В разговорах практически не участвовали трое: Зинка,
мрачная, со сдвинутыми у переносицы бровями, зло косилась на всех и дважды
прогоняла болтунов из буфета. Зойка, узнавшая новость, наверное, позднее всех,
слушала, кивала и поглядывала на меня, точно прицениваясь. Третьим, не
участвовавшим в пересудах человеком был давний Серегин дружок Юрка Воронин, или
попросту Ворона. Он приехал вместе с Владом, но не сидел, как ему по должности
положено, на втором этаже поблизости от хозяина, а торчал у Зинки в буфете и
незаметно угомонил полбутылки коньяка. Слушая разговоры о дружке, молчал, но
смотрел свирепо. Улучив момент, когда мы остались одни. Зинка шепнула:
— Ворона говорит. Серега машину разбил. Нашли ее за
городом, возле нового моста, на объездной. Там же еще дороги нет… Чего он там
делал?
«А главное, когда?» — подумала я. Можно, конечно,
предположить, что вначале Серега решил покончить жизнь самоубийством, влетев на
скорости в опору строящегося моста. Да вот незадача, с балкона парень сиганул в
половине первого, а в час его «БМВ» мы видели целехоньким — правда, с лужей
крови на коврике.
Зинка, наверное, думала о том же.
— О машине молчок, — напомнила она и добавила с
ужасом:
— Лишь бы нас никто не заметил…
Я разделяла ее опасения. Парня заставили написать дурацкое
признание, влили в него литр водки и сбросили с балкона. Думаю, «БМВ» не
поленились вымыть, перед тем как разбить. На это понадобилось время, оттого и
вышла накладка, покойник, уже находясь в морге, влетел в опору моста.
— А чего еще Ворона говорит? — спросила я Зинку.
— Говорит, что Серега психом не был.
— В том смысле, чтоб признания писать? Зинка хлопнула
глазами:
— В том смысле, чтоб с балкона… Конечно, перебрал, и в
тюрьму отправляться охоты никакой…
— Разве менты к нему цеплялись?
— В том-то и дело, что нет… то есть на нервы, конечно,
действовали, но особо не липли.
Если бы у ментов были к Сереге серьезные претензии, он
находился бы не в собственной квартире, а совершенно в другом месте.
Покровители у него есть, и его обустройство в тюрьме штука сомнительная. Уж
очень пугливым парнем оказался Серега.
Даже с появлением посетителей разговоры не прекратились,
правда. Ворона перебрался из буфета на второй этаж — туда, где ему и надо было
быть.
— Мы на пороге великих событий, — насмешливо
заявила Зойка.
— В самом деле?
— Конечно, четвертую смену трудимся, а уже два трупа.
Страшно подумать, сколько их будет, доработай мы до отпуска. А этот, со шрамом,
сегодня не появится. Произвел мужик впечатление, на такого раз глянешь и трупам
уже не удивляешься.
Я схватила Зойку за руку и больно сжала.
— Забудь об этой чепухе.
— О какой? — удивилась она.
— О той, что ты напридумывала, находясь в объятиях
Ваньки.
— Ванька парень простой, умом особо не блещет, но
человек надежный, а в нашем положении такой пригодится.
— Зойка, — прошипела я, а она усмехнулась.
— Обидно мне, что у тебя какие-то секреты. Но коли ты
так решила, придется мне переждать. Хотя лучше б тебе кое-что растолковать мне,
чтоб, значит, душа у меня не болела.
— Нечего растолковывать…
— Как скажешь. Я тебе верю, без крайней нужды ты наши
головы в петлю не сунешь.
— Черти бы тебя слопали, — не выдержала я.
— Расслабься, — обиделась Зойка, — Проверим
удачу, — сказала она и извлекла свои кубики, я сунула руку в карман и
достала свои.
— На счет «раз»…
На двоих выпало пятнадцать.
— Не густо, — вздохнула Зойка и ласково мне
улыбнулась.
После работы ее вновь встретил Ванька, точнее, пришел часов
в двенадцать и до закрытия успел основательно набраться.
— Сегодня дома ночуешь? — спросила я Зойку.
— Не знаю. Сначала его на родной диван определю. Лыка
не вяжет и на ногах не стоит, а в историю попадать ему нельзя.
— Все равно сядет, — не удержалась я.
— Само собой, но погулять хочется подольше.
— Охота тебе с ним возиться, — понаблюдав за
Ванькой некоторое время и не обнаружив в своей душе ни грамма симпатии к нему,
заметила я.
— Он вообще-то ничего, — вступилась за любимого
Зойка, — Пьет много, но это от большой радости, что на воле. Если сразу не
сядет, то, может, остепенится. А главное, я себя рядом с ним чувствую… как бы
это сказать… — Зойка хохотнула и закончила лукаво. — В общем, ты
понимаешь.
Конечно, я понимала, но Зойкино увлечение этим типом мне не
нравилось. К концу смены Ванька то ли очухался, то ли за годы пьянства просто
привык двигаться на автопилоте, но тащить его под руки не пришлось. Зойка
отбыла с любимым, а я, подумав, пошлепала на троллейбус, благо время позволяло
надеяться, что таковой появится. Зинка догнала меня возле крыльца.
— Я такси вызвала, — сказала она хмуро. —
Сейчас подъедет.
Сегодняшние чаевые вполне позволяли малость шикануть, и я
согласно кивнула. Такси дожидалось на крыльце. Зинка молчала, уставившись в
стену, в ней чувствовалось большое стремление ничего не видеть вокруг. Я его
полностью разделяла и молчания не нарушила. Зинка обреталась на другом конце
города, поэтому сначала завезли меня. Покинув такси, я зашагала к подъезду,
подняв голову к своим окнам. Все четыре темные. Возле кустов справа стояла
машина, мигнули фары, я притормозила, ожидая, что последует. Хлопнула дверь, и
я увидела Вальку.
— Привет, — сказал он, подходя ко мне.
— Привет, — не выказывая особого удивления,
ответила я. — Ехал мимо, решил завернуть в гости?
— Не дури. Я тебя уже час жду.
— Пойдем, — кивнула я, но он, взяв меня за локоть,
сказал:
— Поговорим в машине.
— Поговорим, — пожала я плечами. Валькино
появление мне не нравилось, оно не сулило ничего хорошего и означало только
одно: у меня проблемы, а это как раз то, что мне совершенно ни к чему, ни
сегодня, ни завтра.
Мы устроились в машине и закурили. Валька смотрел в открытое
окно и, должно быть, прикидывал, с чего начать разговор.
— Чижик, — позвала я, — у меня глаза
слипаются. Есть что сказать — говори, а нет, так я спать пойду.
