— Пока, старина, еще увидимся. Хорошо мы поразвлекались.
Натянув поводья, она устремилась в небо.
Вилл смотрел вслед таявшему в ночи гиппогрифу с какой-то дурацкой смесью гнева и желания, пытаясь силой мысли заставить ее вернуться. Но нет. Гиппогриф на миг нарисовался на фоне огромной рыжей луны, а затем становился все меньше и меньше, пока не затерялся крошечной пылинкой в сонме пылинок, роившихся в ночи.
Все это время Вилл бестолково лупил руками по воде, а теперь осмотрелся и увидел, что находится менее чем в миле от берега. Видимо, Алкиона полетела не прямо в сторону залива, как он думал все это время, а где-то свернула по направлению русла Тихона. Так что все обстояло не так уж и скверно. А ведь могла бы сбросить его далеко в море, и тогда уж точно конец.
Вилл немного отдышался и поплыл к пристани. Затем он перестал работать руками и оглянулся через плечо на огромную, все еще низко висевшую луну. Где-то там была его воровка.
— Ну ладно, — вздохнул он. — Первый раз прощается, второй раз запрещается, будем надеяться на третий.
И продолжил свой долгий и скучный заплыв.
Начав абсолютно голым, без единого гроша в отсутствующем кармане, Вилл потратил полных три дня, чтобы воровством и попрошайничеством, ласками и сказками заработать на обратную дорогу в Вавилон. Можно было бы уложиться и в половину этого времени, однако гордость обязывала его вернуться домой достаточным с количеством денег, чтобы заплатить за смокинг, буде Нат решит списать безвозвратные потери на его счет.
Но тогда, в самые первые часы, он очень страдал от холода и отчаяния.
Слушая историю его злоключений (немного причесанную), Нат хохотал почти до колик.
— Ну, силен ты, сынок! Почти так же силен, как я!
— А мне казалось, что я только все испоганил. Политическая полиция хочет всерьез нами заняться. Флориан меня ненавидит. А Алкиона знает едва ли не все.
— А есть у кого-нибудь хоть какие-нибудь доказательства?
— Хмм… да нет.
— Так в чем же дело? И не беспокойся насчет врагов — чтобы эта штука сработала, враги нам просто необходимы. А если по большому счету, главное тут — просто позабавиться. Ты позабавился? Ну и ладушки.
14
ОКАМЕНЕВШИЙ ЛЕС
Вход в Публичную библиотеку охраняли два огромных мраморных льва. Прихватив с собой только что взятые книги, Вилл сел между лапами одного из них и начал читать. День был для осени необычно ясный и теплый, а так как фасад библиотеки выходил прямо на эспланаду, ступеньки купались в солнце.
Нат снимал в двух шагах от надземки квартиру — «гребенкой», без отопления и горячей воды, но читать там было не очень удобно. Регулярно, каждые десять минут, здание сотрясал идущий вверх фуникулер, и Эсме снова и снова подбегала к окну посмотреть, в чем там дело. Лестница насквозь провоняла вареной капустой, стиркой и облупившимся суриком. На первом этаже жило огромное семейство троллей, на втором — какой-то пианист, а на третьем — домовые. Так что если каким-нибудь чудом все они враз замолкали, то проходило совсем немного времени — и кто-нибудь уже начинал барабанить в потолок, негодуя на почудившийся шум. На улице с утра и до самой ночи орали мальчишки, игравшие в пристенный мячик, шлепавшие бейсбольными картами или ссорившиеся из-за бутылочных крышечек. Юные летучие девы и их столь же юные поклонники, не имевшие собственного жилища, по ночам оккупировали лестничные площадки и пилились там встояка. Рев доставочных фургонов не умолкал ни днем ни ночью.
Вилл решил сначала просмотреть газеты, отложенные Натом специально для него. Натов план сработал лучше любых ожиданий. Виллу потребовалось три дня, чтобы попрошайничеством, воровством, враньем и надувательством проторить себе путь домой, и, как оказалось, ровно столько же времени потребовалось прессе, чтобы разнюхать сенсационную новость. Ровно в день его возвращения слух о возвращении царя выплеснулся на первые страницы всех вавилонских газет. «СЛУХИ О РЕСТАВРАЦИИ МОНАРХИИ НАВОДНИЛИ ГОРОД», — констатировала «Тайме». «ЕГО НЕ-СТОЛЬ-УЖ-И-ОТСУТСТВУЮЩЕЕ ВЕЛИЧЕСТВО?» — спрашивала «Пост». «РАЗЫСКИВАЕТСЯ РАНЕЕ НЕ ИЗВЕСТНЫЙ ПРИНЦ», — объявляла «Геральд трибьюн». И, подбивая всему этому итог, «Дейли ньюс» лихо заявляла: «НАСЛЕДНИК НАСЛЕДИЛ».
Редакционные колонки были полны дичайших спекуляций. Что бы это значило, задавались вопросом газетчики, что наследник вдруг взял да и появился? Может быть, царь умирает? (А он точно еще не умер, сообщала врезка, о чем свидетельствуют многие приметы и знамения, главное место среди которых занимает нетронутость Обсидианового Престола. Пока живет Его Отсутствующее Величество, этот престол будет доступен лишь для него либо его непосредственных наследников и станет верной смертью для любого другого, кто попробует его занять, — совокупность обстоятельств, о которых даже те, кто поддерживал абсолютную монархию, горько сожалели по причинам, наглядно выявившимся за время отсутствия царя.) Почему, если наследник действительно вернулся, он предпочел об этом не объявлять? А если ему так уж хочется скрыть свою личность, почему при первом своем появлении на публике он почти ее не скрывал — если, конечно же, это появление было первым? Другая врезка приводила обрывки старых сообщений и доводы экспертов, считающих, что нет, не первое.
Вилл отложил последнюю газету и взял из стопки книг верхнюю.
— «Гиппогрифы: питание и уход»? — пророкотал каменный голос. — Зачем о них читать? Гиппогрифы — мерзейшие твари. Крысы летучие, тьфу.
— Разве ты не знаешь, что читать через плечо неприлично? — возмущенно повернулся Вилл.
— Ничего не могу с собою поделать, — сконфузился лев — Неудержимая страсть к чтению. Читаю книги, газеты, коробки с сухими завтраками — все, на чем есть слова. Это мой единственный порок.
— Тогда у тебя не должно быть тут и никаких возражений. Слов в этой книге сколько угодно.
— Это совсем не значит, что у меня нет предпочтений. Иногда какой-нибудь лодырь приносит стоящую книгу. Фолкнер. Вирджиния Вулф. Шелли. Тут как-то летом некий тип ходил сюда как на работу, пока не прочитал «Войну и мир» от корки до корки. — Лев сладко зажмурился, по его телу пробежала блаженная дрожь. — Это было пиршество духа. — Затем он приподнял каменную лапу и осторожно тронул каменным когтем Виллову стопку книг. — А вот эти — они же все простые компендиумы сведений. Зачем ты тратишь на них драгоценное время?
— Понимаешь, есть тут эта девушка…
— Всегда и везде есть девушка.
— Да ты все равно не поймешь.
— Ну конечно же, я ничего не пойму. Ну что там лев понимает в женщинах? Мы только и можем, что держать довольными и счастливыми маленькие такие прайды по семь — десять самок. Проще простого, это каждый может.
— А где они теперь, этот твой прайд? — спросил Вилл и отложил книгу в сторону.
— Я счастлив сообщить тебе, что в настоящий момент они рожают.
