— Тогда обитатели монастыря могут оказаться нашими друзьями, — заметил Хаген.
— Это вряд ли, — покачал головой Маг. — Они ведь тоже объявили нас врагами, и сумеем ли договориться, кто знает? Связываться с Дальними Силами очень опасно даже для Мага. Говоря откровенно, Гудмунд может исчезнуть в любую минуту, и даже я не смогу ничем помочь ему. Они умеют мстить, так же как Древние — карать.
— А почему против этой Ночной Всадницы собралась такая странная компания — эльфы, древесные гномы, даже кобольд и тролль? — спросил Учителя Хаген. — Этого я никак не возьму в толк.
— Я ж не Творец, откуда мне знать, — пожал плечами Хедин. — Собрал всех, ясное дело, эльф. Все прочие нелюди подчиняются им, кроме самых злобных, конечно, вроде морматов. Те же тролли — разбойники и порой даже людоеды, но эльфов боятся до смерти. А Перворождённые — на то и Перворождённые, чтобы шагать за окоём мира и видеть и слышать куда больше того, что открыто людям. Эльфийские твердыни в Восточном Хьёрварде держатся во многом благодаря поддержке Дальних Сил. Молодые Боги эльфов, по-моему, просто побаиваются — ведь это Дети самого Творца!
— А мы, люди, — разве нет? — удивился Хаген.
— Разумеется, и вы тоже, — успокаивающе поднял руку Маг. — Но эльфов Он творил сам, можно сказать — собственноручно, хотя, ясное дело, никогда не имел никаких рук. А людей по его замыслу и под его Оком довершали Молодые Боги — тогда ещё не помышлявшие о том, чтобы ворваться в этот мир и стать его правителями… Но есть на земле расы, — Хедин понизил голос до шёпота, — к которым ни Молодые, ни Старые Боги, ни даже сам Творец не имеют отношения.
— Ну да, Маги, конечно же, — кивнул Хаген. — Ты не раз говорил мне об этом. В ответ Хедин только загадочно покачал головой и ничего не ответил.
Они продолжали обсуждать положение. Спустя некоторое время их разговор вернулся к случаю с Гудмундом — в истории оставалось всё же слишком много «белых пятен».
— Почему они напали на него? — говорил Хаген. — Ведь это же совершенно бессмысленно. Он принёс важные известия, предупредил об опасности! Прежде чем сажать в яму такого гонца, я бы долго всё взвешивал!
— И это говоришь ты, мой Ученик? — поморщился Хедин. — Они узнали всё, что хотели, в первые же секунды, но, будучи слишком самоуверенными, не придали известию значения. Дальние Силы, быть может, как и Мерлин, сочли нас нарушителями этого самого пресловутого Равновесия — и готово!
Хаген покраснел, застыдившись ошибки.
— Не думай об этом, — нагнулся ближе к нему Маг. — Завтра у нас начнётся трудное время. Владетель Хьёрлейв несколько облегчил нам дело, хотя, признаться, это оказалось нелегко! Скольких ты потерял в Химинвагаре?
— Восьмерых, пока девятый не смог найти доступ к советникам Хьёрлейва, — отозвался Хаген. — Но исход всего дела стоил потерь. У меня подпрыгнуло сердце, когда я услышал, что химинвагарцы перешли рубеж королевства!
— Перейти-то они его перешли, но вот сколько им ещё удастся уклоняться от боя? — с сомнением произнёс Хедин. — Я помогал им как мог с погодой и ночными страхами для Видрировой рати… Впрочем, оставим это. Твой План — он прежний?
— Нет. Кое-что после разведки пришлось изменить. — Хаген потянулся к свитку карт и расстелил на столе несколько листов, изображавших серединную часть Восточного Хьёрварда. — Появилось несколько новых застав и укреплённых лагерей — здесь, здесь и здесь… — Они вдвоём склонились над картой.
Глубокой ночью закрывавшие луну тучи внезапно, словно по чьему-то велению, разошлись над Хединсеем. В башнях и на бастионах колокола ударили тревогу; вспыхнули масляные лампы, дороги заполнили стремительно появившиеся отряды воинов в полном вооружении. Не блестело оружие, не звякало железо; упругим волчьим шагом бойцы Хагена шли на пирсы, к «драконам». Давно подготавливаемый Хедином день наступил.
