— Немного неправильно ты, Георг, истолковал мои слова, но мы уже как‑то полностью полагались на твои решения, особенно когда попали к махновцам, поэтому товарищ командир, любое решение должно быть одобрено всеми, на основе опыта и знаний всех членов отряда!
— Согласен, я не Бог! — кивнул головой Григорий, в голове подметив, что матриархат иногда замедлял, а иногда ускорял исторические процессы. — Но я готов написать объяснительную по той ситуации, когда мы неудачно переехали мост через реку Псел и попали в плен к махновцам, может вернувшись домой заместитель главы ФСБ Александр Верников не лишит меня премии и возьмет на поруки.
— Как же, как же, я помню как с тобой прощался Президент Владимир Зорин, как с Суворовым, — усмехнулась Жара, которая лихо подхватила начатую Луной линию.
— Опля, вот уж не ожидал, что меня упрекнут, что когда Президент попрощался с нами, то я оказался на два метра ближе к Главе России, — почесал себе затылок капитан спецназа, вдруг вспомнил поговорку: «Москва бьет с носка!». — Хорошо, Луна и Жара, извините, что не спросил у вас тогда мнения по поводу переправы через мост или вброд…
— Наехали, на тебя, Георг, так наехали, — улыбнулся широко и довольно Стаб, одолев еще один кусок пиццы. — А вино то какое, просто уносит на небеса.
— Нервные неприятности не могут долго продолжаться, надеюсь, что в Палермо нам должно повезти, — спокойным голосом попытался утихомирить спорщиков Уник.
— Повезти… и по крупному! — поднял палец вверх, в знак внимания, Крак.
— С какой стороны посмотреть, Крак? — снова оживилась Луна, стараясь по–женски перетянуть одеяло на свою сторону. — Но хочу тебе напомнить, что на улицах этого города еще горят керосиновые фонари, поэтому до компьютеров здесь еще очень далеко… и я не вижу, пока возможности заполучить 10 тысяч долларов, необходимых нам для того, чтобы попасть в Штаты.
— Утро вечера мудренее, после этой качки, хотелось бы отоспаться, а утром может чего придумаем…
Григорий Семенов подозвал хозяйку заведения и спросил счет на английском языке. Быстро поняв, что от нее хотят, она протянула кусочек бумажки с написанной цифрой. Капитан не сразу распознал, сколько она написала, но Грач, который решил помочь ему, тоже неприятно был удивлен.
— Хозяйка хочет с нас сто пятьдесят долларов?
Та радостно закивала головой, и начала быстро рассказывать, что такое же вино пил 100 лет назад Бонапарт Наполеон. Они расплатились без слов и вышли в опустившуюся на город прохладную ночь, наполненную йодистым воздухом средиземноморья.
— Грач, ты помнишь, был ли в Палермо Наполеон? — спросил Григорий Семенов, стараясь настроиться на научную волну, но после такого ужина — ни как не выходило.
— Наполеон был коронован королем Италии 26 мая 1805 в Милане, — сообщил Грач. — Это произошло после двух успешных компаний Наполеона протии Италии, или как это не странно, воевал он в Италии против Австрийской армии.
— Очень забавно, вместо того чтобы разбить Наполеона, как сделала это Россия, они провозгласили его королем… Одно слово мафиози, знали на чем деньги делать, — возмутился Стаб.
— Конечно, не мог быть здесь Наполеон. Именно в Палермо и зародилось движение крестьян под предводительством Гарибальди против французов, против Луи Наполеона, — продолжил ракурс в историю Грач, все еще размышляя о том огромном счете в ресторане.
— Абсолютно верно, — подхватил мысль капитан спецназа и историк Григорий Семенов, — здесь мы и найдем подсказку о причинах рождении итальянской мафии, организованных вооруженных отрядов, имеющих своих главарей, строгую дисциплину и стремление к могуществу.
— Ладно, Георг, если ты меня удивишь сегодня, я тебе прощу махновцев, — улыбнулась Луна, которая поняла, что погорячилась в ресторане. — Так в чем причина рождении мафии?
— «Смерть Франции, вздохни Италия» или «Morete Alla Francia, Italia Anela», это все что я знаю по–итальянски, — сообщил Григорий, застыв перед всеми как на экзамене в Воронежском университете. — Как видим, начальные буквы этого лозунга составляют слово мафия MAFIA. Долгое время мафия существовала как объединение людей, связанных кровными узами и имеющими цель сбросит иностранные ига — французов и арабов. В те времена она еще не была бандитской рукой и средством выбивания денег. Но постепенно мафия распространилась в крупных городах Америки и Италии, и стала тем чем мы ее знаем.
— Классно, ты нам все рассказал, Георг, — подхватила его под руку Луна, вдруг вспомнив его могучий торс лесного тарзана, перевитого мышцами и имеющего шрамы на плече, видно от ранений. — Но счет, что ты оплатил был явно завышен вдвое!
— Теперь это стало очевидно, особенно, после того как мы узнали об истории мафии.
— А как же спать? — спросил Медведь, у которого уже запутались мысли и он как нормальный мужик после хорошего застолья искал место куда можно было бросить якоря.
— Да, готов уснуть даже в катакомбах капуцинов, — обхватил голову руками высокий и худощавый Грач, взъерошив свои светлые волосы.
— Это, что за катакомбы, — наконец уловил, что‑то знакомое и таинственное, спросил подросток Никиша.
— Эх, Никишка, как‑нибудь расскажу тебе и всем, но когда уплывем из Италии. Это самая мрачная страница истории Палермо — столицы Сицилии.
— Да мне хоть на барже, на берегу океана, но лишь бы поспать, — воскликнул Уник, а Георг с интересом взглянул на него и спросил:
— Ты что‑нибудь читал или слышал об этих жилых трущобах на воде?
— Нет, — смутился парапсихолог и боец отряда с паронормальными и гипнотическими способностями. — Случайно, Георг, просто так в голову пришло…
— Просто так ни чего не бывает, значит надо идти туда, найти ночлег, а там как карта ляжет, в эти бедные кварталы затонувших и потопленных кораблей, вряд ли, сунутся карабинеры, — дал команду капитан спецназа, отбросив всякие сомнения, кто командир в отряде, и что надо было сначала проконсультироваться со специалистами и всеми членами отряда.
2
Через городские околотки и сточные канавы, которые стекали в эту непопулярную часть города, названной свалкой кораблей, направился отряд российского спецназа. Возможно, только отпетые головорезы, воры, проститутки и попрошайки спокойно приходили сюда, чтобы получить покой среди корабельной рухляди и проржавелых железных барж, будучи уверенными, что их здесь не найдет полиция.
— Эй, буржуи, дайте сигарету? — крикнул невысокий подросток в оборванной одежде, который восседал на носу огромного корабля. В ночном полумраке, освещаемом лишь только яркой луной и свечением моря, старое судно казалось огромным черным монстром, возвышавшимся громадой на прибрежной отмели.
— Мы не курим, шкет, — крикнул Грач, который единственный понимал итальянский язык.
— Беспокоитесь о здоровье, а пришли сюда.
— Так, что с того? Разве здесь плохо?
