Еще мгновение – и он громко читал, разбирая при лунном свете текст, напечатанный большими черными буквами:
ОТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИЦИИ
ОБЪЯВЛЕНИЕ
ПУНКТ ПЕРВЫЙ. С ЦЕЛЬЮ ОХРАНЫ НАСЕЛЕНИЯ ОТ ПРЕСТУПНЫХ ДЕЙСТВИЙ ТАК НАЗЫВАЕМОГО СЕДОГО КАПИТАНА (ОН ЖЕ ЭРНАН РАМИРО) ПОЛИЦИЯ ПРОВЕЛА РЯД АРЕСТОВ ЕГО СООБЩНИКОВ…
ПУНКТ ВТОРОЙ. КАЖДЫЙ, КТО БУДЕТ УЛИЧЕН КАК СООБЩНИК ЭТОГО ОПАСНОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРЕСТУПНИКА, БУДЕТ БЕЗЖАЛОСТНО КАЗНЕН…
ПУНКТ ТРЕТИЙ. ЗАВТРА, В ДЕВЯТЬ ЧАСОВ УТРА, В ТЮРЬМЕ САН–САЛЬВАДОР БУДЕТ КАЗНЕН ЧЕРЕЗ ОТСЕЧЕНИЕ ГОЛОВЫ ПЕРВЫЙ ИЗ ОБНАРУЖЕННЫХ СООБЩНИКОВ СЕДОГО КАПИТАНА ПЕДРО ДОРИЛЬО…
— О проклятые!.. – Вырвалось у Валенто.
Алесь, пораженный и растерянный, держал в своих руках Марту, которая вздрагивала от рыданий. Валенто Клаудо сделал движение, словно хотел сорвать объявление.
— Стой! – Остановил его решительный голос Кристобаля Гомеца. – Не делай этого. Я не хочу, чтобы завтра арестовали и меня. Иди прочь, Валенто Клаудо! Ты знаешь: если я что‑то сказал, то мое слово твердое. Оставь меня и не ходи сюда больше никогда. В противном случае я уже не буду говорить с тобой, ты встретишься с моим ружьем. Я все сказал, Валенто Клаудо.
И он исчез внутри дома, плотно закрыв за собой тяжелую дверь. Мгновение Валенто стоял молча, сжимая крепкие кулаки. Потом он еще раз воскликнул:
— О, проклятые негодяи!
Его взгляд остановился на Марте, которая рыдала, припав головой к груди Алеся. Он глухо пробормотал, овладевая собой:
— Марта… детка…
Девушка не поднимала головы, вздрагивая от безудержного рыдания.
Валенто провел рукой по голове. К нему возвращалось самообладание.
— Нет, этого не будет, этого не может быть! – Воскликнул он. – Скорее назад, к Капитану! Еще есть время!..
О каком времени сказал Валенто? Ведь вскоре рассветет, разве же можно успеть что‑то сделать?
— Скорее, скорее! Девочка, успокойся! Нельзя тратить ни единой минуты! Бегом к Капитану! О, ты не знаешь, не знаешь, на что еще способен «Люцифер»!.. Скорее!
Он схватил Алеся и Марту за руки и потянул за собой.
— Еще есть время, мы успеем! Скорее!..
Они бежали изо всех сил туда, где стоял скрытый между скалами «Люцифер», где никто еще не знал о страшном объявлении, бежали, задыхаясь, вслед за Валенто, который уже не выбирал дороги и только время от времени повторял:
— Еще есть время… мы успеем… скорее, скорее!..
И луна, которая опустилась уже совсем низко, казалось, бежала вместе с ними над горизонтом, чтобы помочь им своим призрачным светом, помочь бежать быстрее. А Валенто хватал воздух широко раскрытым ртом и отрывисто бросал, будто подгоняя себя:
— Еще есть… есть время… мы успеем… успеем!..
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
1. Перед лицом смерти
Маленькая стрелка больших часов на стене вплотную подошла к цифре «9». Большая, минутная стрелка, приближалась к цифре «12». А телефонные аппараты упорно молчали, не подавая никаких признаков жизни!
