Бледные губы разомкнулись.
— Назову. — Голос мага оказался тих и бесцветен, словно шорох льдинок на весенней реке. — Назову, высокородная саойя. Но моя цена очень высока. Не передумает ли саойя?
Эльтара отчего-то вздрогнула.
— Передумаю? — Она заставила себя рассмеяться. — Разве мало в Эльфране золота?
Угол тонкогубого рта дрогнул, опускаясь вниз.
— Мне не нужно золото, высокородная саойя. Мне ведомо, что мой сын…
— Да. — Эльтара опустила голову. — Твой сын погиб доблестно. Я… я гордилась бы таким братом. Я скорблю вместе с тобой, почтенный Горджелин.
— Твоя скорбь не вернёт мне сына, — отрезал волшебник. — Он погиб за твоё дело, почтенная саойя. Он погиб, спасая Печать твоего Короля. Ты не считаешь, что должна мне кое-что ещё и за это?
— Ты во многом прав, — негромко ответила Эльтара. — Пусть твой сын пошёл со мной добровольно, но…
— Так вот какой будет моя цена: ты станешь моей наложницей, эльфранская принцесса, и родишь мне нового сына. Ты поняла?
Эльтара стиснула зубы, изо всех сил борясь с небывало сильным желанием полоснуть ногтями по этой холёной физиономии. Ей следовало ожидать чего-то подобного!
— Нельзя ли пояснить подробнее условия сделки? — Она очень старалась, чтобы это прозвучало как можно небрежнее.
— Ты становишься моей наложницей до тех пор, пока мне не станет благоугодно отпустить тебя, — охотно пояснил Горджелин.
Старый Хрофт глухо зарычал.
— Слушай, чародей…
— Вы явились сюда и просите, чтобы я остановил Орду, — с неожиданной горячностью заговорил волшебник. — Вас не мучила совесть, когда вы подставили моего мальчика под стрелы прислужников Хисса, а теперь строите из себя оскорблённую невинность! Вы просите, чтобы я остановил Орду. Я могу это сделать. Как бы ни боялся я наславшего её, я могу её остановить. Золота мне не нужно. Магических талисманов в Эльфране нет, кроме одного лишь Камня Тоэй. Я бы мог, конечно, потребовать его себе… Но тогда пришлось бы выполнять работу авансом, надеясь лишь на честность эпьфранских правителей. Однако я догадываюсь о причинах и обстоятельствах твоего бегства, высокородная саойя. Они-то и заставляют усомниться, что мне будет полностью заплачено после того, как я сдам работу. Нет, до Тоэя я доберусь как-нибудь в другой раз, а пока — пока я хочу, чтобы ты согрела моё ложе, принцесса Эльтара. Меня это позабавит… на некоторое время. А кроме того, я хочу, чтобы у меня был сын!
И тут терпение Старого Хрофта лопнуло. Удар был нанесён мастерски — снизу вверх, могучим кулаком прямо в точёный подбородок мага.
Горджелин пошатнулся, однако устоял на ногах. Его голова на миг окуталась серебристой дымкой — и вот он снова стоит, спокойный, самоуверенный, как будто ничего не случилось.
Старый Хрофт выглядел до смешного ошарашенным. Только теперь Эльтара подумала, что с Горджелином не всё так просто, что Сила у этого странного мага есть, и немалая.
— Продолжим нашу беседу, — учтиво произнёс Горджелин. — Значит ли деяние могучего Одина, что вы хотите отказаться от сделки? Если да, то дверь у вас за спиной, если же нет… вы слышали мои условия.
— Ну ты и мразь… — процедил сквозь зубы Старый Хрофт. — Погоди, доберётся до тебя Ракот Великий…
— Ему сейчас не до меня, — без улыбки бросил Горджелин. — У них с почтенным Хедином есть куда более серьёзное дело — Неназываемый. Что им какой-то простой волшебник! Не считай меня глупцом, Один.
— Пошли отсюда, Эльтара. — Хрофт решительно повернулся. — Что с этой тварью говорить… Ровно гримтурсен — ни стыда, ни совести!
