– Искренние и смелые слова, Сежес, хотя и не слишком почтительные, – холодно прокомментировал Император. – Я не караю за нелицеприятную правду, но не потерплю интриг за моей спиной. Ты поняла, волшебница?
– Поняла. – Сежес открыто и прямо взглянула в лицо правителю Мельина. – Но что я могу сделать, мой Император? Магия крови даёт нам хоть какие-то шансы. Наши заклятья могут убивать козлоногих, надо лишь собрать достаточно силы. Силу могут дать жертвы. Да, человеческие жертвы. Можно… – она лихорадочно соображала, – можно предложить богатые выкупы семьям. Можно… выкликнуть добровольцев.
– Стариков? Больных? – подсказала Сеамни. Сежес отрицательно покачала головой.
– Нет, не годится. Нужны жертвы, полные жизненной силы, здоровые и крепкие. Мужчины, способные дать много семени, женщины, способные рожать. Дети. – Губы её задрожали. Несмотря на всю её выдержку и былую жестокость (Император невольно вспомнил своего несчастного щенка), Сежес, казалось, сейчас расплачется. Играет? Переигрывает? Или действительно стала другой?
– Если это необходимо для спасения Империи… – прошептала Дану.
– Спасибо. – Чародейка и в самом деле всхлипнула. – Ты понимаешь… Сеамни.
– Понимаю… Сежес. – И дочь лесного племени протянула руку волшебнице человеческой расы.
– Бабий заговор, не иначе. – Император повернулся к Клавдию. – Слушай мой приказ, проконсул. Первый легион и гномий хирд грузятся в Мельине на речные кеги. Все остальные войска поступают в твоё полное распоряжение. Постарайся задержать козлоногих – хоть ненамного, пока не подойдёт помощь от Тарвуса. Если выступят бароны – заведи переговоры, тяни время. Обещай им всё, что они только пожелают, не жалей золота для подкупа. Держи в кулаке всех волшебников, пришедших вместе с Сежес.
– А я? – рискнула вставить чародейка.
– А ты отправишься со мной, – непререкаемым тоном бросил Император.
– Ты всё-таки решил…
– Решил. Прежде чем я сам поведу моих подданных к жертвенникам, я должен испробовать последнее средство. Мы совершенно упустили из виду эти пирамиды – а я убеждён, что они возникли там не просто так. Проклятье, тьма и смерть, если надо, я готов отдать легионам приказ прокопать канал и спустить в Разлом всё Внутреннее Море!
– Только не это! – всполошилась Сежес. – Мой Император, это приведёт к…
– …к необратимым последствиям, я знаю, – кивнул правитель Мельина. – Но на твоём месте, Сежес, я озаботился бы изучением и такой перспективы.
Чародейка только покачала головой – возражать Императору сейчас не осмелился бы никто, даже Тайде.
– Действуй, проконсул. У нас почти не осталось времени. Собери легионных командиров, я сам сообщу им эти известия. Связь со мной будешь поддерживать почтовыми голубями. Извещай обо… ну да это ты и сам знаешь. Всё ясно?
– Всё ясно, мой повелитель!
Сеамни молчала, блестящими чёрными глазами глядя на Императора.
– Гвин, – тонкая рука легонько коснулась кованой стали доспехов, с которыми правитель не расставался ни на миг за весь долгий марш его армии, за исключением тех кратких часов, когда им двоим всё-таки удавалось разделить ложе. – Ты уверен в том, что делаешь?
– Тайде, помнишь, я прыгал головой вниз, в бездну Разлома, следом за похитившей тебя Белой Тенью – и остался жив? Теперь у меня то же чувство. – Лицо Императора казалось сейчас застывшей гипсовой маской, глаза смотрели куда-то в недоступную, невидимую простым смертным даль. – То же чувство, что и перед прыжком в Разлом. Чувство, что я не могу этого не сделать. И что этот поход приведёт… к перелому. Не знаю, какой ценой, да и знать не хочу…
– А если этой ценой окажусь я? – негромко проговорила Сеамни.
Император запнулся, в ярости сжал кулаки. Его брови сошлись, словно перед поединком.
– Тогда я пойду вместе с тобой. Пусть принимают в зачёт и мельинского правителя. Империя, в конце концов, обойдётся и без меня. Есть Клавдий, есть Тарвус… они не дадут…
– Но они не удержат страну от истребительной смуты, – возразила Дану. – На это способна только императорская кровь.
– Больно удержала она Браггу и иже с ним, – буркнул Император.
– Если бы ты дал им хотя бы четверть потребованного – никакого мятежа бы не случилось.
– Никогда! – отрезал Император. – И прошу тебя, не вспоминай про «искусство компромиссов», Тайде. Есть компромиссы, на которые я никогда не пойду.
– Тарвус и Клавдий не удержат Империю, если тебя не станет, – вздохнула Сеамни. – А вместе с тобой, Гвин, падёт и мечта о том, что на землях твоей державы все смогут жить мирно – и люди, и гномы, и Дану, и эльфы, и даже орки с половинчиками. Людское государство, конечно же, возродится – но в каком виде?..
– Ни в каком виде оно не возродится, если мы не справимся с Разломом! – Император рубанул ладонью воздух.
– А мы справимся, – вкрадчиво прошептала Сеамни. – Справимся… при помощи магии крови.
– Обещаю тебе, – Император взял ладошки Тайде в свои, – что, если мой поход закончится неудачей, я сам примусь тесать камень для жертвенников и сам лягу на него, – совершенно буднично, как ни в чём ни бывало закончил он.
– Ч-что?! – пролепетала опешившая Дану. – Т-ты… на жертвенник? Гвин, Гвин, любимый мой, мой свет, ты…
– Глупая данка, – улыбнулся Император, прижимая её к жёсткому железу нагрудника. – Глупая, как птичка-зарянка. Я могу приказать легионам пойти на отчаянный штурм, потому что, как уже говорил, у каждого велита, принципа или триария есть шанс вернуться живым и дожить до глубокой старости. Но вести народ на заклание я смогу лишь в том случае, если сам разделю судьбу обречённых. Прости, это получается как-то по-книжному пафосно, но иначе тут и не скажешь. Я могу представите себе, какая мощь потребуется, чтобы испепелить всю армию козлоногих и закрыть Разлом – кстати, не слишком себе представляю, как Сежес сумеет это проделать, даже имея в своём распоряжении почти неисчерпаемый запад силы. Огонь – это понятно, маги Радуги тут поднаторели. Так вот, я к чему – сколько потребуется зарезать детей на этих жертвенниках – тысячу? Десять тысяч? Или, быть может, сто? Ты можешь мне сказать хотя бы приблизительно?
– Нет, – отвернулась Сеамни. – Сейчас не смогу, разве что Сежес… это ведь она набрасывала то пламенное покрывало, если мне правильно всё рассказали.
– То-то и оно. – Плечи Императора опустились, y него вырвался тяжкий вздох. – Никто ничего не сможет сказать. Потому что Разлом – это нечто неведомое, небывалое, и у нас нет времени на тщательные постепенные исследования. Нет. Мы ударим по пирамидам. Они торчат вдоль всего Разлома, наверняка есть и неподалёку от взморья. Начнём оттуда.
– Не уходи от ответа. – Сеамни не разжимала объятий, губы её скользили возле мочки его уха. – Ты… про жертвенники… ну скажи, ну пожалуйста, ты ведь пошутил? Ты меня так пугаешь, да? Хочешь проверить мою любовь?
