С высоты Фесс затруднялся понять, кто и почему там сражается; какой-то отряд, похоже, упрямо пробивался в глубь рукотворной бездны. Там яростно вспухали облака пламени, с громом и треском оплетали цели ветвящиеся молнии, проносились каменные ядра, дождём сыпались стрелы. Башни и башенки оказались поставленными не просто так – из их бойниц и с их шпилей срывались нацеленные во вторгшихся огнешары, молнии и какие-то бледные лучи, заканчивавшиеся рыже-чёрными вспышками в тех местах, куда они ударяли. Летели брызги раскрошенного и плавящегося камня (впрочем, брызгами они казались с высоты, а в действительности – громадные глыбы), волоча за собой дымные хвосты.
Широкие «этажи» опрокинутой пирамиды заполняли крошечные фигурки – и людей, и нелюди. С боков ворвавшийся на нижние ярусы отряд сдавили воины в привычной ало-зелёной броне; над головами воинов бушевала настоящая огненная буря, здесь столкнулась могущественная магия, и пока что хозяева пирамиды не могли похвастаться, что смели защиту противников в считаные мгновения.
У Фесса захватывало дух. Он ждал этого мига долго, очень долго, простым студиозусом в Академии Высокого Волшебства, некромантом, считавшим, что его удел – простая, рутинная работа по упокаиванию кладбищ вокруг Арвеста; беглецом, преследуемым Инквизицией Эвиала, сидельцем Чёрной башни и вновь беглецом; и, наконец, собой нынешним, собравшим воедино драконов-Хранителей и Великую Тёмную Шестёрку.
И теперь остаётся только одно – туда, вниз, ко дну, которого нет, к той точке, где достигается бесконечность, где пересекаются параллельные прямые, где утрачивают смысл прошлое и будущее, где есть только настоящее, где не может существовать ничего материального – лишь пространство, остановившееся время да вечнотекущая магия – единственно подвижное в царстве абсолютной омертвелости.
Там, в этой недостижимой точке, он и встретит Западную Тьму.
А навстречу ему должны ударить Уккарон и его сородичи.
Замирает сердце над великой бездной, кружат головы бесконечные цепочки сливающихся огоньков; лопаются огнешары, кажущиеся отсюда безобидными праздничными шутихами.
«Ты готов, некромант?»– прогремел Чаргос.
Те, кто бьётся с ало-зелёными, – мои друзья.
«Готов, Чаргос. Только поможем сперва нашим. Заходим по кругу, бьём – видишь те башни?»
«Ещё б не видеть! – расхохотался дракон. – Не думай, некромант, снесём с одного прохода. Ну а уж дальше – как скажешь».
Чаргос завис в воздухе, по-змеиному изогнул шею, взревел – остальные восемь драконов согласно ответили ему. Вожак эвиальских Хранителей словно бы переломился, складывая крылья и отвесно устремляясь вниз. Аэсоннэ ринулась следом, в ушах некроманта взвыл ветер, озарённые пламенем «этажи» опрокинутой пирамиды понеслись навстречу; увлекаемые Чаргосом и юной драконицей, сложили крылья и остальные семеро Хранителей. Фесса обогнали чёрный Сфайрат, кроваво-красная Беллем, тёмно-золотая Флейвелл, изумрудная Вайесс, камнями обрушиваясь прямо на взметнувшиеся им навстречу вспышки и разрывы огнешаров.
Фесс кричал, не слыша собственного крика, восторг сдавил горло, он был сейчас бессмертен и неуязвим, а там, внизу – да кто они такие и что они такое, чтобы встать против него!
Ниже, ниже, ниже, растут очертания башен и малых пирамид, видны рассёкшие их отвесные щели необычно длинных бойниц; вырвавшийся далеко вперёд Сфайрат чёрной молнией мелькнул над ярусами, играючи уклонился от прянувшей почти в упор молнии, выдохнул пламя – тугой кулак грянул в основание башни, и камни словно обрели крылья, разлетаясь во все стороны, по широкому ярусу устремился текучий огонь.
Следующей атаковала Флейвелл, рядом с ней возникли Менгли с Редроном, и, наверное, на добрые пол-лиги ярус опрокинутой пирамиды обратился в сплошное море огня. Взрывались и рушились боевые башни, распадались купола, раскалывались малые пирамидки, изваяния срывало с постаментов и волокло десятки саженей, ломая на куски и обращая в незримую горящую пыль.
Аэсоннэ не отставала от других. Воздух перед драконами словно сгустился от враждебной магии, с расположенных выше башен, пирамид, куполов, из окружённых на первый взгляд такими изящными колоннадами спонсонов – отовсюду летели тугие клубы пламени, хлестали змеящиеся молнии, разворачивались веера ледяных игл, смешивавшиеся с каменными глыбами: стихийная магия во всей красе. Не некромантия, как можно было б ожидать; нет, именно «изначально-чистое» чародейство первооснов. Магия смерти тоже присутствовала, но больше как дающая подобие жизни мёртвым воинам в ало-зелёном.
Проносясь над упорно отбивающимся отрядом, некромант видел воодушевившихся орков, падающих зомби в разрубленных и пробитых насквозь доспехах, а драконы не замедляли бег, сметая всё и вся перед собой; ярусы стремительно пустели, и прямо в лицо крылатым Хранителям разила вся мощь великой подземной пирамиды.
Но пока ещё драконы держались, ловко уклоняясь от нацеленного в них пламени. За ними оставались опустевшие и горящие ярусы великой пирамиды, однако оживали глубинные этажи, и оттуда, сквозь мглу, неслись разящие огнешары, облака ледяных игл, каменные ядра, усеянные бесчисленными шипами…
Хранители замыкали круг. Три верхних яруса опрокинутой пирамиды замолчали, там медленно угасало драконье пламя; отряд орков опрокинул напиравших зомби в ало-зелёных доспехах, спускаясь глубже и дальше по широченной, как три торных дороги вместе, лестнице.
Нет, это только детские забавы, билось у Фесса в сознании. Надо идти глубже, гораздо глубже; и орков, сражающихся на ступенях верхних ярусов, придётся оставить. Выжигать всё и вся на всех этажах опрокинутой пирамиды – не хватит сил даже у драконов.
Сам некромант доселе лишь отражал направленные в него и других драконов удары. Помогало то, что защитники Утонувшего Краба пока не прибегли к особо изощрённой магии.
Замыкается круг, вот под крыльями Аэсоннэ вновь разожжённое её сородичами пламя. Фесс загоняет подальше боевой азарт, жгучий порыв, ненависть, стараясь вновь сделаться Неясытью, потому что только он способен принять сейчас единственно верное решение.
Круг замыкается. Все Хранители живы, целы и не ранены. Он, Фесс, – тоже, и даже пресловутый откат почти не чувствуется. Воздвигать незримые щиты на пути огнешаров и молний – нелёгкая работа. Фесс отклонял нацеленные молнии и тому подобное, встретить их грубой силой у него не достало бы мощи.
Круг замыкается.
* * *
В том, что впереди их ждёт засада, Клара Хюммель почти не сомневалась. Поверить тому, что исполинская пирамида, которую возводили, наверное, не одно столетие, покинута, – благодарю покорно!
Построившись в боевой порядок, орки осторожно спускались по широченной лестнице. Красноватый камень под ногами, отполированные плиты – это сколько ж труда потребно, чтобы их так выгладить?
Первый ярус. В ряд свободно проедут четыре экипажа; статуи в нишах, всё та же троица – шестирукий великан, дуотт, крылатая тварь. Башни, тонкие и потолще, купола, словно черепашьи панцири. И – пустота.
