– Это надо выпить, – твердо сказала она и, указав на яблоко, добавила: – А это надо съесть.
Книжник, не говоря ни слова, подчинился. Он мелкими глоточками выпил снадобье, не отрывая взгляда от развернутого свитка, а потом так же начал жевать яблоко. Лекарство подействовало еще до того, как он успел прожевать последний кусочек. К нему вернулось осознание того, где он находится, что делает и сколько времени прошло с тех пор, как его привел сюда маленький переписчик.
– Спасибо, Сольвей… – наконец-то смог он выдавить из себя. – Здравствуй, мой мальчик, мой юный лорд…
– Надо идти, – сказал Юм, взяв учителя под локоть, но тот отстранил его.
– Подожди… И ты, Сольвей, лучше сядь… Сейчас пойдем. Только сначала мне нужно многое сказать. Вот отдохну малость, пока говорю, и пойдем. – Ион сделал паузу, а потом с какой-то странной тоской посмотрел на Юма. – Ты знаешь, мой мальчик, тебе придется забыть больше половины из того, чему я тебя учил. Почти вся древняя история Холмов, которую ты слышал из моих уст, – выдумка переписчиков, которые писали так, как было угодно их господам… Мне необходимо хоть с кем-то поделиться своим новым знанием, и хорошо, что это вы… Так вот: не было никакого вторжения темнокожих варваров в земли Великого Холма. Нет, оно было сотнею лет раньше и было успешно отражено. Зато была великая смута… Еще лорд Отт, дед лорда Карола, прозванного позднее Безутешным, запретил землепашцам покидать земли, на которых они трудились, и обложил всё население Холма огромными податями, которые ему потребовались для ведения войны с пришельцами из-за Пряного моря. Но война закончилась, а подати остались прежними. А лорд счел, что войско, разгромившее захватчиков, станет теперь надежной опорой его власти, и теперь вовсе не надо оглядываться на чье-то мнение или на чьи-то интересы. По всей стране начали вспыхивать мятежи, но все они были подавлены силой оружия. Несколько десятков благородных эллоров, в том числе приближенных ко двору, хотели устроить заговор, но он был раскрыт. Войско и шпионы – вот на что уходила большая часть казны. Получилось так, что народ сам оплачивал собственное рабство. Так могло продолжаться очень долго, из поколения в поколение, и такое устройство власти могло стать незыблемым и привычным для всех. Но случилось так, что внук лорда Отта, лорд Карол, оказался не таков, как его дед. Чтобы править с помощью силы, одной только силы оказалось мало, нужна была еще и жестокость, чтобы беспощадно подавлять огнем и мечом всё, что противится власти, уничтожать всякого, кто посмеет поднять голову. Карол очень рано пришел к власти. Ему было не более дюжины лет, когда на его голову водрузили корону. А до этого ему не уделяли должного внимания, и почти всё свое время он проводил с шутом, с тем самым Гудвином Счастливым, который известен сейчас как великий лирник, песни которого звучат до сих пор. Итак, юный Карол стал лордом, и пока за него правили опекуны, в стране царило спокойствие. Но опекуны, представители самых знатных семейств Холма, не пожелали расстаться с властью и после того, как лорду исполнилось шестнадцать лет, возраст, с которого он по закону должен был начать править самостоятельно. Но дворцовая стража, обидевшись однажды на кого-то из знати, совершила переворот. Опекуны были казнены, и вся власть перешла к лорду. После этого по всей стране начались мятежи землепашцев, мастеровых, торговцев, обиженной знати. Войска, как и прежде, подавляли все эти выступления, но лорд почему-то был слишком милостив к их зачинщикам. Если бы с плеч скатилось несколько сотен голов, снова наступил бы мир и покой, но лорд не казнил никого. Виновных он держал в темницах, отправлял в ссылку, надеясь, что они ответят ему добром на добро. Он не мог снизить подати, не мог вернуть землепашцам свободу, потому что тогда пришлось бы сокращать войско, но само войско не потерпело бы этого. А бунту в войсках не может сопротивляться никакая власть… Вот тогда лорд и решился на Великий Поход. Он объявил о своем решении оставить Холм и искать себе новый надел, где установит порядки, которые считает справедливыми, и огласил свои «Заповеди», которые он составил из законов Холма, существовавших до лорда Отта, советов своего учителя-шута Гудвина и собственных мнений. Он понял, что та власть, которая упала на его плечи, может сохранить себя, только наращивая жестокость, и в конце концов произойдет всеобщая резня, после которой не останется ни народа, ни власти. И он ушел на север, и за ним последовали многие – землепашцы, если их эллор-владетель тоже поддержал лорда-отступника, мастеровые, сумевшие добраться до его лагеря, который он разбил на северной границе. Немало знати присоединилось к Каролу, решив, что, оставшись без лорда, войско просто превратится в огромную шайку грабителей, и тогда начнется великое разорение, которое будет страшнее любого внешнего вторжения. Сам лорд тоже видел такую опасность, но считал, что это всё равно неизбежно, и чем дольше оттягивать эти события, тем ужаснее они будут…
Ион вдруг закашлялся, и Юм очнулся от видений, которые опять, как часто бывало на уроках книжника, встали перед его мысленным взором.
