Ласково и благоговейно, словно бабочка к цветку, он прижался к ней. Его тело просило, жаждало, умоляло. Прошло два долгих года с тех пор, как они последний раз прикасались друг к другу.
— Риз, — прошептала Мерил, запустив пальцы в его волосы.
Он громко застонал и начал страстно ее целовать.
Все закончилось так же неожиданно, как и началось.
Он глубоко и судорожно вздохнул и резко отпрянул от нее.
Она застыла, растерянно глядя на него широко распахнутыми глазами, не в силах прийти в себя.
— Я… не могу. Мы… мы не должны… — выпалил он. — Неужели ты не видишь, я не хочу, чтобы ты пришла ко мне из жалости. Мы должны разрушить барьер, который разделяет нас.
Мерил казалось, что она перенеслась в прошлое. Она уже однажды стояла перед ним, такая же униженная. Обида захлестнула ее, унося недавние страсть и желание.
Как она могла предложить ему себя после того, что произошло? Он абсолютно прав: слишком многое их разделяет. Призраки прошлого затмили ее разум, она забыла об обидах и о Моргане.
Мерил неожиданно почувствовала себя смертельно усталой. У нее не было сил даже по-настоящему разозлиться на себя за доверчивость.
Риз снова стоял лицом к окну и неожиданно ровным голосом произнес:
— Врожденный порок сердца. С этим ничего нельзя сделать… Почти сразу после похорон Кэти согласилась дать мне развод. К тому времени я не мог нормально жить и работать, да и вообще находиться среди здоровых людей. — Он помолчал и, повернувшись, добавил: — Если бы ты знала, как я нуждался в тебе тогда. Как я хотел услышать твой смех, твой мягкий, успокаивающий голос… Но что я мог тебе предложить, кроме разбитого сердца? Потом вроде все пошло на поправку…
— Риз, прекрати, пожалуйста… — сказала она. Невыносимо больно видеть его таким несчастным.
— Мерил, дай мне закончить. — Он умоляюще посмотрел на нее. — Я не мог связаться с тобой еще и из-за работы.
— Из-за работы? Почему? Я думала, у тебя хорошая работа. Ты делаешь женщин красивыми. — Мерил уже не сдерживала сарказма.
— Косметическая хирургия — лишь способ заработать денег для проекта, который мне очень дорог. — Риз сделал вид, что не заметил ее иронии. — Я провожу научно-исследовательскую работу по вопросам пластической хирургии детей, как правило, детей с врожденным уродством. Пытаюсь помочь им вести нормальный образ жизни, но, к сожалению, не во всех случаях это удается.
Мерил снова почувствовала себя идиоткой. Она-то думала, что Риз тратит все свое время и талант на сумасбродных теток, недовольных своим лицом!
— Но… все же я не совсем поняла. — Она озадаченно сдвинула брови. — Почему ты занимаешься этим тайно? Почему скрываешь то, чем можно гордиться?
Риз вздохнул:
— Видишь ли, сначала нужно добиться ощутимых результатов, а потом уже громко заявлять о них.
— Может, и так. Но сам факт исследований тоже засекречен, как я понимаю.
— Дело в том, что эти исследования требуют огромных капиталовложений. Дать их могут только спонсоры. Но их еще надо найти. На это уходит масса сил и времени. Но главное — я должен быть чист перед ними. Они не могут и не хотят рисковать. А пока я полностью не уверен в своих успехах на поприще костной и пластической хирургии, не стоит демонстрировать результаты исследований.
— Другими словами, для старух, которые дают деньги, и для всяких фондов ты должен быть чист, как свежевыпавший снег. Любая неудача, малейшее подобие скандала могут поставить под угрозу все усилия?
— Совершенно верно. А что касается тебя, я повторяю, мне хотелось прийти к тебе не с пустыми руками. — Он ласково провел пальцами по ее волосам. — Но я ни на минуту не прекращал любить тебя.
Мерил сделала шаг к нему, но в этот момент, словно бомба замедленного действия, в голове зазвучало: Моргана! У нее остался единственный выход — любой ценой сопротивляться его попыткам возобновить отношения, чтобы не обидеть сестру.
— Слишком поздно. — Она опять заплакала. — В один прекрасный день ты заявляешь мне, что женат, а два года спустя, появляешься, как голубь из цилиндра фокусника, и считаешь, что все сразу будет по-прежнему.
— Я вовсе не утверждал, что все так просто! — Он взорвался, но быстро взял себя в руки и понизил голос: — Я сказал, что люблю тебя и хочу на тебе жениться. Теперь все по-другому. Раньше я не мог тебе ничего предложить. Теперь могу предложить все.
— И все же это невозможно. Существует… Моргана. — Мерил снова обхватила себя руками, ее сотрясала дрожь.
Риз сжал кулаки. «Спокойно, Корбетт, помни, Рим тоже возвели не за один день».
Он, набрал побольше воздуха в легкие и нарочито спокойно спросил:
— Ради Бога, какое отношение имеет к нам Моргана?
Мерил не поверила своим ушам. По его ошарашенному взгляду она поняла, что или он гениальный актер, или действительно удивлен.
Впрочем, что тут непонятного? Просто он снова пытается ее обмануть.
— Поражаюсь твоей выдержке, — язвительно бросила она. — Как ты можешь спокойно стоять здесь и ломать комедию, одновременно ухаживая за Морганой? Иначе она бы так не влюбилась в тебя!
Мерил ненавидела себя за то, что в ее голосе прозвучала откровенная ревность, но ничего не могла с собой поделать. Сцена начинала напоминать дешевый водевиль. Мерил стало тошно. Однако последующие слова Риза окончательно поставили ее в тупик.
— Это ложь! — закричал Риз.
— Что ты сказал?
— Ты прекрасно все слышала! Я действительно пару раз обедал с твоей сестрой, но, клянусь, не давал ни малейшего повода думать, что влюблен или тем более собираюсь на ней жениться. Если она что-то себе вообразила, это исключительно ее проблемы. — Он умоляюще посмотрел на Мерил и в сердцах воскликнул: — Черт возьми, да я даже не спал с ней!
Она молча смотрела на него. От Риза не укрылось облегчение, появившееся в ее глазах, когда он сказал, что не был близок с Морганой. Мерил же в этот момент думала, что она бы умерла, если бы Риза с ее сестрой соединяла постель. Но шрамы от давних ран еще не зарубцевались, поэтому она не могла позволить себе расслабиться.
Долгая тишина повисла в комнате. Затем Мерил тихо произнесла:
— Я не могу сказать тебе того, что ты хочешь услышать. Не сейчас. Да и никогда потом.
Риз побледнел.
— Я не смирюсь с этим, — громко сказал он и направился к двери. Затем, полуобернувшись, добавил: — Я ухожу. Но помни: я люблю тебя и не собираюсь сдаваться.
Мерил не двинулась с места. Боль, обида, смущение переполняли ее. Она чувствовала, что еще чуть-чуть, и она грохнется в обморок.
Когда дверь захлопнулась, Мерил медленно опустилась в кресло.
ГЛАВА 7
Рано утром позвонила Моргана.
