– Понятно, – лицо Императора потемнело. – Значит, до бойни в Мельине и войны с Радугой подати и сборы поступали исправно?
Квестор опустил голову и ничего не ответил. Да и что ему отвечать? Он, Император, вверг страну в кровавую вакханалию гражданской войны. Откуда ж взяться налогам и полной казне? Он сам видел запустение по дороге от Разлома до столицы.
– И тем не менее ещё самое меньшее пять легионов необходимы, – негромко проговорил Император. – Объявите… набор в ополчение. Рассказывайте на всех торгах, на всех площадях о зверствах семандрийцев. О том, что они сжигают деревни и забивают колодцы трупами детей. Что они жарят младенцев. Что распарывают женщинам утробы, а их предводители лакомятся плотью нерождённых. Клавдий!
– Мой Император, это не моё дело, – глухо проговорил консул. – Отправь меня в войско, повелитель, я не гожусь для таких дел.
– Не горячись, консул. Мне лучше знать, для чего ты годишься, мой Клавдий. А куда бы ты хотел отправиться?
– Куда прикажет мой Император. Если что-то может зависеть от моего желания – то на восток, против Семандры. Готов командовать легионом, когортой, манипулой…
– Как я уже сказал, не горячись, консул. Не горячись. Это дело, так и быть, поручим кому другому. А ты… возьми на себя эти новые легионы. Они должны быть готовы как можно раньше. Начнём сбор ещё и ополчения.
– Семандрийская конница пройдёт сквозь них и даже не заметит, – проворчал Баламут.
– Увидим, – непроницаемым голосом ответил Император. – Если гномы помогут нам вооружить эти пять легионов… если прибавят свои арбалеты, что бьют точнее и сильнее наших… и так далее и тому подобное.
Баламут выпучил глаза.
– Мой Император, известно ли тебе, сколько потребно времени, чтобы изготовить оружия на пять полных легионов?! Если делать это, как делаем мы, гномы?!
– Известно, Баламут, – холодно обронил Император. – А ещё мне известно, что вы можете помочь нам сделать эти легионы настоящими и ещё одним способом. Но об этом мы поговорим с тобой наедине, мой добрый гном.
Баламут выразительно пожал плечами и не менее выразительно почесал в затылке.
– Что с Радугой? – перешёл к следующему Император. – По пути сюда многое я слышал, однако всё больше какие-то сказки. Будто бы ушли все магики куда-то…
– Что ушли – это точно, – прокашлялся Клавдий. – Ушли вместе со многими баронами.
– Куда?
Консул был человеком военным. Ответы «не могу знать» ему претили. Он сам строжил своих легатов и центурионов за подобное, но сейчас ему ничего не оставалось делать.
– Не могу знать, мой Император. После твоего… ухода мы все ожидали большого мятежа. Магики казались тогда покорными, но мы ведь все знаем, кто водится в тихом омуте. Однако нет, они просто воспользовались моментом и скрылись. Бросили даже свои безобидные практики и ушли.
– А вы, конечно, не могли выставить стражу возле их башен?
– Мы сделали это, мой Император. Башни всех Орденов покинуты. Кроме одной.
– Позволь мне угадать самому. Всебесцветный Нерг, не так ли?
– Мой Император совершенно прав.
– Что, все маги Радуги ушли туда?!
– Нет, повелитель. Там прежние обитатели.
– А Семандра? Логично было б предположить…
– Семандрийцы, конечно, используют магиков, – признался консул. – Однако это их собственные самоучки. Это не прошедшие настоящей школы колдуны. Верх их искусства – взрывающийся огненный шар размером с детскую голову после получаса криков, кривляния и размахивания посохом. Наши стрелки подбили уже трех таких храбрецов, вылезших на поле перед строем.
– То есть их нет и там… гм, ладно. Что с Серой Лигой? Они бы нам очень пригодились.
– Уцелевшие Патриархи прислали весть, что не станут принимать заказов ни от императорской власти, ни, цитирую, от тех, кто захочет потрясти её основы. Сами Патриархи с избранными телохранителями и боеспособными тагатами давно покинули Мельин. Город с заваленными катакомбами – что им тут делать?
– Куда ж они переместились? Хвалин? Остраг? Арсинум? Гунберг?
– Кто куда, мой Император. Мы мало кого смогли проследить. Мой повелитель знает, что это бессмысленно – следить за Патриархом Серой Лиги…
– Верно, Клавдий. То есть нас хотят уверить в том, что перед нами – самая обычная пограничная война. Ну, быть может, несколько более крупная, чем обычно. А семандрийцы что – совсем не вступают в переговоры? Не присылают негоциаторов? Ничего от нас не требуют? Скажем, уступить земли от Селинова Вала до Суолле?
– Они не присылают переговорщиков, мой Император, – ответил Клавдий. – Они просто наступают и стараются взять наши легионы в кольцо. У них необычно много конницы. Хороших, быстрых конных стрелков. Лучников. Нашим арбалетчикам приходится всё-таки спешиваться, оружие слишком тяжело.
– Пошлите графу приказ отходить к столице, – медленно выговорил Император после долгой паузы.
– Повелитель? – Клавдий, очевидно, решил, что не расслышал.
– Это то, чего они добиваются. Чтобы легионы цеплялись бы за каждую пядь земли. Мы не добьёмся успеха в мелких стычках. Надо отходить. И не только за Суолле. Дальше. К самому Мельину. Пусть наступают.
– Мой Император! Но бароны ненадёжны… если они предадутся Семандре… нам при контрнаступлении придётся брать эти замки штурмом, один за другим. Потери при этом…
– Раздайте пахарям лишнее оружие. Выскребите старые арсеналы.
– Мой Император! Благородные сословия не снесут массового вооружения простонародья! Это будет означать уже не мятеж, а восстание! Всеобщее восстание! А баронская конгрегация способна вывести в поле без малого пятьдесят тысяч бойцов, профессиональных дружинников!
– Я рискну, Клавдий, – спокойно сказал Император, глядя в глаза консулу. – У нас нет иного выхода. Ни одно войско ещё не одержало победы над вооружённым народом.
– Если не считать нашу победу над Дану, – проворчал Баламут.
– Если не считать нашу общую победу над Дану, – согласился Император. – Мы тогда были союзниками, почтенный гном. Но с Дану, если мне не изменяет память, дело кончилось истреблением этого самого вооружённого народа. А Семандре не нужна пустыня. Им нужны данники. У них самих не так много людей. Так что прошу принять к исполнению мои слова, консул.
– Повиновение Империи, – в голосе Клавдия лязгнул металл.
– Господин казначей, распорядитесь выделить деньги ещё на пять легионов. Господин секретарь, составьте приказ. О формировании легионов: Восемнадцатого… ну и так далее, по Двадцать Второй включительно. Семнадцатый легион не возрождать. Они покрыли себя позором. Поэтому легиону с номером «семнадцать» в имперской армии более не бывать. Всё ясно? Тогда пишите. Я приложу печать. И разошлите вести немедленно. Я хочу увидеть первых добровольцев уже завтра.
