Я чувствовала, что вот-вот разревусь.
– Ты знал о том, что он затевает? – спросила я, ошеломленная собственной резкостью.
У Ба медленно покачал головой, внимательно и недоуменно глядя на меня.
– Ты догадывался? Скажи честно.
– Нет. Тхар Тхар мне ничего не говорил. А что с ним случилось?
Я беспомощно пожала плечами и бросила брату письмо.
У Ба внимательно читал, покачивая головой, словно не верил написанному. Закончив, аккуратно сложил лист и вернул мне.
– Мы уезжаем, – заявила я.
– Когда?
– Сегодня. Сейчас.
– А разве ты не хочешь…
– Нет. Ты же сам говорил: чем дольше мы здесь останемся, тем тяжелее будет уезжать. – (Брат кивнул.) – Вот и не будем затягивать сборы.
Я встала, надела джинсы и куртку и спешно побросала в рюкзак вещи. Своим письмом Тхар Тхар четко давал понять: он не хочет меня видеть. Ему тяжело находиться рядом со мной, и в монастырь он вернется только после нашего отъезда. Чем раньше мы уедем, тем лучше. Я быстро сложила одеяла, подстилки и спальные мешки. Когда У Ба предложил помощь, сказала, что справлюсь сама.
Моэ Моэ сидела на корточках перед очагом, палкой вороша угли. Меня она встретила испуганным взглядом:
– Ты… уходишь?
– Да. Мы уезжаем.
– Уезжаем, – повторила она.
Она не понимала этого слова.
– Да. Мы уходим, – суровым тоном сказала я.
В глазах девочки было столько печали, что я опешила.
– Мне очень жаль, – уже спокойнее пояснила я. – Я… Мы…
Как объяснить этой девчонке, едва понимавшей английский, то, что почти не выражалось словами?
– Я должна уйти! – сказала я, тщательно выговаривая каждое слово. – Понимаешь?
Моэ Моэ едва заметно кивнула:
– Почему?
На кухню вошел У Ба. Я попросила его объяснить Моэ Моэ, что мой отпуск закончился и мне пора возвращаться на работу. Мне очень здесь понравилось и будет недоставать ее вкусного утреннего чая. Не желая отнимать у нее надежду, я добавила, что обязательно вернусь. У Ба переводил, а Моэ Моэ смотрела то на него, то на меня. Потом, не дослушав, о чем-то спросила. У Ба ответил. Моэ Моэ повторила свои слова, теперь уже громче и с напором.
– Моэ Моэ хочет знать, когда ты вернешься, – сказал брат.
– Когда? – невесело рассмеялась я. – Ну… скоро. Очень скоро.
У Ба перевел. По глазам девочки я поняла: ответ ее не убедил.
– Оставайся, – вдруг сказала она по-взрослому серьезно.
Ее «оставайся» прозвучало почти как приказ. Откуда она узнала это слово? Не от меня.
– Это невозможно. Я бы с радостью, но… работа… офис… ждет… – Я не договорила, было стыдно обманывать Моэ Моэ.
Мы молча стояли и смотрели друг на друга. Потом Моэ Моэ что-то прошептала. У Ба не сразу перевел мне ее слова.
– Она спрашивает, не хочешь ли ты оставить записку для Тхара Тхара.
Наши глаза встретились. Я поняла: Моэ Моэ знает больше, чем я предполагала.
Я сглотнула, выждала несколько секунд и сказала:
– Нет.
– Нет? – недоверчиво переспросила Моэ Моэ. – Нет?
Она мне не верила. Эта однорукая девочка понимала больше моего.
– Нет, – еле слышно ответила я.
– Да, – прошептала Моэ Моэ. – Пожалуйста.
Я опустила взгляд:
– Передай, что я думаю о нем и буду по нему скучать.
У Ба перевел.
Я надела рюкзак. Моэ Моэ пошла с нами к двери. Мы попрощались безмолвно, посмотрев друг другу в глаза, потом я и У Ба спустились во двор, там лихорадочно бегали куры. Что их всполошило? Я оглянулась. Моэ Моэ стояла на крыльце и махала нам рукой. Я ответила тем же, затем направилась к дороге. Через несколько шагов снова обернулась. Моэ Моэ все так же махала нам. Она махала до тех пор, пока мы не свернули на дорогу и крыльцо монастыря не скрылось за кустами.
Глава 9
Есть воспоминания, от которых не сбежать. Куда бы мы ни отправились, понесем их с собой, и расстояние не поможет. Они преследуют нас, сопровождают в разные моменты жизни. Мы чувствуем их запах, слышим их звуки. Наслаждаемся ими либо страшимся их. Память не спрашивает о дне недели и времени суток.
Мои воспоминания о монастыре были невыносимо яркими и наполняли меня жгучей тоской по тем местам. Утром я тосковала по улыбке Моэ Моэ и ее безграничной радости. Мне недоставало глаз Ко Лвина, гордо вспыхивавших всякий раз, когда он узнавал смысл нового английского слова. Я вспоминала, с каким терпением дети по очереди кормили Тоэ Тоэ, дрожащие руки которой не доносили ложку до рта.
И конечно же, я без конца думала о Мо Мо, смахивая наворачивающиеся слезы. Ревность сменилась благодарностью и восхищением. Эта девушка спасла не только брата, но и Тхара Тхара. Если бы не она, рано или поздно он бы встретился со смертью, наступил бы на мину, погиб от пули повстанца или солдата.
Мо Мо успокоила мятущуюся душу, сделав ее душой, способной любить. Я вспоминала рассказ Маунга Туна и представляла Тхара Тхара, вышедшего из пенящейся реки с безжизненным телом Мо Мо на руках. Я так и не узнала, чтó ее убило: утонула ли она или была смертельно ранена и умерла у Тхара Тхара на руках. Я не знала, где он ее похоронил. И где же эта хрупкая девушка научилась такому мужеству? Откуда черпала силу? Возможно, она и сама не подозревала, что каждый день неутомимо настраивала сердце Тхара Тхара.
Да, оставались вопросы. Много вопросов, которые я не решилась задать Тхару Тхару.
Мысленно я по-прежнему была с ним. До сих пор не понимала, что происходило между нами. До него ни один мужчина не мог так взволновать меня. Мы провели вместе десять дней и две ночи. Точнее, короткие часы, вместившие бездну состояний.
Пожалуй, так разлука действовала на меня только в детстве. Расставание с Тхаром Тхаром я ощущала физически. Я потеряла аппетит и почти не ела. Спала отвратительно и просыпалась с больной спиной. Постоянная тяжесть в груди мешала дышать. Изможденная, я часами сидела в кресле, наблюдала, как У Ба реставрирует книги, и снова и снова возвращалась к письму Тхара Тхара.
«Никогда еще мне не было так тяжело, как сейчас… И никогда слова, ложащиеся на бумагу, не вызывали у меня столько душевной боли».
Каждое новое прочтение уносили гнев и досаду на Тхара Тхара. Спустя несколько дней я стала лучше понимать, почему он покинул монастырь.
«Не подозревал о существовании места, где страх уже не имеет силы.
Места, где мы удивительно свободны».
Читая эти строчки, я мысленно повторяла: «Тхар Тхар, я тоже не знала, что такое место существует».
