Книга Скачка тринадцати, страница 45. Автор книги Дик Фрэнсис

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Скачка тринадцати»

Cтраница 45

Фреду было сорок шесть.

Он спивался.

…В Нью-Йорке, в своем практичном и деловом офисе, спортивный редактор «Звезды Манхэттена» прочитал отчет Фреда Колье о скачке Эверглейдс в Хайалиа, поджал губы и задумался о том, стоило ли посылать Фреда на Дерби.

«Выгорел мужик, — с горечью подумал редактор. — Ужасно жалко. Жалко, что он не может удержаться от выпивки. Ну нельзя пить и писать одновременно! Сперва напиши, потом напейся. Хоть до чертиков. Но потом!»

Редактор думал о том, что, видимо, вскоре придется от Фреда избавляться. Надо было начать подыскивать ему замену еще полгода назад, когда Фред заявился в офис такой пьяный, что не попадал в клавиши компьютера. Но ведь у него же все было! Чутье на сенсацию, достойное истинного журналиста, и умение так подать события, что слова буквально спрыгивали со страницы и били по мозгам. Настоящий дар!

А теперь от всего этого осталась только репутация да слабая тень былого. Фред кое-как выезжал на технике, но яркая индивидуальность давно потонула в вине.

Спортивный редактор покачал головой над репортажем о скачках в Хайалиа и отложил его в сторону. За последние полтора месяца Фред дважды оказался вообще не в состоянии написать репортаж. Каждый раз, как Фред не удосуживался представить материал вовремя, они в редакции кое-как сочиняли на скорую руку репортаж сами и ставили под ним имя Колье. Но два пропущенных срока сдачи — это уже непростительно. Если это повторится в третий раз — все. Бухгалтерия и так все громче ворчит по поводу непомерно возросших расходов. А если они узнают, что взамен Фред два раза не представил ничего, кроме молчания, никакие былые заслуги его не спасут.

«Я его предупреждал! — подумал спортивный редактор. Ему было не по себе. — Я предупреждал, что на этот раз репортаж должен быть хорошим. Не просто хорошим, а блестящим, как когда-то. Его отчет о Дерби должен быть одним из лучших, а иначе…»

Фред Колье забежал в комнату мотеля, которую газета заказала для него заранее, и пропустил пару-тройку утренних глоточков из бутылки, которую возил с собой в «дипломате». О предупреждении редактора Фред постарался забыть. Он был уверен, что, пьяный или трезвый, он по-прежнему напишет о событии лучше любого другого комментатора. Был бы сюжет, достойный описания! Сейчас просто больше нет хороших сюжетов.

Фред взял такси до Черчилл-Даунс. По дороге записал в отчет: «На такси — 24.50». Таксисту он заплатил восемнадцать.

Сейчас, за три дня до начала Дерби, ипподром выглядел чистым, свежим и полным радостного ожидания. Ровные ряды алых тюльпанов вздымали свои бутоны к голубому небу, зеленые лужайки сверкали, как отмытые с шампунем коврики у хорошей хозяйки. Но Фред Колье не обратил внимания на все это. Он сел на лифт, поднялся на крышу ипподрома, прошел несколько шагов и отворил дверь огромной застекленной ложи прессы. Несколько человек сидели за компьютерами, набивая новости завтрашнего дня. Кое-кто стоял снаружи, на галерее, выходящей на скаковую дорожку, и смотрел первую скачку. Но большинство присутствующих занимались главным делом, ради которого, собственно, и посещают ложу прессы, — болтовней.

Фред Колье купил себе банку пива в простеньком баре и уселся с ней на свое коронное место, обмениваясь приветствиями со знакомыми, которых он встречал повсюду — от Саратоги до Голливуда. Фред привык к перелетной жизни. Постоянного пристанища у него не было: Сильвия устала от его постоянного отсутствия и от пьянок, забрала ребят и уехала к маме в Небраску. И потому ложи прессы на ипподромах Фред считал своим единственным настоящим домом. Здесь ему было хорошо и спокойно, он знал, что все его уважают. Фред не замечал, что былое всеобщее восхищение постепенно сменяется снисходительной жалостью.

