Под стать всему поместью был и особняк – прекрасное, окруженное колоннадой здание с балконами.
– Вот это да! Мама, смотри! – воскликнул Коти, впервые в жизни увидев винтовую лестницу. – Можно тут побегать?
– Даже обязательно, – серьезно сказал Дэлтон, подмигнув Лие, от чего у нее перехватило дыхание.
Экономка подала им ленч. На вторую половину дня у Дэлтона была назначена встреча с местным ветеринаром, который лечил заболевшую кобылу. Прямо оттуда они поехали, как сказал Дэлтон, в его любимый уголок.
Перед ними журчал ручей, впадавший в полноводное озерцо. Дэлтон и Коти искупались, а Лия, несмотря на их уговоры, оставалась на берегу. Она боялась замочить волосы.
Дэлтон беспрестанно возился с Коти.
– Мама, смотри! – восторженно кричал Коти перед тем как нырнуть, когда Дэлтон поднимал его к себе на плечи.
– Смотрю, смотрю, – смеялась Лия.
Теперь, после плотного ленча, они вернулись сюда снова и расстелили под деревьями одеяла. Коти, ровно дыша, крепко спал в нескольких ярдах от них.
Лия повернулась к Дэлтону:
– Я очень благодарна, что ты с ним поиграл.
Дэлтон пожал плечами:
– Не стоит благодарности. Мне самому было приятно.
Оттого, что эти слова прозвучали просто и искренне, Лия испытала еще большую неловкость. Настроение Дэлтона было изменчиво, как джазовый мотив: в нем чувствовалась то нега и страсть, то холодная отчужденность.
– Лия, – позвал он чуть дрогнувшим голосом, не оставляющим сомнений в его теперешнем настроении. Он хотел ее, но не двинулся ей навстречу. И тут Лия сделала нечто совершенно ей не свойственное: стоя на коленях, она прильнула к нему губами и услышала, как он охнул.
– О, Лия, Лия, – шептал Дэлтон, прижимая ее к себе.
Лия поцеловала его еще раз, крепко, дерзко, трогая языком его зубы. Она обхватила его руками, и ее ногти впились в полоску кожи между рубашкой и джинсами.
Дэлтон властно прижал Лию к себе. Его руки скользнули вниз по ее спине.
– О, Лия, – не мог удержаться Дэлтон, поднимая светлую тенниску у нее на груди.
Заметив тревогу в ее глазах, он прошептал:
– Почему ты так на меня смотришь?
– В прошлый раз я… тебя разочаровала, да? Я не принесла тебе удовлетворения…
– Боже мой, что ты говоришь? Не смей так думать! – Он схватил ее руку и прижал к себе. – Видишь, как я тебя хочу. Ни с одной другой женщиной у меня такого не было. Я целыми днями думаю только о том, чтобы лечь с тобой в постель. Ты хочешь, чтобы я взял на себя определенные обязательства, но я не могу себе этого позволить.
– Откуда тебе знать, чего я хочу? – вспылила Лия.
– Ты еще многого обо мне не знаешь. – Дэлтон оставил ее вопрос без ответа.
Лия обхватила себя руками за плечи, чтобы унять дрожь.
– Значит, ты не считал нужным мне рассказывать.
Как чудесно начинался этот день – и как резко он омрачился. Дэлтон молчал.
– Пожалуйста, отвези меня… то есть нас… домой.
– О себе рассказывать нелегко.
– Да что ты говоришь? – вскричала Лия. – Думаешь, мне было легко рассказывать тебе про того подонка, который пробрался ко мне в спальню?
– Мой отец во многом был похож на твою мать: такой же бездушный эгоист.
– Извини, – шепнула она, не надеясь на продолжение.
– Он стал еще хуже после того, как… мой брат…
– Брат? Разве у тебя есть брат?
– Был. Он погиб, и отец считал, что это я его убил.
– О, Дэлтон…
Он смотрел вдаль невидящими глазами. Лия растерялась. Но Дэлтон продолжил:
– Майкл был старше меня. Наша мама умерла, когда мы были еще маленькими. Для Паркера, нашего отца, не стоял вопрос, кто из нас будет его наследником на политическом поприще. Он выбрал Майкла и считал, что ему прямая дорога в Белый дом. – Дэлтон криво усмехнулся. – А я только путался под ногами.
– Не может быть.
– Точно.
– Как он… погиб?
– Мы отправились кататься по заливу на новом катере. Брат потребовал, чтобы я взял штурвал, потому что он собирался пить пиво. Он рано пристрастился к спиртному, но папочка на все закрывал глаза. Не знаю, как это получилось, но откуда-то вынырнул другой катер и понесся прямо на нас. Я рванул штурвал, чтобы уйти от столкновения, и мой брат ударился головой о борт. – Дэлтон с трудом переводил дыхание. – Через два дня он скончался, не приходя в сознание. С тех пор отец возненавидел меня лютой ненавистью.
– Но за что? Ведь это был несчастный случай.
– Конечно, но отец ничего не желал слушать. Твоя мать ведь тоже отказывалась понимать, что с тобой произошло, верно?
Лия кивнула со слезами на глазах.
– А что было потом? – негромко спросила она.
– Я и раньше был для него помехой, а теперь и вовсе превратился в обузу. Тогда я решил, что Паркер еще обо мне услышит.
– На самом деле тебе просто хотелось, чтобы он тебя любил, – мягко произнесла Лия.
Глаза Дэлтона сузились.
– Возможно. Так или иначе, я добился, чтобы он обратил на меня внимание. Я ударился в азартные игры. Отец не хотел, чтобы имя Монтгомери оказалось запятнанным, поэтому он всякий раз вытаскивал меня из тюрьмы. Ах, как он ненавидел скандалы! Почти так же, как ненавидел меня.
– Кажется, ты преувеличиваешь. Ведь он завещал тебе все эти земли, и дом, и солидные сбережения. Разве не так?
Дэлтон вскочил и отвернулся.
– Да, это так. – После минутной паузы он сухо сказал: – Пора будить Коти и возвращаться в город.
Его пренебрежение в который раз больно задело Лию.
– Дэлтон, – позвала она.
Он повернулся к ней.
– Что с нами будет дальше?
Дэлтон беспомощно склонил голову и потер затылок:
– Не могу представить.
Зато Лия хорошо могла себе это представить. У нее был единственный выход: забыть Дэлтона, прежде чем он разобьет ее сердце. Смерть Руфуса стала для нее страшным потрясением, но тогда она выстояла. Второй удар перенести труднее.
Собрав в кулак всю свою выдержку, Лия сказала:
– Сейчас разбужу Коти.
Глава 37
Войдя в казино, Дэлтон огляделся. Он не мог поверить, что его мечта вот-вот сбудется. Если бы только удача на сей раз не выскользнула из рук, подумал он с горечью, но тут же отогнал прочь всякие сомнения. Он был полон решимости вкусить радость успеха.
