– Полагаю, это потому, что истинных творцов, таких как мой муж, крайне мало.
– Вы удивительный человек, Магда Сирус. Похоже, вы знаете обо всем этом больше любого из волшебников, с кем мне доводилось встречаться.
– Я бы не знала всего этого о творцах, если бы не объяснения Бараха. Этот предмет был близок его сердцу. – Магда покачала головой, вспоминая кое-что из созданного Барахом. – Он делал очень красивые вещи. У меня все еще хранятся его инструменты. Я теперь иногда подхожу к его рабочему столу и беру их в руки, пытаясь ощутить частичку его.
Исидора, слушая, улыбалась.
– Жаль, я не была с ним знакома.
Улыбка Магды словно растаяла.
– Кое-какие его творения пугали меня.
Исидора нахмурилась.
– В самом деле? Что например?
Магда погрузилась в воспоминания.
– В начале войны Барах создал невероятно красивый амулет из драгоценных металлов, обрамлявших кроваво-красный рубин. Несмотря на мастерство исполнения, красоту и сложность, этот амулет в то же время нес смысл, которого я не понимаю даже частично. Но я представляю, насколько важен этот смысл был для Бараха, ведь он не расставался с этим амулетом.
Однажды ночью после особенно тревожного отчета от одного из его волшебников, я застала его у окна: он глядел на луну. Я знала, о чем он думал – о Храме Ветров в преисподней, как часто бывало в таких случаях. В кулаке он сжимал амулет. Я спросила, что для него значит амулет, каково его значение.
Сначала я решила, что Барах не ответит. Но потом он проникновенно сказал, что этот амулет олицетворяет танец со смертью. Я пришла в ужас от таких слов. Он пояснил, что танец со смертью – это путь боевого чародея.
В ту ночь я сидела на полу рядом с ним. Он стоял, глядя в окно, а я прислонилась к стене и держала его за руку, он же думал о чем-то своем и в другой руке сжимал амулет.
Он был замечательным человеком, которого я во многих отношениях наверное так и не узнала по-настоящему.
А теперь его нет.
Исидора нежно коснулась ее руки.
Магда оборвала свои мысли и посмотрела на говорящую с духами.
– Надеюсь, вы вскоре увидите его дух… хотя бы для того, чтобы дать мне те ответы, в которых я нуждаюсь, или хотя бы такие, которые направят меня по верному пути.
Исидора сочувственно сжала ее руку.
– Мы найдем для вас ответы, Магда. Вы пришли к правильному человеку, умеющему правильно видеть.
Глава 35
Магда отвлеклась от воспоминаний о Барахе и вернулась к рассказу Исидоры.
Она не могла заставить себя спросить говорящую с духами, не Мерит ли забрал ее глаза. Она оставила это и задала другой вопрос, возвращая разговор к исходной теме.
– Так что насчет вас? Преуспел ли Мерит? Сумел он вам помочь в ваших попытках найти пропавшие гранденгартские души?
– Ну, когда я наконец нашла его, – Исидора ткнула пальцем куда-то в потолок, – под южным валом, а это худшее из всех возможных мест, он, казалось, терзался собственными проблемами, но был достаточно любезен, чтобы впустить меня и выслушать мою историю. Он слушал, как и вы, куда внимательнее, чем Совет. Я полагаю, ровесники или почти ровесники более серьезно воспринимают друг друга.
Мерит почти не перебивал, пока я рассказывала о случившемся, и смотрел при этом на свой прекрасный меч, лежавший на столе. Он задал несколько вопросов, из которых я поняла, что для него исчезновение трупов и то, что их души отсутствуют в преисподней, – весьма зловещий признак. Заметив его обеспокоенность, я разволновалась еще сильнее, и укрепилась в своем стремлении выполнить задуманное.
Когда я закончила рассказ, он поинтересовался, чем, по моему мнению, он может помочь. Я ответила, что верю в существование некой угрозы, которую никто не видит. Он не стал спорить. Я заявила, что благодаря своим способностям колдуньи и говорящей с духами обладаю уникальным пониманием этой проблемы, что мне видно многое, от чего Совет отмахнулся. Он, похоже, считал так же.
Я рассказала ему, что, пока считала, будто враг каким-то образом вмешивается в дела мира мертвых, не могла найти путь к поиску истины и наконец задумалась над тем, как бы использовать свои способности для того, в чем прежде никогда не было нужды. Я рассказала, как в итоге пришла к пониманию того, что мне необходимо искать мертвых в мире живых, и что мне нужно по-новому применять свои способности – таким образом, которого прежде я не могла даже вообразить.
Он и до этой минуты с огромным интересом слушал мой рассказ, а теперь стал еще внимательнее.
Магда примерно этого и ожидала.
Исидора смущенно улыбнулась.
– Пожалуй, я пыталась воззвать к его натуре творца, говорить с ним на языке, который он понял бы и принял. И это как будто бы возымело действие – он не скрывал заинтересованности моим рассказом.
Наконец я поведала ему о необходимости, которую осознала. Я объяснила, что мне нужен новый способ видеть – возможность видеть то, чего другие видеть не могут, а для этого мне необходимо избавиться от моего прежнего зрения. Чтобы стать зрячей, мне нужно сначала ослепнуть. Я попросила его сделать это.
Моя неожиданная просьба удивила и возмутила Мерита. Он отказался слушать, проводил меня до порога и выставил за дверь.
Магда впервые услышала о Мерите нечто хорошее.
– Сама я со временем свыклась с мыслью о смене одного вида зрения на другой и осознала ее необходимость. Я воспринимала эту мысль спокойно. Но, как я поняла, эта просьба шокировала Мерита, и потому я до поры оставила его в покое, чтобы он обдумал мои слова. Я знала, что ему необходимо время на раздумья.
Долго ли, коротко ли, я снова пришла к нему. Мне хотелось бы дать ему больше времени, чтобы осмыслить мою просьбу, но я знала, что время работает против меня – против всех нас.
Прежде чем он успел вымолвить хоть слово или прогнать меня, я попросила его сначала ответить на один вопрос. Скрестив руки на груди, он смотрел на меня, ожидая этого вопроса. Он высокий мужчина, скорее под стать вам, чем мне. Сперва мне сложно было совладать с голосом под пристальным взглядом его карих глаз. В конце концов, конечно, я справилась с собой и попросила его объяснить, почему войска генерала Куно забрали тела наших людей. После этого он долго-долго смотрел на меня.
Затем тихо произнес: страшно даже представить. Я созналась, что мне тоже, и попросила впустить меня для объяснений.
Наконец он отступил от двери и впустил меня. Я повторила, что мне нужно ослепнуть. Предвидя, что он может на это ответить, и не давая ему такой возможности, я заверила его: чтобы увидеть то, что необходимо открыть, мне нужно действительно ослепнуть, не просто завязать глаза. Я пояснила, что ищу решение серьезной проблемы, и притворство здесь неуместно.
