– Да, целых семь лет. С тех пор, как ты уехал учиться. Не зря, как видно, уезжал: орёл теперь настоящий!
– А я тебя два месяца назад видел. По телевизору, – вспомнил Артём. – Там какой-то съезд был. Ты ещё про мутантов рассказывал.
– Всемирный съезд политиков. За него меня теперь ненавидит вся республика вместе с колониями.
– Я тебя не ненавижу, – сказал Артём совершенно очевидную вещь.
Андрей усмехнулся.
– В тебе-то я не сомневаюсь. А вот люди, приславшие меня сюда, точно ненавидят.
– А чем ты занимаешься здесь? – спросил Артём.
– Пока мне поручено измерить парапсихологический потенциал офицеров, – ответил Андрей, показывая помятый листок со списком, который он до сих пор держал в руке.
– Измерять потенциал? – удивился Артём. – С этим справился бы и студент. Зачем тебе дали эту работу?
– Я же говорю: правительство республики очень меня не любит. Думаю, чиновники хотели унизить меня. Идиоты! Они действительно думают, что можно унизить человека честным трудом! Слушай, ты сейчас не занят?
– Нет.
– Давай где-нибудь посидим. У меня к тебе куча вопросов.
– Пошли ко мне, – предложил Артём. – Мне отдельную квартиру дали.
– Отлично. Пошли. Как там, кстати, Миша поживает? Он, кажется, художник…
6
– Ты чем-то обеспокоен? – спросил Артём, прекратив есть.
Он и Андрей сидели в небольшом придорожном кафе и завтракали. С момента их встречи прошла уже неделя, и всё это время Андрею не давали покоя мысли о приближающейся войне, о президенте-марионетке, о Мокрицине…
– Нет, с чего ты взял? – ответил Андрей.
Артём пристально посмотрел на него своими зелёными глазами. «Уж не пытается ли он прочитать мои мысли?» – подумал Андрей, но потом понял, что Артёму не нужны парапсихологические способности, чтобы узнать, о чём думает его друг.
– Ты опять про мутантов? – спросил Артём, но ответ был не к чему: он знал, что попал в точку.
– Не только, – уклончиво ответил Андрей.
– Если ты думаешь о премьер-министре… Слушай, мне кажется, ты неправ.
Недавно Андрей поделился своей догадкой с Артёмом. Друг тактично отмолчался, но Андрей понял, что он не верит ему. И вот сейчас он впервые поделился своим мнением.
– Не мог премьер этого сделать, – продолжал Артём. – У него бы просто сил не хватило.
– Я проверил его потенциал по архиву. Он больше президентского в два раза, – сказал Андрей. – Но вот на телепатический барьер такой силы у него, скорее всего, действительно не хватило бы энергии. Но это не опровергает моё предположение. У Мокрицина вполне могли быть сообщники.
– А почему именно сейчас? Ведь премьер-министр служит около президента уже больше пяти лет.
– Не знаю. Что-то его заставило. Может, его хотели сместить? – предположил Андрей.
– Тогда непонятно, зачем ему понадобилась война с мутантами?
– Да, непонятно, – согласился Андрей. – Но я докопаюсь до сути… В одном ты должен со мной согласиться: мутантам эта война нужна меньше всего.
– Ты прав, но кто-то же запустил ракету.
– Кто-то, но не они.
Артём перестал спорить и снова принялся за еду. Андрей посмотрел на него, и его сердце болезненно сжалось. Мутанты и возможное предательство Мокрицина было не единственным, что беспокоило его.
– Завтра первый бой, – сказал Андрей.
Артём поднял на него глаза.
– Я знаю.
– Ты готов… – У Андрея не хватало смелости договорить.
Артём опустил глаза на тарелку, но есть перестал. Андрей знал, что друг понял его.
– Ты можешь отказаться, – предложил Андрей. – Если хочешь, я даже помогу тебе вернуться на Землю.
– Нет, это же моя работа. Я останусь, – спокойно сказал Артём, но Андрей чувствовал его внутреннее волнение.
– Тогда тебе придётся… придётся убивать.
Артём молчал.
– Артём, при твоей доброте, при всём твоём человеколюбии ты должен будешь убивать, или лети домой.
– Я не могу улететь. Мои ребята будут сражаться. Я не могу остаться в стороне.
– Но и стрелять по живым людям ты тоже не сможешь.
– Они не люди, а враги.
– Это не твои слова, а слова твоих командиров. Ты не веришь в них, правда? Я знаю, не веришь… Ты пойми: я не заставляю тебя уничтожать мутантов. Поверь, смерть мутанта для меня ничуть не лучше человеческой смерти. Но твоя смерть… Тебе придётся убивать, чтобы не быть убитым. И, пожалуйста, умоляю тебя, сделай всё, что в твоих силах, чтобы остаться в живых.
Изумруды Артёминых глаз снова пронзили Андрея, тёплая улыбка осветила его лицо.
– Не беспокойся за меня. Я умру только после того, как ты научишь меня телекинезу.
Андрей усмехнулся.
– Обязательно научу, – пообещал он.
Дверь кафе отворилась, и на пороге появился молодой парень в военной форме. Его бледно-голубые глаза пробежались по столикам и остановились на том, за которым сидели друзья. Он направился к ним.
– Артём, тебя там Ядреев ищет, сообщил парень. – Прямо рвёт и мечет! Ты чего опаздываешь?
Артём глянул на часы.
– Блин! Заговорился я с тобой, Андрей, – сказал он, вскакивая со стула. – А кстати… Андрей, знакомься, это мой хороший друг Стас Кистяков, лейтенант. А это, Стас, мой старый школьный друг Андрей Буранов.
Стас и Андрей пожали руки.
– А Вы случайно не учёный? – спросил вдруг Стас.
– Да, а что?
– Тот самый, который мутантофил?
– Стас! – оборвал его Артём. – Идём уже!
– Да-да. До свидания, Андрей, – усмехнулся Стас и вышел из кафе.
– Ты уж прости его. Он хороший. Только вот ляпнет, бывает… – замялся Артём.
– Ничего страшного. Поторопись.
Артём благодарно посмотрел на друга.
– Спасибо тебе. До завтра.
– Пока.
Артём поспешил за Стасом, а Андрей ещё долго сидел за столом и думал, думал, думал…
7
Андрей стоял на продуваемой всеми ветрами наблюдательной вышке вместе с президентом и другими власть имущими. На горизонте виднелась строгая колонна танков, направляющаяся на север. В одном из них сидел Артём.
Андрей засунул руку в карман и сжал лежавший в нём шприц. «Я помогу тебе, Артём, – думал он. – Обязательно помогу».
Послышался смех. Это премьер-министр развлекает чиновников своими пошлыми шуточками. «Мерзавцы! Отправили людей умирать, да ещё и веселятся! Бывают же сволочи!» Помимо Андрея ещё два человека сохраняли полное молчание – президент и генерал Ядреев. Президент, конечно, до сих пор находился под телепатическим игом и едва ли понимал, что происходит и зачем он здесь стоит. А вот генерал, напротив, всё осознавал. Он, как и Андрей, не отрываясь, смотрел на огромные металлические машины, уносящие под своими панцирями живых людей, которые, вполне возможно, скоро встретят бессмысленную смерть.
