— Я Толстый Чарли Нанси, — сказал он.
Подойдя к Толстому Чарли Нанси, Рози чмокнула его в щеку.
— Мы знакомы? — спросил он, к удивлению Рози, но тут же поправился: — Конечно, конечно, ты моя невеста. И с каждым днем становишься все красивее.
Тут он наклонился ее поцеловать. Их губы едва соприкоснулись, но сердце у Рози забилось, как у Бинки Баттерворта после особенно тряского подъема с прижатой к нему хористкой.
— Ленч, — пискнула Рози. — Я проходила мимо… Подумала… Мы можем поговорить.
— Ах да, — согласился мужчина, которого Рози считала теперь Толстым Чарли. — Ленч.
Он преспокойно обнял ее за талию.
— Куда хочешь пойти?
— Ох! — выдохнула она. — Ну… Куда скажешь.
«Все дело в его запахе, — подумала Рози. — И почему я раньше не замечала, как приятно от него пахнет?»
— Найдем что-нибудь, — снизошел он. — Спустимся по лестнице?
— Если ты не против, — сказала она, — я бы предпочла лифт.
Она с грохотом закрыла складную дверь, и они медленно и рывками стали спускаться вниз, прижатые друг к другу.
Рози даже вспомнить не могла, когда была так счастлива.
Когда они вышли на улицу, телефон Рози звякнул, давая понять, что она пропустила звонок. Ну и бог с ним…
Они вошли в первый же встретившийся ресторан. Еще месяц назад тут был модный суши-бар: сплошь хром и абстрактные картинки, через весь зал шла лента конвейера с кусочками сырой рыбы, цена на которую зависела от цвета тарелки. Японское заведение прогорело, и тут же (как это бывает с лондонскими заведениями) его заменил венгерский ресторанчик, оставивший ленту конвейера как высокотехнологичное дополнение к миру национальной кухни, а потому через зал торжественно плыли миски с быстро остывающим гуляшом, клецками со сладким перцем и блюдечки со сметаной.
Рози решила, что и эти блюда не приживутся.
— Где ты был вчера вечером? — спросила она.
— Гулял, — уклончиво ответил он. — С братом.
— Ты же был единственным ребенком в семье.
— Оказывается, нет. Оказывается, я лишь половинка сервиза.
— Правда? Опять папино наследство?
— Милая, — сказал тот, кого она считала Толстым Чарли, — ты и десятой части не знаешь.
— Надеюсь, он придет на свадьбу?
— Ни за что на свете не пропустит! — Он сжал ее руку, и она едва не уронила ложку с гуляшом. — У тебя есть планы на сегодня?
— Как будто нет. В конторе сейчас затишье. Нужно сделать несколько звонков, ну, помнишь, наша кампания по сбору средств? Но они могут подождать. А что… Ты… Э-э-э… А в чем дело?
— День такой красивый. Пойдем погуляем?
— Замечательно, — откликнулась Рози.
Они медленно двинулись по набережной Принца Альберта, оттуда вышли на северный берег Темзы. Они держались за руки и болтали ни о чем.
— А как же твоя работа? — спросила вдруг Рози, когда они остановились купить мороженое.
— Ах это, — отозвался он. — Там, наверное, никто даже не заметит, что меня нет.
Толстый Чарли взбежал по лестнице в «Агентство Грэхема Хорикса». Он всегда поднимался по лестнице. Во-первых, полезно для здоровья, а во-вторых, не надо волноваться, что тебя притиснет к кому-нибудь, и этот человек будет так близко, что уже не сможешь делать вид, будто его там нет.
В приемную он влетел, слегка запыхавшись.
— Рози заходила, Энни?
— Ты ее по дороге потерял? — спросила секретарь.
Он прошел к себе в кабинет. На столе было непривычно чисто. Гора неотвеченных писем исчезла. На экране компьютера висела самоклеющаяся бумажка: «Зайдите ко мне. Г.Х.».
Он постучался в кабинет Грэхема Хорикса. На сей раз голос произнес:
— Да?
— Это я, — сказал он.
— Входите, — отозвался Грэхем Хорикс. — Входите, мастер Нанси. Тащите себе кресло. Я много думал над нашим утренним разговором. И сдается мне, я сильно вас недооценивал. Вы работаете здесь… сколько уже?
— Почти два года.
— Вы работали долго и упорно. А теперь еще прискорбная кончина вашего отца…
— На самом деле я его едва знал.
— Ага. Так держать, Нанси. Учитывая нынешнее затишье, как насчет пары недель отпуска? Нужно ли говорить, что он будет полностью оплачен.
— Полностью оплачен? — переспросил Толстый Чарли.
— Полностью оплачен? Ага, понял, о чем вы. Деньги на расходы. Уверен, немного на карманные расходы вам не помешало бы, а?
Толстый Чарли силился сообразить, в какой вселенной очутился.
— Вы меня увольняете?
Тут Грэхем Хорикс рассмеялся — как хорек, у которого в горле застряла острая косточка.
— Абсо-ненно нет. Даже напротив. Теперь, я полагаю, мы прекрасно понимаем друг друга. Ваше будущее упрочено. Как каменный дом. Разумеется, пока вы остаетесь образцом осмотрительности и такта, каким были до сих пор.
— Как каменный дом? — недоуменно переспросил Толстый Чарли.
— Как за каменной стеной.
— Просто я где-то читал, что большинство несчастных случаев происходит дома.
— Тогда, считаю, вам крайне важно как можно скорее вернуться домой. — Он протянул Толстому Чарли прямоугольный листок. — Вот, скоромная благодарность за два года безупречных трудов на благо «Агентства Грэхема Хорикса». — И, не удержавшись, добавил: — Не тратьте все сразу. — Ведь он всегда так говорил, давая кому-то деньги.
Толстый Чарли опустил взгляд на бумажку. Это был чек.
— Две тысячи. Ух ты! То есть нет, конечно, не буду.
Грэхем Хорикс улыбнулся. Если его улыбка и светилась победой, то Толстый Чарли был слишком озадачен и потрясен, чтобы ее заметить.
— Идите с миром, — сказал Грэхем Хорикс.
Толстый Чарли отправился к себе в кабинет. Минуту спустя Грэхем Хорикс небрежно, как паук из паутины, выглянул за дверь.
— Да, кстати. Из чистого любопытства. Если, пока вы отдыхаете и наслаждаетесь радостями жизни — что я вам настоятельно рекомендую… о чем я? Ах да, если мне понадобится войти в ваши файлы, не скажете ли свой пароль?
— Я думал, с вашим паролем вы можете войти куда угодно в системе, — сказал Толстый Чарли.
— Конечно, конечно, — беспечно согласился Грэхем Хорикс. — Просто на всякий случай. Сами знаете, как бывает с компьютерами.
— «Русалка», — сказал Толстый Чарли. — «Р-У-С-А-Л-К-А».
— Замечательно. — Грэхем Хорикс не потер руки, но вполне мог это сделать. — Замечательно.
Толстый Чарли вышел на улицу с чеком на две тысячи фунтов в кармане, удивляясь, как за два года не сумел разобраться в Грэхеме Хориксе, не понял, какой он чудесный человек.
