Вскоре всеобщий галдеж, загадочное поведение Астрагора, напыщенно-довольная Елена и даже непривычное молчание Захарры, погрузившейся в какие-то свои думы, страшно наскучили Василисе. Даже еды на столах не было, поэтому приходилось пялиться то на потолок, то на камин, то на часы — только чтобы не видеть всех этих Драгоциев.
Но тут Василиса заметила долгий взгляд Фэша, устремленный только на нее, и хорошее настроение вернулось.
Захарра тоже обратила внимание на брата и приветственно помахала ему рукой, подзывая к себе.
— Что-то ты совсем отдалился от самых верных своих друзей, братец, — шутливо произнесла девочка, когда Фэш подошел к ним и присел на свободный стул.
— Рок приказал сидеть там, с Рэтом и Диром, — пояснил Фэш. — Впрочем, могу заверить, все разговоры только о вас.
— Что-то приятное хоть или не очень?
— Всякое, — уклончиво произнес мальчик. На его щеках зажглись ямочки. — Но я рад, что ты не слышишь.
— Ну да, по сравнению с вами даже Маар покажется неплохим парнем, — вдруг ляпнула Захарра.
Василиса и Фэш уставились на нее с одинаковым недоумением. Поняв, что сказала что-то не то, Захарра сердито сморщила нос.
— Ну, лучше чем Феликс, но хуже Рэта, — понесла она полную околесицу. — А вообще я не знаю, почему так сказала, отстаньте от меня оба.
Видя ее смущение, Василиса и Фэш как по команде расцвели очень ехидными улыбками. Захарра открыла рот, попытавшись еще что-то сказать, но лишь махнула рукой и сама заулыбалась.
— Слышал, ты превращаешься в маленькую синюю птичку? — вдруг спросил Фэш. Его насмешливые ярко-голубые глаза смотрели только на Василису. — И как, получается хоть?
— Вообще-то в огнежара, — услужливо подсказала Захарра. — Все наши пребывают в огромнейшем изумлении, поверь… Впрочем, ты и сам наверняка слышал.
— Я думал, ты будешь превращаться в хищника, например в лису, — посетовал Фэш. — У лисы хотя бы зубы есть.
— Да что ты, кто же переплюнет треуглов по количеству зубов, — хмыкнула Захарра. — Так что, Василиса, не превращайся в огнежара, когда увидишь рядом какого-нибудь знакомого треугла. Съест и не подавится.
— Лучше бы сама превращение выучила, — лениво огрызнулся Фэш. — Ты ведь пробовала в мышку превращаться.
У Захарры сделалось такое лицо, будто она собралась кого-то убить.
— Это неправда, — заявила она, краснея. — И вообще, будешь об этом рассказывать, я тоже рассекречу пару твоих тайн — например, чей портрет ты хранишь в своей комнате.
Фэш уставился на сестру, послав ей взглядом парочку синих молний. У Василисы радостно забилось сердце, превратившись в маленький воздушный шарик, — Захарра ведь уже проговорилась. Впрочем, она почему-то вспомнила о приготовлениях Маришки, собравшейся вызволять друга из Пустоты, и, словно прошитый иголочкой, шарик лопнул.
Вскоре Фэш ушел совершенно сердитый, но Василиса даже была этому рада — разговор не клеился.
— Знаешь, ты сегодня выглядишь на все сто, — шепнула Захарра ей на ухо. — Фэш, хоть и злится на нас, но постоянно пялится в твою сторону. Да и Рэт, смотри-ка, тоже…
Василиса невольно скосила глаза на Рэта Драгоция, но Захарра ошибалась — Рэт смотрел куда-то вдаль, мимо девочек.
Причина его пристального внимания быстро обнаружилась: в зал вошло трое людей.
Вначале, через торопливо распахнутые слугами двери проплыла величественная женщина, седая, в длинном и просторном платье с необычной вышивкой — ткань словно была соткана из тысяч дубовых листьев — темно-зеленых, с золотыми прожилками. Наряд не скрывал крупного телосложения гостьи, а, наоборот, подчеркивал широкие плечи и крепкие мускулы. Судя по всему, эта дама любила спортивные упражнения либо проводила время в лесу, охотясь на животных, а может, и в битвах участвовала… Во всяком случае, ее надменный и воинственный вид все-таки внушил Василисе некоторую робость.
Ее свиту, шедшую чуть позади, составляли мужчина и женщина — молодые, лет по двадцать пять, не больше. Мужчина щеголял в бархатном темно-синем сюртуке старинного покроя, а левой рукой опирался на тонкую длинную трость. Его спутница производила впечатление настоящей красавицы: большие темно-зеленые глаза и черные блестящие волосы, вьющиеся кольцами до самой талии, тонкие, изящные руки. Темно-зеленое платье из шелка нежно облегало ее фигуру, а золотая диадема с изумрудами гармонично дополняла весь наряд. Скорее всего, эти трое представляли какой-то очень богатый род часодеев.
Все разговоры в зале стихли — в гулкой, почтительной тишине раздавался только четкий стук сапог мужчины и едва уловимый шелест женских юбок.
— Вот это да! — пораженно ахнула Захарра, когда процессия гостей величественно прошествовала мимо их столика. — Да это же Столетты!
— А кто они такие? — мигом полюбопытствовала Василиса. Совершенно онемев от изумления, она увидела, как вскочил со своего места Астрагор, предупредительно подав седовласой женщине руку и усадив подле себя. Мало того, старшая Столетт, очевидно, произвела сильное впечатление и на Рока — он не сводил с нее радостнонапряженного, беспокойного взгляда.
— Седая часовщица — это Хронимара, глава семьи Столеттов, — уважительно прошептала Захарра, наконец оторвавшись от созерцания прибывших. — Наши говорят, что Хронимара не уступает нашему учителю по силе… А это ее дочь и зять. В смысле, они муж и жена. Только я не помню, как их зовут… Говорят, у нее больше сотни детей, — добавила она чуть погодя.
— Сколько-сколько?! — опешила Василиса.
— Все приемные, кроме пятерых, — вдруг раздался над ухом Василисы тихий и вкрадчивый голос Примаро. — Но они считают себя родными братьями и сестрами. Символом их рода является платан — тот самый тысячелетний платан, растущий и сейчас… Когда-то первые члены семьи выстроили жилище вокруг могучего дерева, которому в то время было всего лишь сто лет. Вот почему семью Хронимары величают Столетты.
Примаро присел возле Захарры, к вящему неудовольствию последней. Она уже раскрыла рот, чтобы сообщить что-то, наверняка весьма неприятное для мальчишки, но тут к ним за столик опять подсел Фэш.
— Теперь, когда началась торжественная часть, можно расслабиться, — прокомментировал он свои действия. — Все, включая нашего учителя, отвлеклись на гостей.
И действительно, за главным столом начался оживленный разговор. Молчал только Рок, по-прежнему глядевший только на седовласую Хронимару, да Елена, о которой словно позабыли, хотя она по-прежнему сидела по правую руку от Астрагора.
Тем временем на столах появились столовые приборы, кубки и еда: разные закуски, жареное мясо, хлеб и сыры.
Какое-то время ребята молча ели, потому что все проголодались. Василиса, быстро соорудив себе бутерброд из хлеба и отбивной, понемногу откусывала от него, не забывая поглядывать на главный стол: во-первых, чтобы полюбоваться угрюмым лицом Елены, а во-вторых, получше рассмотреть Столеттов. Седовласая Хронимара довольно живо беседовала с Астрагором, ее зять что-то рассказывал Войту, а вот молодая женщина скучала, равнодушно рассматривая убранство Часовой залы.
