– Отлично! Они ничего не заподозрили, – заверил её Сафиуллин. – А что вы делаете?
– У меня появилась идея, как разрушить нейронную сетку, – сказала Наташа, смотря на просвет бледно-зелёный раствор в колбе. – Я нашла в Роминой книге одно вещество, способное разорвать водородные связи между DDNC и молекулами ДНК и РНК. Сейчас мы пытаемся его приготовить.
– Здорово! – обрадовался Сафиуллин. – Значит, мы скоро вернём Роме и Юре их тела?
– К сожалению, не скоро, – покачала головой Наташа. – Вещество будет готовиться несколько часов. Скорее всего, вы примете его только вечером. Так что мы с тобой отправляемся в школу, а Лена остаётся в лаборатории варить лекарство и следить за Пальчиковым.
Лена кивнула и, взяв Ефима за руку, повела его в смежную лабораторию.
– Кстати, ему нужна новая порция наркотика, – крикнул её вслед Сафиуллин. – И лучше поменяй халат!
Наташа засмеялась.
– Ты говоришь, как наш Виктор Егорович.
Они вдвоём вышли на улицу.
– Ты молодец, Наташ, – похвалил девушку Сафиуллин. – Я знал, что ты найдёшь лекарство!
– Ну, вообще-то, я наткнулась на него чисто случайно, листая Ромину книгу, – густо покраснев, сказала Наташа. – Она действительно оказалась полезной.
Над дорогой повис птеромобиль. Друзья забрались в него, и машина, поднявшись на уровень третьего этажа, заскользила между домами, рассекая прохладный утренний воздух.
Наташа, не отрываясь, смотрела на свои скрещенные пальцы, сложенные на коленях. Вид у неё был далеко не ликующий.
– Может, мне показалось, но ты, кажется, не особенно рада, что отыскала лекарство, – заметил Сафиуллин.
– Ты не представляешь, как странно видеть перед собой чуткого Рому Ерёмина! – грустно улыбнулась она и замолчала.
Сафиуллин подождал, но, поняв, что она не будет продолжать, решил настаивать.
– И всё же, что тебя расстраивает? Ты спасёшь друзей, закончишь вместе с ними «Глубокую память», станешь благодаря этому проекту видным учёным уже на первом курсе Биохимфака, на днях закончишь школу… Я бы на твоём месте был счастлив.
– Ты забыл один пункт: потеряешь хорошего друга, – печально добавила Наташа.
– Кого? – не понял Сафиуллин.
– Тебя, конечно, – взглянув ему прямо в глаза, сказала Наташа.
– А-а, – тупо протянул он, смущённо отвернувшись.
Наступило неловкое молчание.
Наташа, кажется, говорила вполне серьёзно и была очень расстроена. Лицо девушки выражало теперь настоящее страдание. Сафиуллин и не думал, что можно так сильно привязаться к человеку за несколько дней.
– Если бы я знала, что ты точно выживешь, когда… погибнет Рома, я бы очень хорошо подумала прежде, чем говорить вам о лекарстве, – очень тихо сказала Наташа.
– Ты что, Наташ! – в ужасе воскликнул Сафиуллин.
– Да! Это кошмарно, но я сказала то, что думаю! – крикнула Наташа, и её глаза засеребрились слезами. – Ты в сотни раз лучше этого заносчивого самовлюблённого хвастуна! Ты достойнее, чем он!
– Но я уже умер и не хочу убивать своего прапраправнука! Я прожил долгую счастливую жизнь: друзья, семья, наука – всё это у меня уже было, а у Ромы всё это впереди. Ему всего шестнадцать. Я не имею права отнимать у него жизнь! Хотя, признаюсь, покидать мир, который открывает передо мной столько возможностей, мне очень тяжело.
Наташа проницательно посмотрела на него.
Сафиуллин говорил чистую правду, он только сейчас это понял. Судьба дала ему вторую жизнь, он мог бы снова заниматься наукой, продолжить свои исследования, мог бы снова иметь друзей и радоваться каждой минуте новой жизни. Но мысль, что эта жизнь будет дана ему в обмен на жизнь другого человека, внушала ему глубокое отвращение.
– Я не смогу спокойно жить, зная, что убил человека, зная, что украл эту жизнь у кого-то другого, – сказал Сафиуллин. – Да и ты тоже, я уверен. Просто сейчас ты на нервах.
Наташа молчала, обливаясь слезами. По её карим глазам было видно, что её разрывают внутренние противоречия.
– Ты прав, – наконец, сказала она. – Прости… конечно, ты прав… Надеюсь, Рома не вспомнит моих слов…
– Не бойся, они отложились в моей памяти, а она скоро канет в Лету, – сказал Сафиуллин, ободряюще улыбаясь.
Наташа тоже улыбнулась сквозь слёзы и спешно вытерла глаза рукавом: школа была уже недалеко.
Погода начинала меняться. Ясное небо, радовавшее жителей Казани последние несколько дней, заволакивало серыми тучками. Солнце уже скрылось за ними, так что на улице было заметно темнее. Когда Наташа и Сафиуллин вышли из птеромобиля, порывистый ветер тут же растрепал им волосы.
– Я и забыла: объявлено штормовое предупреждение, – рассеяно промолвила Наташа, вглядываясь в мрачное небо.
– Слушай, а ты ведь обещала научить меня использовать способности Ромы, помнишь? – спросил её Сафиуллин, чтобы отвлечь девушку от дурных мыслей.
– Теперь-то уже зачем? – резонно спросила Наташа. – Вечером ты… в общем, до вечера совсем мало времени…
– Ну, и что? Я всё равно хочу хоть разок попробовать! Ты же сказала, что это просто.
– Да, тебе же только нужно вспомнить, как это делал Рома. Попробуй прямо сейчас. Давай! – неожиданно сказала Наташа.
– Прямо здесь? Без подготовки? – сказал порядком удивлённый Сафиуллин. – Ладно… а как это… как начинать-то?
Наташа оглянулась по сторонам.
– Видишь, в мусорном баке лежит алюминиевая банка? Сконцентрируй всё своё внимание на ней, забудь обо всём и напряги всю свою волю… Пожелай, чтобы банка поднялась в воздух…
Сафиуллин посмотрел на помятую банку из-под какого-то напитка и, не отрывая взгляда, начал повторять про себя: «Хочу, чтобы банка взлетела… Хочу, чтобы банка взлетела…» Никакого эффекта.
– Ты должен очень сильно захотеть этого, – наставительно произнесла Наташа. – Представь, что банка поднимается у тебя на глазах… Что ты почувствуешь?
Сафиуллин внутренним взором увидел, как банка плавно поднимается над бачком. Он работал в области парапсихологической химии так долго и мечтал когда-нибудь овладеть телекинезом или телепатией. И вот парапсихологические способности настолько близко от него, насколько это вообще возможно. Тем более, он, быть может, живёт свой последний день… на этот раз самый последний… Он очень хочет этого… Сейчас или никогда…
И тут банка взмыла в воздух, как по волшебству! Она повисла прямо над мусорным баком, медленно вращаясь.
– Здорово! – восхитился Сафиуллин, потеряв контроль, и банка, с возмущением звякнув, упала в бак.
– Я же говорила: Ромино тело помнит этот механизм, – удовлетворённо улыбнулась Наташа. Собственная правота, кажется, поднимала ей настроение.