Он удобно развалился на стуле и принялся читать сегодняшнюю сводку новостей для прессы.

«Тренер Гарбурн Кресси сообщает, что Пинсер-Мувмент прошел галопом четыре фарлонга сегодня утром, но воспаление в левой передней не возобновилось».

«Слухи о том, что у Салад-Бэула вчера вечером была температура, беспочвенны», — утверждает ветеринар Джон Брюер, действующий от имени владельца, миссис Л.(Лоретты) Хикс.

«Изумительно!» — с сарказмом подумал Фред. Какие же это новости? Сплошное отрицание!

Фред просидел в ложе прессы весь день. Пил пиво, болтал о том о сем, а больше ни о чем с корреспондентами, фоторепортерами и комментаторами, мельком поглядывая на экран телевизора, подключенного к внутренней сети, по которому передавали ход скачек, и время от времени выходя на галерею посмотреть на кишащую внизу толпу. Что толку бродить по ипподрому, как он делал когда-то? Что толку ловить людей за рукав, брать частные интервью? Все интересные люди сами рано или поздно заходят в ложу прессы и преподносят тебе информацию на блюдечке.

В конце дня один из коллег предложил подвезти его до города на своем «Герце» («На такси — 24.50»). Вечером Фред основательно подзаправился бурбоном в своем номере и отправился на ежегодный обед Ассоциации спортивных комментаторов. В большом холле Фреда встретили с радостью, и он отправился бродить в толпе корреспондентов, тренеров, жокеев, коннозаводчиков, владельцев, чьих-то жен и подружек. Здесь он чувствовал себя как рыба в воде. Перед обедом Фред, не заметив, проглотил еще четыре двойных виски, ну а уж за едой и за разговором сам бог велел. В половине двенадцатого Фред попытался встать из-за стола и обнаружил, что ноги его не держат.

Это Фреда удивило. Пока он сидел, он даже не подозревал, что настолько пьян. Язык у него ворочался не хуже, чем у многих соседей, и самому Фреду казалось, что голова у него совершенно ясная. Но когда он поднялся, ноги подогнулись, и он плюхнулся обратно на стул. Лишь значительно позже, когда зал почти опустел и гости разъехались, Фред наконец нашел в себе силы встать.

— Кажись, перебрал я малость, — пробормотал он, снисходительно улыбнувшись себе.

Держась за спинки стульев и за стеночку, Фред кое-как добрался до двери. Вывалился в коридор, дополз до холла, а оттуда, высоко задирая ноги, словно поднимался по воображаемым ступенькам, через распахивающиеся стеклянные двери вышел в темноту.

Майская ночь была прохладной, и на свежем воздухе Фреду сделалось еще хуже. Земля буквально уходила из-под ног. Его занесло куда-то вбок, и вместо того, чтобы выйти к стоянке, где были припаркованы машины и ждали такси, Фред налетел головой на темную кирпичную стенку прохода, ведущего к входной двери. Ударился он больно и окончательно утратил ориентацию. Фред схватился обеими руками за шершавые кирпичи, прислонился к ним лбом и принялся соображать, куда же это его занесло.


Мариус Толлман и Пайпер Боулс не заметили, как выходил Фред Колье. Они вышли вскоре после него тем же путем, обмениваясь вежливыми фразами и жестами людей, которые случайно встретились под конец вечера и теперь вместе уходят домой. Они не подавали виду, что весь вечер обменивались многозначительными взглядами и думали только о предстоящем разговоре.

В стране, где букмекерство разрешено законом, Мариус Толлман мог бы сделаться вполне респектабельным законопослушным гражданином. Он был от природы наделен умом и единственным талантом — к букмекерству. Но поскольку в Америке это ремесло незаконно, Мариусу Толлману приходилось крутиться не хуже Мохаммеда Али на ринге. Мариусу удалось заручиться снисходительностью тех, кто обладал властью в мире скачек, благодаря простенькой уловке: он принимал у них ставки, когда они были еще достаточно молоды, чтобы делать глупости, и теперь они его не трогали. Старый хитрый Мариус точно знал, придет ли первой такая-то лошадь, но еще лучше он предвидел, попадет ли в будущем такой-то юнец в число распорядителей.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация