Ярость так ослепила нас обоих, что Джэн без труда отступил назад, предоставив нам столкнуться лбами.
— Хватит, Джэн! — рявкнул Ниггер, встав между мною и Родни. Мы оба, едва вскочив на ноги, изготовились к новому броску. — Кэт, Родни, Джэн больше не будет. Верно?
Ниггер оглянулся на Джэна, и тот лениво дернул плечом:
— Пока не буду.
Ну, я попалась: взаперти с матерью, ее взбешенным дружком, отставной любовницей Кости, его наглым старшим и неразговорчивым лучшим другом! Если я спускалась вниз с мыслью о еде, теперь аппетит у меня пропал начисто. Хотелось только убраться куда-нибудь от этой компании, но это означало бы прятаться в комнате, а ею я тоже была сыта по горло.
Пожалуй, тут поможет только одно. Я подошла к буфету и решительно принялась в нем рыться.
— Что ты ищешь, Кэтрин?
— Выпивку.
Я приканчивала третью бутылку «Джек Дэниэлса», когда вернулся Кости. Солнце садилось, гаснущие лучи, ворвавшиеся в открытую дверь, выкрасили рыжим его волосы. Один взгляд на его поджарую, легкую фигуру заставил меня крепче сжать бутылку. Господи, как он был хорош, но я должна была заткнуть пробкой грязные мысли и подумать о другом. Об оборудовании фермы. О сельском хозяйстве. О государственной экономике.
— Чтоб меня, Котенок, вот чем ты занималась весь день? Напивалась?
Обычно укоризна в голосе Кости тушила мой пыл не хуже ведра холодной воды. Нет, не стану думать о дефиците бюджета!
— Судя по твоему румянцу, не тебе говорить, — заметила я. — Ты поэтому так задержался? Попалась дамочка с особенно тонким вкусом?
Я ревновала, как бы глупо это ни было. Кости выбирал для питания женщин по двум причинам: при его внешности их было проще простого увести за собой и к тому же ему больше нравился их вкус. Я не верила, что он может различить на вкус мужчину и женщину, но он мне доказал. Этот тип без труда разделил бы по половой принадлежности целый банк крови. Как-то раз он заметил, что у него, может быть, благоприобретенный вкус к эстрогенам.
— Уж точно она не напоминала вкусом целый галлон виски, — огрызнулся Кости, подходя ко мне и движением брови оценивая полупустую бутылку. — Ты сегодня что-нибудь ела?
— Ни крошки, Криспин, — встрял Джэн. — Зато пила, как ирландец.
Под рукой не нашлось ничего тяжелого, чтобы в него швырнуть. Разве что бутылка, но виски мне было жаль.
— Укуси меня, Джэн!
Кости потянулся к моей бутылке, но я этого ждала. Вцепилась в нее не на жизнь, а на смерть.
— Поставь! — рявкнул он, отрывая мои пальцы от трофея. — Тебе нужна твердая пища, Котенок, и бочонок воды. Проклятие, где твоя мамаша? Думал, она хотя бы способна проследить, чтобы ты поела.
Если бы он нарочно меня злил, лучшего способа не нашел бы.
— О, понятно. Нужен был кто-то, чтобы меня кормить, поить и водить на поводке. Знаешь, Кости, тебе бы жениться на собаке, и не пришлось бы беспокоиться, что она иногда действует самостоятельно!
— Вот только этого мне и не хватало, — проворчал он, ероша себе волосы. — Найти дома пьяную гарпию, готовую откусить мне голову.
Ему этого не хватало?! Это меня колотили по голове, опаивали снотворным, лишали зрения — и все из-за психованного вампира, который похитил меня шестнадцатилетнюю, а теперь не мог смириться с отказом.
— Я целую неделю мечтала стать «пьяной гарпией», так что извини, если не ждала тебя в дверях с большим красным крестиком на шее, отмечающим место, где ты найдешь свой десерт!
В глубине души я ужасалась тому, что говорила. Ведь злилась-то я не на Кости, а на обстоятельства. Но мысленный фильтр между тем, чего я не думала и что говорила, просто прорвало. И даже свалить вину на выпивку не получалось. Полувампир не способен надраться обычным спиртным.
— В данный момент, на мой взгляд, это нужнее тебе, — сердито возразил Кости. — Что, не так? Может, уложить тебя в постель и выпить из тебя немного яду? Правда, я предпочел бы вбить в тебя хоть сколько-то смысла, но, будучи вампиром, я всегда готов, хочется мне или не хочется.
Челюсть у меня отвисла, а ладони просто зачесались от желания залепить ему оплеуху.
И в то же время я готова была расплакаться. Все шло наперекосяк. Я разваливалась на куски и проделывала это в одиночестве, сколько бы народу ни собралось вокруг меня.
То ли частица моих чувств отразилась у меня на лице, то ли он расслышал грохот смятения в моих мыслях, но лицо Кости оттаяло, и он вздохнул.
— Котенок…
— Не надо. — Дыхание у меня прервалось от сдержанного всхлипа. Раз я не могу справиться с тем, что слетает у меня с языка, лучше мне побыть одной. И поскорее, пока я еще не наговорила чего-нибудь лишнего. — Я, э-э-э, устала…
Я поднималась по лестнице, оставив виски внизу, на кушетке. Все равно не помогает. Честно говоря, все, что я делала с тех пор, как проснулась, только портило дело. Я понимала, что Кости не виноват. Он, как мог, старался предотвратить беду в первую очередь со мной. Но почему-то все мое раздражение выливалось на него. Хоть и бессознательно, я делала все возможное, чтобы изгадить наши отношения.
Я захлопнула за собой дверь. Стаканов в спальне не было, и я запила пилюли Дона водой из-под крана.
Их оставалось все меньше. Придется просить прислать мне еще — не знаю только куда.
Я почти сразу стала проваливаться, словно матрас подо мной раздался и меня засасывало в глубину. На долю секунды я запаниковала, потянулась, ища, за что ухватиться, но главное — я осталась одна, что и требовалось.
Потом я почувствовала во рту холодную свежесть. Стало легче. Проглотив все, я даже в полусне и с закрытыми глазами поняла, что это не Кости. У крови другой вкус.
Моргнув, я увидела Ниггера. Он убрал руку, но не сдвинулся с края кровати, где сидел. Снаружи было светло. Жаль, что я не проспала весь день.
— Где Кости? — спросила я.
— Вышел, скоро будет.
Я промолчала, но мысли, видно, отразились у меня на лице: плохо дело, если Кости даже не нашел времени меня разбудить.
Ниггер вздохнул:
— Он к такому не привык, Кэт, и плохо справляется.
— К чему не привык?
«Быть женатым на психованной стерве?» — подсказала я мысленно.
— К страху. — Ниггер понизил голос — Криспин всегда гордился, что полностью владеет собой, но, когда речь идет о тебе, он не справляется. Он впервые испытал страх потерять любимую, уступить ее другому. Нет, твой друг Тэйт его раздражал, но Криспин знал, что Тэйт для него не угроза. Грегор — другое дело. Он старше Криспина, сильнее, и никто не знает, насколько ты им увлеклась.
Я опасалась, что Ниггер недооценивает серьезность положения.
— По-моему, это не худшее. Мы с Кости никак не можем сойтись, тут же не поругавшись.