Седой Капитан не появлялся.
Начальник полиции, который вместе с Мигелем Хуанесом вновь приехал в Сан–Сальвадор еще в семь часов, нервно постукивал кончиками пухлых пальцев по краю стола и время от времени беспокойно переводил взгляд с телефонных аппаратов на часы и обратно. Неужели и на этот раз дело сорвется?..
Все было наготове. Все посты ждали появления «Люцифера», чтобы сразу отрезать ему пути к отступления и расстрелять в упор. Все посты имели категорический приказ: немедленно сообщить на центральный пункт о появлении «Люцифера». А центральный пункт находился здесь, в кабинете коменданта тюрьмы. Даже это предусмотрительный Карло Кабанерос хорошо продумал.
— Там будет стрельба, – сказал он еще вчера Мигелю Хуанесу, – там, где появится «Люцифер», он, черт его возьми, может, чего доброго, бросить какую‑нибудь электрическую мину. Одним словом, зачем нам рисковать? Лучше занять позицию за крепкими стенами, оно, знаете, безопаснее. Они справятся и сами. Сообщат же нам немедленно, мы будем все знать и здесь. Даже сможем сразу информировать министра. – Он имел в виду установленный в кабинете коменданта дополнительный телефон прямой связи, который соединял Сан–Сальвадор с министерством внутренних дел.
Мигель Хуанес, само собой, не имел никаких возражений против этого решения Кабанероса. Здесь, в кабинете коменданта тюрьмы, было значительно спокойнее. Только бы зазвонил один из телефонов! Только бы Седой Капитан попался в подготовленную для него ловушку!
Карло Кабанерос все еще не терял надежды. Хитрая психологическая игра, затеянная генералом Альдумеро да Хуранито, должна была дать, наконец, желаемые результаты! Вот еще минутка, полминутки, еще несколько секунд – и один из телефонов обязательно зазвонит. Не может быть, чтобы дело провалилось, не может быть, чтобы самолюбивый Эрнан Рамиро не попробовал освободить Педро Дорильо!
Но телефоны молчали.
В кабинет вошел комендант тюрьмы. Он вытянулся по форме и доложил:
— Простите, господин начальник, если не будет вашего приказа отложить исполнение приговора, время вести заключенного на казнь. У нас все готово.
Отложить исполнение приговора? Нет, об этом не может быть и речи! Тем более, что, в конце концов… Ну, да, Седой Капитан не решился на попытку спасения Педро Дорильо, очевидно, он понял, что это было бы безнадежной делом. Что ж, казнь Педро Дорильо, объявленного государственным преступником и сообщником Эрнана Рамиро, сама по себе докажет две вещи. Первое: правительство и полиция не шутят, и действительно решили безжалостно наказывать всех, кто связан с Седым Капитаном. И второе: казнь покажет, что Седой Капитан не способен выполнить свое торжественное обещание помогать тем, кто присоединится к нему. Это тоже имеет значение. Ладно!
Карло Кабанерос бросил последний взгляд на молчащие телефонные аппараты и ответил коменданту тюрьмы:
— Начинайте! Мы с господином Хуанесом тоже будем присутствовать на казни.
Во внутреннем дворе, который находился в центре огромного каменного здания тюрьмы и был таким образом полностью отрезан от внешнего мира, собралось уже немало людей. Неподалеку от высокого эшафота с большой деревянной плахой отдельной кучкой стояли чиновники, присутствие которых на казни было обязательным по закону: прокурор, чины жандармерии. Ближе к двери главного входа толпились вездесущие корреспонденты с фотоаппаратами в руках: газеты не могли оставить без внимания такую сенсационную казнь. Еще дальше, около стен, теснились неизбежные в таких делах зрители, которым удалось достать пропуск на кровавое зрелище. Они были наиболее возбужденные, они напряженно впитывали в себя каждую деталь, каждую черту, каждое движение прокурора или кого‑нибудь еще из официальных лиц. Они с удовольствием предвкушали, как после казни будут взахлеб рассказывать о случившемся другим любопытствующим, которые не попали сюда.