ГЛАВА XI
Я, Хедин, Познавший Тьму, со стыдом признаюсь, что после разговора с Сигрлинн и встречи с Читающим Заклятья мне всё же стало очень не по себе. Я не давал никаких клятв или обетов, ничто, кроме моей воли, не могло заставить меня продолжать исполнять задуманное — так не отказаться ли, в самом деле, пока Мерлин действительно не прибег к своему новому праву? Но я сам прекрасно понимал и то, что отказаться от Плана — это отречься от самого себя. Существование потеряет цель и смысл.
И поэтому, засучив рукава, я взялся за работу, как будто того боя возле Храма никогда не было. Несколько удачных походов за море, в Западный Хьёрвард, принесли Хагену славу самого удачливого и щедрого к дружинникам предводителя. Другие ярлы терпели неудачу за неудачей — не без моего участия, конечно; я держал под неусыпным надзором все их начинания, и мне всякий раз удавалось расстроить собравшийся было большой союз или послать на пути их кораблей такую непогоду, что им приходилось уносить ноги несолоно хлебавши; и лишь в редких случаях я прибегал к вещим снам, посылая их защитникам городов Западного Хьёрварда, их колдунам и прорицателям; благодаря этому почти все нападения ярлов удавалось отбить. Лишь немногие могли похвастаться удачами, и первым среди них был Хаген.
Я не помогал ему в боях. Его «драконы» точно так же боролись со штормами и встречными ветрами; точно так же, как и других, его встречали закованные в сталь отряды тяжёлой конницы и панцирной пехоты, на его собственные плечи и плечи его воинов точно так же опрокидывались ковши с кипятком или горячей смолой, в грудь летели стрелы и камни… Он брал города не магией, но доблестью, а ещё — постоянно удивлявшим меня в нем трезвым расчётом. Всегда, когда это было возможно, он избегал кровавых штурмов и кошмаров всеобщего грабежа. Он держал себя не как грубый находник, движимый одной лишь мыслью о добыче, но как разумный и отважный король, созидающий новое государство. Заняв какой-нибудь город, он прежде всего обещал жителям всяческие вольности и льготы, свободы от баронских поборов, что процветали тогда в межграничье нескольких более или менее крупных королевств Западного Хьёрварда; обещал он и защиту от набегов других ярлов, и это действовало лучше всего.
Хединсей быстро отстраивался — на его стенах и бастионах день и ночь трудились горные гномы, превращая окружающие остров утёсы в сложную систему неприступных укреплений; и к моему Ученику непрерывно вереницей шли люди. Под его знамена собрались лучшие бойцы Хьёрварда; через три года дружина Хагена выросла с двухсот пятидесяти до шести тысяч семисот мечей. На стапелях спешно закладывались всё новые и новые «драконы»; мало-помалу мой Ученик стал прибирать к рукам не только безлюдные доселе острова или опустошенные междуусобными войнами области Хьёрварда Западного, но и земли нашего Восточного. Первыми его жёсткую длань ощутили на себе свободные ярлы. Нет, до большой войны дело не дошло; дав хороший урок двум-трем упрямцам, Хаген сразу же внушил остальным должное почтение к себе. Теперь без него не обходился ни один большой поход, где он почти всегда предводительствовал. Многие ярлы стали сами искать случая поступить к нему на службу — наиболее слабые и неумные и, как ни странно, самые хитрые и дальновидные. За землями ярлов пришёл черёд бондских областей, но тут уже пришлось действовать тоньше. Хаген держал в руках изрядную долю морской торговли, в которой крайне нуждались земледельцы. «Золотые Пояса» Торговой Республики возмущались столь бесцеремонным посягательством на их промысел, слали гонцов в Хранимое Королевство, но Хаген и ухом не вёл. Он исправно нес службу у Видрира, являясь на сборные пункты первым, с самым надёжным, многочисленным и хорошо вооружённым войском. Нам довелось сражаться в рядах рати Хранимого Королевства, когда дикие кочевники Рогхейма, объединившись с пиратами Южного Хьёрварда, решили испробовать крепость Видрировых мечей…
