти, в свою очередь, – от цен на
книжную продукцию. В Англии, например, книжечка карманного формата «покет-бук»
в мягкой обложке стоит 5 фунтов, что по российским меркам означает примерно 40
000 рублей. Ну купит ли у нас кто-нибудь такую книжечку да за такие деньги?
Нет, конечно. На российских прилавках «покет-бук» стоит 5–7 тысяч.
Соответственно и доходы издателя неизмеримо меньше, и гонорар автора – тоже. А
ведь зарубежного автора совершенно не волнуют наши цены, и он не захочет
отдавать российскому издателю свой новый роман фактически даром только лишь
потому, что в России, видите ли, книги дешевые. Плевать он хотел на наши
порядки. И он требует такой гонорар, который равен всему доходу от издания его
книги у нас. Поэтому издавать не устаревшие, до 1973 года написанные, а новые
произведения может себе позволить только вставшее на ноги богатое издательство.
Однако встать на ноги и разбогатеть без этих самых зарубежных детективов,
фантастики и триллеров не так-то просто. Для того чтобы раскрутиться на
отечественных авторах, которые до последнего времени большой популярностью не
пользовались, нужны были особые приемы.
Кирилл Есипов в свое время пошел по другому пути, начав с
издания книг зарубежных писателей. Зато сегодня, когда народ «накушался»
Чейзом, Роббинсом, Гарднером и Спиллейном и стал с удовольствием читать
российских романистов, пришло время вспахивать и это поле. Во всяком случае,
так считал Вадим. И значит, так должен был считать и генеральный директор
издательства «Шерхан».
Ставя задачу перед Оксаной, Вадим объяснял:
– Есть вещи, связанные с восточной культурой и
цивилизацией в нашей российской жизни. Самый простой пример – восточные
единоборства. И вокруг этого можно навертеть что-нибудь остросюжетное о нравах
в среде спортсменов или об использовании специальных приемов при совершении
преступлений. Нужно обязательно давать много профессиональной специфики,
например, методики тренировок, особенности образа жизни и так далее. Читателю
будет интересно, он же в основной своей массе этого не знает. Другой пример –
религиозные секты, пришедшие с Востока. Тоже можно хороший остросюжетный роман
сделать. Японские предприниматели в России: с одной стороны, их психология, с
другой – наш криминальный бизнес. А китайцы и вьетнамцы, которыми наши рынки
забиты! Их жизнь в России показать, детектив какой-нибудь в их среде развернуть
– конфетка может получиться. Весь вопрос в том, кто это сможет написать. Судя
по всему – никто.
– Почему ты так думаешь? – удивилась Оксана.
– Потому что если бы кто-то мог, уже написал бы. Ты
думаешь, легко книги писать, да еще такие, чтобы читались на одном дыхании? Это
только единицы умеют. Им от бога дано.
– Как же быть? Выходит, ничего не получится? –
огорчилась она.
– Получится, – уверенно ответил Вадим. –
Просто для этого нужны два человека. Один – который знает фактуру и может
придумать конфликт с «восточной» окраской, другой – который умеет писать.
Задание у тебя получается сложное, трехступенчатое. Сначала ты должна внушить
своему Есипову идею о российских авторах. Потом, поскольку нельзя терять «лицо»
серии, подскажешь, о чем могут быть эти книги. И в третью очередь – о двух
соавторах. Справишься?
– Я постараюсь, – пообещала Оксана, в очередной
раз приходя в восхищение от его изобретательности.
С тех пор прошел почти год, русская серия «Восточного
бестселлера» была представлена на прилавках тремя книгами, первая из которых
расходилась, как и следовало ожидать, с большим трудом, зато третья уже шла на
ура. Есипов, уверенный в том, что все находки принадлежат лично ему и придуманы
им самим, нашел неплохую парочку: бывшего хиппи, прошедшего через множество
религиозно-идеологических увлечений и даже прожившего целых два года рядом с
ламой где-то в Бурят-Монголии, и некую дамочку с весьма небогатой фантазией, но
прытким пером и умением выстроить интригу так, чтобы держать читателя в
напряжении. Дамочка пыталась подвизаться в других издательствах со своими
любовными романами из жизни российских Золушек, но неудачно. Первую вещь у нее
взяли и издали, но вторая была похожа на нее как две капли воды, да и третья
тоже. Она совершенно не умела придумывать факты, зато из уже имеющихся лихо и
даже с блеском пекла вкусные пирожки в виде рукописей. Престарелый хиппи же, не
пренебрегающий наркотиками, факты продуцировал из своей головы с такой же
легкостью и быстротой, с какой опытный банкомет сдает карты игрокам. У хиппи и
дамы-писательницы завязался роман, они жили вместе и успешно творили
«восточно-российские» бестселлеры под общим псевдонимом. Есипов по настоянию
скупого Гриши Автаева установил им довольно скромный гонорар, но поскольку эта
сумма втрое превышала то, что писательнице заплатили за первый и единственный
опубликованный ею роман, а бывший хиппи вообще влачил нищенское существование,
то авторы были более чем довольны. В «Шерхане» уже решили было предложить им
долгосрочный договор на два года с тем, чтобы авторы гарантировали им написание
восьми книг – по четыре в год, тогда как «Шерхан» брал на себя обязательство
эти книги издать и выплатить гонорар за каждую даже чуть побольше, чем платил
до сих пор, как произошло неожиданное.
