— Я помню.
Кэрри снова занялась сыром, а затем достала из духовки поджаренные ломтики хлеба.
— Ты сделала чесночный хлеб? — Гром посмотрел через ее плечо. — Тогда я лучше поцелую тебя прямо сейчас, пока мое дыхание еще не отдает чесноком.
Он впился в ее губы, словно пробуя Кэрри на вкус.
У нее мгновенно закружилась голова. Ей захотелось снова стать примерной женой. Когда-то Гром мечтал, чтобы Кэрри сидела дома и растила их ребенка. Она тоже об этом мечтала. Но при условии, что он перестанет играть в войну.
Гром все целовал и целовал Кэрри. И она прижалась к нему всем телом. Не в силах бороться с собой, она обвила его талию руками… Гром Труэно всегда знал, как соблазнить женщину, как довести ее до исступления.
Внезапно раздался какой-то странный звук, и Кэрри отстранилась, с удивлением глядя на бывшего мужа.
— Что это? — спросила она. Ей показалось, что где-то плачет ребенок.
— Моя кошка.
— С каких пор у тебя есть кошка?
— С сегодняшнего дня. Подожди, я ее принесу.
Он вышел на минуту и вернулся с небольшой клеткой для перевозки животных. Внутри сидел пятнистый котенок.
— Господи! — Кэрри прижала ладонь к решетке, и котенок тут же попытался схватить ее за палец, решив, что она играет с ним. — Какая прелесть! Она похожа на крошечного леопарда.
— Это бенгал. Смесь домашней кошки и азиатской леопардовой кошки.
— Так она дикая или домашняя? — не поняла Кэрри.
— Домашняя. Я купил ее у Тальи.
Гром открыл клетку и вытащил котенка.
— У той блондинки из твоего агентства? — уточнила она.
Гром кивнул, бросив на нее мимолетный взгляд.
— Именно у нее. Талья разводит бенгалов.
Кэрри погладила котенка, и он заурчал.
— Почему ты решил ее купить?
— Мне всегда нравилась эта порода. Такие дикие. А еще я подумал, что когда ты уедешь, здесь станет слишком тихо… — Гром взял котенка на руки. — А этот малыш составит мне компанию. — Он немного помолчал, а затем взглянул на Кэрри. — Хочешь подержать?
Она кивнула, стараясь не думать о том, что рано или поздно все закончится и ей придется возвращаться в Аризону.
Гром передал ей котенка, и Кэрри тоже принялась гладить его по мягкой шерстке.
— С кошками легче, чем с собаками, — сказал Гром, наблюдая за ласковыми движениями ее ладони. — Они более независимы. Правда, придется кого-нибудь нанять, чтобы присматривать за ней во время моих командировок. Но, думаю, Талья посоветует какую-нибудь старушку, умеющую обращаться с животными.
Кэрри продолжала бороться со своими чувствами.
— Ты часто в отъезде?
— Все зависит от дела, которым я занимаюсь.
Кэрри представила его где-нибудь за границей, участвующего в захвате террористов или освобождающего заложников. Но ведь это так рискованно! Его же запросто могут убить или покалечить.
— Я до сих пор не знаю, чем ты занимаешься, — тихо произнесла она.
— Ничем особенным.
Он хочет успокоить меня? — подумала Кэрри. Странно.
— Я волнуюсь за тебя.
— Разве ты еще не знаешь? — Гром улыбнулся. — Я пуленепробиваемый.
Кэрри покачала головой.
— Ты всего лишь человек.
Гром не ответил. Котенок в руках у Кэрри пронзительно замяукал, и она снова погладила его шерстку, желая успокоить.
Гром хмуро посмотрел на нее отметив, как нежно, по-матерински она ласкает пушистого зверька. Мысли Грома вернулись в прошлое.
— Я думал, у нас должна родиться девочка, — сказал он. — Не знаю почему, но я был в этом уверен.
— Вот как. — Кэрри почувствовала, как сердце болезненно сжалось. — Ты никогда не говорил мне об этом.
— Я боялся ошибиться. А вдруг бы появился мальчик.
Боль усилилась.
— Разве это что-то меняло?
— Нет. Я был бы рад в любом случае. — Он протянул руку и почесал котенка за ушком. — Надеюсь, я не зря завел домашнего питомца. В принципе я из тех, кому лучше одному.
— Эта кроха не помешает тебе. — Кэрри прижала котенка к груди, к болезненно бьющемуся сердцу, а потом добавила, горько усмехнувшись: — А вот жена и ребенок могли бы. Ты ведь по натуре одиночка, не правда ли?
Гром поморщился.
— Я не это имел в виду, Кэрри.
— Извини. Я знаю, что ты тоже хотел ребенка. — Она хотела, чтобы грусть, охватившая их, ушла, но ничего не могла сделать.
Прошлое снова выползло наружу.
Гром чувствовал себя не в своей тарелке.
Во время ужина они с Кэрри обменялись всего лишь парой фраз, а сейчас в полнейшей тишине складывали в посудомоечную машину грязную посуду и приборы. Забытый на время котенок путался у них под ногами.
Гром вытер руки и внезапно произнес:
— Я назову ее Спотти.
Кэрри закрыла дверцу машины и повернулась к нему, удивленно подняв брови:
— Кого?
Он подхватил животное и принялся разглядывать его на вытянутых руках.
— Боже мой, Гром, это ужасно, — покачала головой Кэрри. — Мне не нравится. Взгляни, какая она красавица. Ей нужно дать какое-нибудь милое прозвище.
Гром скорчил гримасу.
— Я что, похож на парня, чью кошку зовут Лапочка?
Кэрри изучающе посмотрела на Грома, словно оценивая его мужественность, и рассмеялась.
Гром недоуменно взглянул на нее, а затем тоже рассмеялся. Неловкость, возникшая во время ужина, ушла.
— Выпьешь со мной и Спотти? — предложил Гром.
— Мы не можем поить кошку!
— Это так, к слову. Я положу ее в домик, который дала мне Талья, и пока она будет спать, мы с тобой развлечемся. Как тебе моя идея?
— Это неприлично.
Гром широко ухмыльнулся:
— Ты даже не представляешь насколько.
Прижимая кошку к груди, он взял Кэрри за руку и повел в свою спальню. Последние три дня они практически не вылезали из кровати, перемещаясь из спальни Грома в комнату для гостей и обратно.
Улыбающаяся Кэрри послушно шла рядом.
— Это самая большая авантюра в моей жизни, — заявил Гром с улыбкой на губах.
— Да уж, — согласилась Кэрри, — секс с бывшим мужем небезопасен. Как и с бывшей женой.
— В этом-то и соль.
Гром поудобнее подхватил Спотти. В комнате он посадил котенка в специальную корзинку, полученную от Тальи. Спотти уцепилась за какую-то игрушку и начала гонять по корзине. Пройдет совсем немного времени, и эта киска превратится в роскошное экзотическое животное, но сейчас это был всего лишь котенок.
