– Два раза нельзя войти в одну реку, Максим, но… но пусть внук тоже будет Рамзаем.
Шведов кивнул в ответ и спросил, меняя тему:
– Какая-нибудь информация о Скифе не поступала, Егор Иванович?
– Как в воду канули сербские войники, – ответил тот. – Питон почему-то решил, что это наша Контора скрывает от него его внучку, и потребовал вернуть ее. Стал осаждать МИД грозными письмами, а властные инстанции звонками. Пришлось нашему человеку в Швейцарии кое-какие бумаги ему показать… И… заверенную копию посмертного письма его дочери.
– И что Питон на это?..
– Больше не требует внучку! – засмеялся Кулемза.
– А девочку-то нашли, Егор Иванович? – спросил Шведов.
Инквизитор переглянулся с Кулемзой.
– Жалею, что не успел познакомить вас со Скифом, – вздохнул Шведов.
– Еще познакомимся, – улыбнулся Инквизитор. – Уверен, рано или поздно сам придет к нам твой Скиф.
А за девочку не беспокойся, Максим, ликвидаторов из "Феникса" мы к ней близко не подпустим…
Шведов облегченно улыбнулся.
* * *
Держа похрапывающий теплый комочек у груди, Инквизитор подошел к окну, вдохнул в себя свежий весенний воздух и процитировал:
– "…Да, Скифы – мы! Да, азиаты – мы, с раскосыми и жадными очами!.." Скифы… Понимаешь, какое дело, Максим: твой Скиф уменьшил мою стариковскую тревогу… Время сейчас поганое. Можно сказать, подлое время. Нечисть из всех щелей выползла. Но ясно одно: пока есть Скиф и такие, как Скиф, как ты, как Кулемза, государству Российскому быть. Все его хулители, растлители и разорители в конце концов о русского человека, как волны о скалы, разобьются.
– Я уверен в этом, – кивнул Шведов. – Только уж слишком русский человек терпелив и молчалив.
– "Альтисима квэквэ флюмина минимо солу ля буатур", – сказал по-латыни Инквизитор и перевел:
– "Самые глубокие реки текут с меньшим шумом". И никогда не меняют русла…
