– Это пес Майкла. Самая избалованная скотина на свете.
– Правда? Он ведет себя скромно.
– Он клянчит еду у стола, скулит, требуя к себе внимания, и спит на постели Майкла. Можешь мне поверить, уж Честер-то сумеет получить все, чего его душа пожелает.
– Честер? Он такой симпатичный! – И она поцеловала уродину в макушку. – Ты ведь хороший мальчик, правда?
Ага, хороший мальчик! Бобби сел рядом, и пес небрежно толкнул его носом.
– Что ты пытаешься выклянчить? – спросил Бобби у пса, толкнув его локтем.
Честер тявкнул что-то жалостное.
– А, понимаю, твоя рыжая сегодня неприступна, так ты подъезжаешь к моей.
– Ты на меня намекаешь? – Джулианн озорно взглянула на Бобби.
И почему женщинам всегда нужно до мелочей разобраться в том, что сказал мужчина?
– Это был мужской разговор.
– Мужской разговор?
– Честер без памяти влюблен в ирландскую сеттериху.
– Рыжую, – прокомментировала Джулианн.
– Именно. Я рассказал ему о нас с тобой. Что у нас был секс и что у нас есть беби.
– Ты рассказал псу? О господи! – Она отвернулась, стараясь справиться со смехом.
– В то время это оказалось полезным. – Он нахмурился, глядя ей в затылок. – Прекрати, Джулианн, это не смешно.
– Да-да. Конечно.
Когда она повернулась обратно, Честер гавкнул. Она все-таки рассмеялась, появились ее ямочки.
Через минуту Бобби и сам улыбнулся.
Потом они помолчали, и она спросила:
– Хочешь чаю со льдом?
– Конечно. – Он вошел следом за ней в дом. И Честер по пятам за ними.
Джулианн уже украсила дом комнатными растениями и корзинами с высушенными цветами.
Она подала ему высокий стакан с чаем, украшенный ломтиком лимона.
– Спасибо. – Он сделал глоток, решив, что с босыми ногами и в цветастом платье Джулианн напоминает лесную нимфу.
Неудивительно, что и Честер не устоял перед ней. Пес сидел на кафельном полу, глядя на нее снизу вверх большими умильными глазами.
– Ничего, если я ему чего-нибудь дам? – спросила Джулианн.
– Почему бы и нет. Майкл кормит его всякой дрянью.
Она открыла холодильник и достала оттуда остатки соленой говядины с капустой. Пока она выбирала из капусты кусочки говядины и выкладывала в пластмассовую миску, Честер, не переставая, вилял хвостом, потом едва ли не в один присест проглотил все.
– Ты думаешь, я должен что-нибудь из этого попробовать?
– Да, конечно. – Она переложила на тарелку остатки еды и поставила разогреваться в микроволновку.
Когда все было готово, она подала ему говядину с капустой, вилку и бутылочку уксуса.
Бобби недоверчиво рассматривал бутылочку:
– А это для чего?
– Уксус придаст блюду чуть-чуть остроты. Ты что, никогда не ел соленого мяса с капустой?
– Нет. – Но решил про себя, что это должно ему понравиться.
– Ну как? – спросила она.
– Очень хорошо. – Уксус придал капусте приятно-острый аромат. – Совсем другое ощущение, но мне нравится.
– Это легко сделать.
– Значит, ты можешь меня кое-чему научить.
– Угу.
Их разговор прервался, Бобби молча продолжал есть и все никак не мог понять, почему он сейчас-то так нервничает. Не должен бы, тем более после вчерашнего вечера. Конечно, это из-за вопроса о свидании.
Наконец он решился.
– В амбаре скоро будут танцы.
– Правда?
– Да, во вторник. Повар хочет предложить итальянскую кухню. – Бобби сполоснул опустевшую тарелку и поместил ее в посудомоечную машину. Он почему-то чувствовал себя неуклюжим подростком, который собирается пригласить на воскресный бал самую красивую девочку в школе. – Ты пойдешь со мной?
Она улыбнулась:
– Прекрасно звучит. Забавно.
Не зная, что еще сказать, Бобби сделал вид, что смотрит на часы, хотя больше всего ему хотелось утащить ее в спальню.
– Ладно, мне пора, у меня сегодня еще много работы. – Он помолчал, глядя на пса. – Я могу забрать его с собой, к Майклу.
– Все в порядке, он может остаться.
Честер гавкнул, и Бобби отвел глаза.
Джулианн засмеялась:
– Вы оба, когда вместе, такие забавные.
– Ты находишь забавными его попытки увести у меня девушку? – Бобби обхватил ее и прижался к ее губам.
– Ты уверен, что тебе надо идти?
У него зачастил пульс.
– Вообще-то, я мог бы остаться.
– Мог бы? – Она явно бросала вызов.
– Определенно. – Бобби уже не волновало, что он может опоздать на заранее назначенные встречи. – Я могу остаться, – он опять поцеловал ее, – но мы должны поторопиться.
Он оглядел кухню и увидел маленький чуланчик, который приспособил для сушки и хранения лекарственных трав. Все столы в комнатке были завалены дикими цветами, которые она успела уже насобирать, их опьяняющий аромат ударил ему в нос.
Это было прекрасно, и объясняло в ней все, в этой женщине, которая поклонялась солнцу и луне, любила яркие цветы.
Он положил ее на заваленный цветами стол, и она откинула голову назад – такая теплая, такая желанная, такая ароматная.
Он расстегнул на ней платье и начал сражаться с противными крючками на бюстгальтере.
Джулианн наклонилась и поцеловала его, а он все не мог справиться с крючками.
Наконец ее груди оказались в его ладонях. Он задрал ей платье и торопливо стащил трусики.
Джулианн раздевала его: она сдернула ремень, отстегнула пуговицу, расстегнула молнию на джинсах и погладила низ живота.
Потом стащила с него рубашку и немного приспустила джинсы.
Она опять погладила его, даже не представляя, как возбуждают его ее прикосновения. Неистово, горя желанием, он вошел в нее.
Со стоном она обвила ноги вокруг него – его леди, его возлюбленная, лесная нимфа с соблазнительными ямочками на щеках и босыми ногами.
Теплая и влажная, она двигалась в такт с ним, и когда достигла кульминации, когда выкрикнула его имя, он еще крепче прижал ее к себе.
Во вторник Джулианн рано была готова к вечернему выходу. Она больше не видела Бобби с тех пор, как он пригласил ее на танцы, они оба были слишком заняты.
Ранчо требовало от Бобби больших усилий, а Джулианн была занята оформлением бутика.
