— Если бы я знала, дядя Валенто!.. Это произошло так неожиданно… Отец только что вернулся с работы, и его тут же схватили. А за что – откуда мне знать?
Валенто задумчиво посмотрел на нее:
— Да я и не ожидал, что ты слишком много знаешь. Тем более, что вряд ли Педро очень изменился за те два месяца, которые я его не видел. Не думаю, чтобы он вдруг начал заниматься политическими делами и заинтересовал своей персоной жандармерию, да еще до такой степени, чтобы его арестовали… И все же должна быть какая‑то, хоть малейшая причина для всего этого… Слушай, Марта, а он в последнее время не рассказывал тебе чего‑то необычного? Ну, вспомни!
Девушка подумала немного и ответила:
— Вернувшись с военного парада на Авеню–дель–Прадо, отец рассказывал о появлении там какого‑то сказочного огромного автомобиля, который остановил движение всех машин, и броневиков, и танков… и что этот автомобиль не могли поразить ни пули, ни гранаты… но об этом шумели все соседи. Только и разница, что отец был на этом параде лично и рассказывал о том, что видел собственными глазами. И о том, что он слышал голос какого‑то Седого Капитана, который управлял этим автомобилем, и…
Она остановилась, робко оглянулась вокруг. И только убедившись, что в столовой никого, кроме них, нет, закончила шепотом:
— И угрожал правительству… и фалангистам тоже…
— Э, детка, это все видели и слышали не только Педро, но и тысячи других людей, которые были на параде, – отмахнулся Валенто. – За это не арестовывают, потому что тогда надо было бы посадить в тюрьму десятки тысяч людей. Ладно, вспоминай дальше. А что говорили жандармы, ты не слышала?
Вдруг Марта всплеснула руками.
— Ой, как же я сразу тебе этого не сказала! Вот когда жандармы уже арестовали отца и отвели его в свой черный автомобиль, то другие из них начали обыскивать нашу комнату. А я стояла и плакала… Они ругались, что ничего не нашли, и тогда один из них, видимо старший, ну, будто их начальник, отвратительный такой, с красной, как в пьяницы, рожей, сказал, что они все равно вытянут из отца то, что им нужно, что главное они все же сделали, взяли наконец человека, который имеет тесные связи с Седым Капитаном…
— Что? – Удивился Валенто Клаудо. – Это что же они, о Педро?
— Я тогда ничего не поняла, потому что очень волновалась. А теперь понимаю, что он говорил именно об отце. А какое же он имеет отношение к этому Седому Капитану? Отец знает о нем не больше, чем все другие люди, которые были на параде… Вот видишь, и ты тоже удивляешься, дядя Валенто!
Действительно, Валенто Клаудо был крайне удивлен. Он недоверчиво смотрел на Марту, совсем забыв про недопитое вино.
— Слушай, Марта, – сказал он наконец. – Не перепутала ли ты чего‑то? Действительно, может, они говорили это о ком‑то другом, а не о Педро? Ведь это какая‑то ерунда. Педро Дорильо – и Седой Капитан! Пожалуй, ты ошиблась, девочка!
Красивое лицо Марты вспыхнуло. Она искоса взглянула на Алеся и обиженно ответила:
— Дядя Валенто, мне же не пять лет, я не ребенок. Тогда я, правда, очень волновалась. Но теперь чем больше вспоминаю, тем больше убеждаюсь, что старший жандарм говорил именно об отце. Ведь он как бы утешал других и самого себя по поводу того, что они ничего не нашли в нашей комнате. И говорил, что самое главное они все же сделали – арестовали того, кто много знает о Седом Капитане. И эти слова я помню очень хорошо!
Валенто Клаудо заметно колебался. И Алесь хорошо понимал его, ибо сам был очень удивлен. Ведь из того, что Валенто рассказывал ему о своем старом друге, получалось, что Педро Дорильо вообще никогда не интересовался политическими делами, а тем более ничем не был связан с Седым Капитаном. Разве Валенто не знал бы о существовании такой связи, если бы она на самом деле была?.. Удивительно, удивительно! Что это может значить?..
Но вот Валенто решительно мотнул головой:
— Что‑то здесь не так, друзья мои! Однако нам сейчас этого не решить. Собирайтесь, пойдем поговорим с тем, кто, по моему мнению, может действительно разобраться, в чем тут дело, и решить, что нам делать дальше с Мартой… и с Педро также. Безусловно, произошла какая‑то путаница. Ты же понимаешь, Алесь, что Педро Дорильо никогда не имел с нами никаких отношений… если не считать, что мы с ним давние друзья…
— С кем ты сказал, дядя Валенто? – Переспросила Марта, удивившись в свою очередь. – С кем это – с вами?
Валенто Клаудо хитро улыбнулся:
— А тебе сразу все надо знать? Подожди, скоро узнаешь. Не спеши. И, между прочим, вот что я хочу сказать по поводу всего этого… гм…
Он подозрительно оглянулся. Но в столовой, как и раньше, не было никого, кроме них. Только в дальнем углу возился старый официант. Убедившись, что никто его не услышит, Валенто Клаудо закончил, все же снизив свой громкий голос:
— Это, наверное, полиция и жандармы уже сбились с ног в поисках кое–кого… Мы с Алесем хорошо знаем, кого именно, – подмигнул он юноше. – И ты скоро узнаешь Марта если этот «кто‑то» не запретит… Вот жандармы с полицией, и бросаются повсюду, надеясь что‑то вынюхать. Но вряд ли им повезет в этом, вряд ли!..
4. Хосе Фрэнко напал на след
Не будем говорить, был ли прав Валенто Клаудо, высказывая такое мнение. Но в одном он был прав.
Особо уполномоченный государственной полиции по розыску и ликвидации «Люцифера» Мигель Хуанес не спал уже третьи сутки. Используя свои широкие полномочия и помощь самого начальника полиции, он поставил на ноги всю агентуру, всю тайную службу, чтобы узнать хоть что‑нибудь о личности загадочного Седого Капитана и о месте, где мог скрываться его «Люцифер».
Наиболее опасным и таинственным, на его взгляд, было то, что вот уже несколько дней ни один из агентов и инспекторов не сообщал о «Люцифере». Загадочный серо–зеленый автомобиль нигде не появлялся. Было ясно, что «Люцифер» где‑то скрывается. Но – где именно? Во всяком случае, не в Фонтиверосе, где все время дежурили полицейские посты.
Так же не поступало никаких сведений и о личности самого Седого Капитана, несмотря на строжайшие приказы Хуанеса и грозного начальника государственной полиции, которые требовали изучить все архивы, все картотеки и выяснить, кто именно скрывается под этим прозвищем. Мигель Хуанес не имел до сих пор никаких новых материалов и мог только обдумывать – в который уже раз! только то, что было ему известно и раньше. Но известно было так мало!..
Особо уполномоченный имел все основания нервничать… Его начальник, настойчивый Карло Кабанерос, ждал от него решительных действий. И Хуанес знал, что его может спасти только решающий перелом. Ведь на начальника полиции в свою очередь нажимал министр внутренних дел, которому угрожал жестокой карой сам всемогущий каудильо генерал Фернандес… И все это сходилось в одной точке, на особо уполномоченном Мигеле Хуанесе. Было от чего сойти с ума: ведь первым, с кого снимут голову в этом деле, безусловно был он, Хуанес! О, в этом особо уполномоченный не имел ни малейшего сомнения!
