– "СКИФЪ", еханый бабай… Глухой, что ли?.. Ты не из Еревана, не с фирмы "Джвасти"?
– Угадал, да-арагой…
– Тогда гони вовсю к нам. В твоем распоряжении сорок минут. А то шефиня в парикмахерскую намылилась.
– Ладно, ждите гостей.
Скиф бросил трубку. Цирк, да и только. Но главное, теперь знает, где искать Ольгу. Знает ли?..
Тут как раз вернулся барнаулец с шофером. В руках у него был огромный сверток.
– Держи за службу… Поправимся сейчас после вчерашнего.
– Ты, я вижу, уже и так поправился.
– Я?.. Только микродозу клюнул… Я пока в норме.
Бери стакашек, дозаправимся.
– Ага, наши козлы из Калуги послали меня в какую-то фирму "СКИФЪ" и дали только телефон. А там висит автоответчик и чирикает, как попугай: "Оставьте ваше сообщение…" Не у кого адрес спросить.
– Нет, ты какая-то Калуга дремучая. Дай-ка мой чемодан.
Он извлек из черного кейса толстый справочник "Желтые страницы" и ткнул пальцем в нужную строчку, приговаривая: "На "сэ", значит…"
– Нет, я просто угораю с него… Вот твоя фирма черным по белому, деревня родная. Теперь в расчете?
Услуга за услугу.
– А на кой ты мне, Барнаул, этот адрес в харю тычешь? Ты меня туда свези, тогда услуга за услугу четкая. До Сретенки недалеко.
Барнаулец с таким жаром принял предложение, что даже повернулся к Скифу на заднее сиденье, чтобы по-дружески пожать руку. Он снова был в "норме".
* * *
Перед двухэтажным особняком в псевдорусском стиле, ныне отреставрированном по евростандарту, остановился почти новенький "Опель-Вектра". Из него вышел Скиф, залихватски хлопнул дверью и небрежно обронил оторопевшему барнаульцу:
– Меня не ждать. Я сюда надолго.
Плотный охранник в своем квадратном пиджаке и сам казался квадратным, под стать своей нижней челюсти. С затаенным недоверием он глянул на номер отъезжающего автомобиля и уже с полным отчаянием уставился вслед миновавшему грозный КПП Скифу в лихо заломленной кубанке.
В холле девушка в униформе сидела за конторкой под коробками с автоматической сигнализацией, перед монитором и управляла телекамерами, установленными в саду, спящем под снегом вокруг особняка.
– Ольга здэ-э-эсь?
– По какому делу?
Скиф надвинул кубанку на самый нос и заносчиво спросил:
– Ты фирма "Джвасти" знаешь?
Девушка торопливо вскочила и ответила с полупоклоном:
– Второй этаж, сразу налево. Вас давно ждут.
– Канэшна…
Скиф никого и ничего не замечал вокруг себя. Даже пульс в висках отстукивал одно и то же: "Оль-га!..
Оль-га!" Не заметил, как оторопело поднялся при виде его знакомый ему по вагону-ресторану в поезде Москва – Одесса толстомордый Тото с цыплячьим пухом на голове.
Долгие годы он шел к своей Ольге, и вот наконец эта дверь с золотой ручкой, за которой…
* * *
Такой Ольгу он еще никогда не видел. Она показалась ему богиней в облике деловой женщины. Спазм перехватил горло, когда она широко раскрыла голубые глаза в пол-лица:
– Ты.., жив?
И сама закашлялась, будто подавилась. Указала ему элегантным жестом на кресло, но Скиф сел на стул за столом напротив Ольги, чтобы быть ближе.
В кабинете стоял запах духов, дезодорантов и всякой косметики.
Скиф только лишь набрал полную грудь воздуха, чтобы произнести первое слово, как компьютерным соловьем запел телефонный звонок.
– Прости, Игоречек… Прости, миленький.
Ольга сняла трубку, и лик ее стал похожим на портрет деловой женщины с рекламы сомнительного банка.
– Прикажете и растаможкой автопоездов мне заниматься лично?! Ну, тогда я еще буду самолично контролировать поставки сухого молока из Африки в Чечню… И металл с Украины в Голландию через Москву гонять! Нет уж, позвольте мне этим заняться… Да еще вместо экспедитора с ними поеду… За что тогда я вам, Рувим Семенович, деньги такие плачу?..
Еще один подобный звонок, и мы с вами распрощаемся Потом она сердито ткнула клавишу на электронном пульте:
– Светочка, меня ни для кого нет. Друзья из "Джвасти" пусть найдут меня завтра, если им удастся.
Затем она почти легла грудью на столешницу и с улыбкой протянула Скифу розовую ладошку, словно выпрашивая семечек.
– Игоречек, с приездом… – не сказала, а промурлыкала она.
Он робко протянул ей руку, подернутую сеточкой ожогов.
– Свечу за упокой ставила?
– Ставила… – вновь промурлыкала Ольга, по-детски мигнув обоими глазами.
Взгляд ее излучал непритворную нежность. А этот сильный аромат духов… Скиф никогда в духах не разбирался, но вспоминал свою Ольгу не иначе, как в ореоле благоуханий.
– Не забыл меня, родненький, – с такой истомленной отрадой чуть слышно произнесла Ольга, словно с нее пудовые цепи свалились.
А Скиф сидел, полуприкрыв глаза, как маленький мальчик, который наконец дождался счастливого конца, слушая страшную сказку. Промелькнуло желание встать и уйти, чтоб оставить все как есть, в своих воспоминаниях. Может, так было бы и лучше для них обоих…
Идиллию прервали громкие мужские голоса. В кабинет буквально ворвались, как паровозы на станцию, двое дородных мужчин. Первым шел лощеный господин в усах и бородке с пенсне на носу. В таком виде в старых советских фильмах изображали банкиров, фабрикантов, правых эсеров и прочих контрреволюционеров.
– Грубая реальность вторгается в мир грез, – печально вздохнула Ольга и медленно распрямилась над столом, вытягивая свою ладошку из руки Скифа. – Господа, познакомьтесь, – холодным официальным тоном произнесла Ольга:
– Мой муж, Серафим Ерофеевич Мучник. А это…
– Василий Петрович… Луковкин, – подсказал Скиф.
– Да, – подтвердила Ольга. – Василий Петрович, наш партнер из…
– Из Конотопамы…
Скиф машинально приподнялся из чистой вежливости, и.., руки его крепко сжали спинку стула, а глаза сузились в черную щель.
– Сима?.. Сима Косоротая с Мыльного Завода?..
И он твой муж? – невольно вырвалось у него.
Отвислые щеки и залысины Серафима Ерофеича пошли красными пятнами. Он на короткий миг загорелся негодованием, распрямил грудь, которая слишком быстро переходила в отвислый живот, потом снял пенсне, пристально всмотрелся в незваного гостя и сделал небольшой шажок назад.