– Прости, мой мальчик, – пробормотал Ион. – Может быть, мне не стоило этого тебе рассказывать, но всё равно, раз уж мы попали сюда, ничего утаить не удастся. Все жители Пальмеры знают историю не такой, какой ее знаем мы. Возможно, их знание так же далеко от истины, как и наше… Но эти манускрипты старше тех, что мне попадались раньше.
– Ион, может быть, нам лучше уйти отсюда, а потом можно и продолжить рассказ, – предложила Сольвей, подавая ему еще один стакан снадобья.
Ион выпил, понимая, что спорить с ведуньей бесполезно, тем более что ему и вправду полегчало. Но никуда уходить он пока не собирался, считая, что невозможно продолжить прерванный рассказ, а можно лишь начать новый, даже если он о том же.
– Сам великий поход описан в наших свитках почти правдиво, но всё, что нам было известно о дальнейшем, о том, как наши предки пришли в эти безлюдные земли, – не более чем красивая легенда. На самом деле эти земли не были безлюдны. Там, где сейчас раскинулись Холмы, жило несколько немногочисленных племен, не знавших железа, не умеющих взращивать плоды земли. Они жили охотой и сбором того, что вырастила сам природа, и еще они поклонялись Белому Вепрю, которого почитали как покровителя, как источник жизни и смерти. Их старики, дожившие до того возраста, когда уже не могли добывать себе пищу, уходили в лес и искали встречи с белым вепрем. Если им удавалось раздразнить его настолько, что тот убивал их, все соплеменники завидовали им и верили в то, что тем самым вепрь подарил им лучшую жизнь в заповедной земле… А еще был Храм, осколок какого-то еще более древнего мира. Его обитатели хранили некие знания, позволявшие им творить то, что местные дикари считали чудом. И еще к ним иногда уходили мальчишки… Уходили и не желали потом возвращаться к своим семьям, в свои становища. Служители не проповедовали свою веру и не осуждали дикарей за поклонение Белому Вепрю – они лишь иногда отвечали на вопросы, но до прихода лорда Карола с частью своего народа некому было эти вопросы задавать. Сначала войска, что пришли вместе с лордом, окружили Храм, еще не ведая о том, что за странная крепость перед ними. Но тогдашний Первый Святитель убедил лорда, что от Храма не будет никакого вреда ни ему, ни его людям, а за разрушение святыни последует немедленная кара. Но Карол и не хотел огнем и мечом утверждаться на новых землях… Прошло несколько лет, пять или шесть, прежде чем он отправился на ту роковую охоту. И была она не развлечением… Он отправился в лес в одиночку, чтобы убить белого вепря, потому что местные племена хоть и были немногочисленны, но не желали ему подчиниться. У них был владыка – Белый Вепрь, и покориться они могли лишь тому, кто победит Белого Вепря. Как и в нашей легенде, двенадцать эллоров сопровождали лорда, но они остались дожидаться его с добычей на перекрестке двух лесных дорог, потому что Карол должен был справиться со зверем в одиночку. Лорд ушел в лес пешим, он снял с себя доспехи, оставил меч, а с собой прихватил только рогатину, с какой ходили на охоту обитатели этих лесов. Он скрылся в чаще, и вскоре вслед за ним отправился Толл Кардог, оруженосец лорда, сказав прочим, что не может оставить лорда наедине с опасностью. А потом, устав от ожидания, по их следам отправились и остальные. И они нашли убитого вепря, убитого лорда и живого оруженосца с окровавленным мечом в руке. Но благородные эллоры сочли более удобным для себя не выяснять, чья кровь на мече – вепря или лорда Карола… Молчание каждого из них было куплено возможностью основать собственный Холм и получить титул лорда. Так появилась на свет «Последняя воля…» А Пальмеру, которая родилась во время Великого Похода, тогда спас далекий предок Элла Гордога с помощью Служителей Храма. Они тогда указали беглецам путь через горы и место, где располагалась древняя заброшенная крепость, которую позднее назвали Скальным замком… Дочь Карола, которой в момент бегства не было и шести лет, гораздо позднее узнала правду о том, что произошло. И тогда-то и появилось проклятие Пальмеры, суть которого я еще до конца не понял, но несомненно, что он стало причиной многих бед нашего мира, одной из тех щелей, через которые сюда пролезает Тьма, предвестница Хаоса…