— Без меча ты Орду не остановишь, Один, — бесцветным голосом произнёс Горджелин, пристально рассматривая собственные ногти. — Хорошо, если сам ноги унесёшь. Хочешь убедиться? Давай! Можете слетать туда. Если измените мнение, возвращайтесь. Цена останется прежней. А теперь, извините, мне пора…
Что было делать Эльтаре Эльфранской, наследной — хоть и бежавшей — саойе своей удивительной земли, одного из последних прибежищ Дивного народа?..
Внутри у неё всё оледенело и сжалось от омерзения. Представить себе эти руки, скользящие по её телу, холодные, словно мерзкие навозные насекомые! От внезапно нахлынувшей дурноты Эльтара едва не потеряла сознание.
Прочь отсюда! Скорее прочь! Вместе со Старым Хрофтом — на помощь её сородичам. Не может быть, чтобы вся мощь Эльфрана спасовала перед этой жалкой Ордой, — ведь противостоят же ей, и не без успеха, вот уже триста лет обитатели Лесного Предела!
Из груди не уходил липкий холод. Что-то подсказывало Эльтаре: Горджелин прав, на сей раз натиск Орды не остановить даже воителям Эльфрана вкупе со всей мощью Камня Тоэй, но сердце в это верить отказывалось.
— Идём отсюда, — громко произнесла волшебница, вкладывая в эти слова как можно больше презрения.
Горджелин пожал плечами, даже не пытаясь остановить Эльтару и Одина. Казалось, магу совершенно безразлично, попадёт к нему в постель пригожая эльфийка или нет, — такое равнодушие уже само по себе было нестерпимо оскорбительным для принцессы Эльфрана.
Слейпнир и грифон неслись быстрее стрел, быстрее свирепого морского урагана, словно чувствуя, что сейчас на душе у их седоков.
ГЛАВА II
Битва ворочалась у коричневых горных стен Эльфрана, точно исполинский разноцветный ленивец, разбросавший в разные стороны лапы и хвост. Тело этого ленивца медленно кипело, меняя очертания; то тут, то там над полем сражения вспыхивали бесшумные факелы холодного серебристого пламени. Поддерживая друг друга, твари Орды до жути быстро возводили живую пирамиду. Это они умели делать очень хорошо. Несмотря на летевшие сверху стрелы, невзирая на пущенную в ход магию Камня Тоэй, отряды Хисса поднимались все выше и выше.
Сражение кипело и на земле, и в воздухе. Граоры Эльфрана сшиблись грудь в грудь с клювокрылами. Убийственные серебряные стрелы летели одна за другой, но, даже утыканные древками, страшилища пытались дотянуться до эльфранских воинов когтями и челюстями.
Хисс не торопился. Его отряды проделали широкий проход в Погибельном Лесу, места хватало всем. Змеиный царь ожидал яростной атаки эльфранских стрелков, однако те несколько дюжин, что вели воздушный бой с его клювокрылами, никак не могли считаться признаком серьёзного сопротивления.
— Ах-с-с, так вот он, оказываетс-с-ся, где, прес-с-сповутый Эльфран! Не знал, не знал… Что ж, с-с-сто-ять ему ос-с-сталос-с-сь недолго. Примет будет готов еще-с-с до заката-с-с.
Хисс стоял на высоком помосте, составленном из сцепившихся вместе стеноломов. Змеиный царь уже перенёс свою «ставку» на левый берег Эгера — правда, пока что благоразумно держался поближе к воде. Он был на верху блаженства. Он командовал.
Примет тоже следовало строить с умом, располагая отряды хоботяр, рогачей, броненосцев и прочих в такой последовательности, чтобы их атака, начавшись на гребне пограничных гор, остановилась лишь в сказочном Тардейле. И Хисс с завидным умением дирижировал этой удивительной армией, не задаваясь вопросом, кто, зачем и почему вручил ему эту великую силу. Ему хватило краткого объяснения — не можем сами из-за Закона Равновесия. Хисс поспешал медленно. Несмотря на бесчисленность своих полков, он старался не класть тварей зря; кто их знает, этих магов, ещё спросят потом… Живой намёт поднимался всё выше и выше; ещё несколько часов — и неудержимая волна чудовищ ворвётся на плоские вершины Эльфранских Гор, в несколько мгновений смяв немногочисленных защитников.
