— Спасибо за совет, — ответила я и дала отбой.
Голуби бродили совсем рядом, я смотрела на них, принуждая себя подняться и
покинуть город, и очень хорошо знала, что не сделаю этого. В конце аллеи
появился милицейский патруль с собакой, а я, сообразив, что сижу с пистолетом и
сумкой, набитой долларами, быстро поднялась и направилась к троллейбусной
остановке. Вспомнив, что остатки мелочи я истратила на мороженое, аккуратно
извлекла из пачки стодолларовую купюру и отправилась в ближайший обменный
пункт. Таращась в витрины, я и обратила внимание на не-приметную «восьмерку».
За тонированными стеклами лица водителя не разглядишь, но, понаблюдав немного,
я убедилась, что у него ко мне большой интерес. Вместо того чтобы испугаться, я
задумалась. Вряд ли это люди Еремея, мы давно не виделись, и у них накопились
ко мне вопросы. Меня просто-напросто сунули бы в машину и где-нибудь в тихом
месте не спеша и подробно со мной разобрались. Кому еще я могла понадобиться?
Менты? Тоже вряд ли. Им со мной все ясно, и бензин тратить они бы не стали.
Может, друг детства подсуетился? Большое ему за это спасибо.
Деньги я поменяла, остановила такси и поехала к речному
вокзалу. Оттуда поднялась к дому, где жил дядя Миша, минуя центральные улицы, а
главное, ресторан. Окна в квартире дяди Миши были закрыты фанерными щитами, а
дверь, не пострадавшая от пожара, заперта. Я позвонила соседке, старушка
открыла сразу, точно поджидала меня в прихожей.
— Вы не скажете, где дядя Миша? — поздоровавшись,
спросила я.
— В больнице. В строительной В кардиологии. Вчера у
него была. Говорит, на днях вернется.
— Как у него дела?
— Как дела? Кухня, считай, вся выгорела, мебель, что цела
осталась, водой испортили. Воды-то сколько вылили… А ведь это вы тогда были,
да?
— Я.
— Милиция вами интересовалась, а Михаил сказал,
девчонка заходила, газеты продавала. Поди врет?
— Вы извините, мне надо идти.
— В больницу к нему заглянете? — крикнула женщина
вдогонку, когда я уже спускалась по лестнице.
— Вряд ли смогу выбраться. Привет передайте. С большой
поспешностью покинув двор дома, где жил дядя Миша, я вернулась к речному
вокзалу, по-прежнему минуя центральные улицы. Остановила машину и поехала в
больницу. Болтаться по городу с сумкой денег идиотское занятие, а никому
довериться я не могла, вот так и вышло, что у меня одна дорога — к дяде Мише.
Правда, еще была сестра. Но если отдать деньги ей. Нинка от великой жадности
кинется скупать в магазинах все подряд, и очень скоро головы лишится не только
она, но и все семейство в придачу.
Здание больницы окружал старый парк. Цвели тополя, пух
клубками катился по асфальту прямо из-под моих ног. Время для посещения
больницы я выбрала неудачное, был тихий час. Я решила прогуляться в парке,
чтобы не задремать, и на одной из скамеек обнаружила дядю Мишу. Он сидел в
спортивном костюме и тапочках на босу ногу и читал газету. Обернулся, увидел
меня, сложил газету и терпеливо ждал, когда я подойду.
— Здравствуйте, дядя Миша, — громко сказала я,
знать не зная, на какой прием могу рассчитывать.
— Здравствуй, дочка, — ответил он и чуть
подвинулся, таким образом приглашая сесть. Я села, бросив сумку под ноги.
— Как себя чувствуете?
— Спасибо. Как говорится, твоими молитвами.
— Вот и слава богу. А я все думала…
— Да? А я о тебе. Ты, конечно, никуда не уехала?
— Как видите.
— А с Бардиным что?
Я усмехнулась.
— Вы и про это знаете?
— Слухами земля полнится. Так вы с ним как?
— Не сошлись во мнении по ряду принципиальных вопросов.
Дядя Миша, вы меня простите, мне очень важно знать, что за дела у Бардина были
с Китайцем.
— Вот оно как, — старик вздохнул, недовольно
косясь на меня. — Зачем тебе это?
— Сомнения меня грызут и мучают.
— Что за сомнения?
— Китайца я не убивала, и Славка его не убивал. Но ведь
кто-то по какой-то причине застрелил этого сукина сына?
Дядя Миша вздохнул и чуть помолчал.
— Если ты с Китайцем была хорошо знакома, знать должна,
что охотников…
— С Бардиным они были друзьями?
— С Бардиным? — Старик не мог скрыть удивления,
потом хохотнул и головой покачал? — Я тебе в тот раз говорил Коля человек…
как бы это сказать… в общем, у таких друзей не бывает. И тебе я советовал от
него подальше держаться, еще когда он в ресторане объявился. Ведь объявился он
по одной причине — ты ему была нужна, других причин не вижу.
— Ему нужен убийца Китайца. Что их связывало с
Бардиным? Какие-то серьезные дела?
— Ага. Можно сказать, золотые.
— А поточнее нельзя?
— Куда точнее. Сдается мне, ты о них лучше меня знаешь,
а Коля, пожалуй, ни с чем восвояси отправится. — Он замолчал, я несколько
минут выжидающе смотрела на него, но по лицу старика было ясно — больше он
ничего не скажет.
— Дядя Миша, — вздохнув, начала я, — вы когда
из больницы выписываетесь?
— Да я бы хоть сегодня ушел, только куда? Я придвинула
к нему сумку.
— У меня к вам просьба. Большая. Сохраните это для
меня. Здесь деньги. Те, что из ресторана Сашка с Хурмой увели.
— Хурма преставился?
— Да. Жить устал.
— Чего же деньги законным хозяевам не вернешь?
— Где они, законные? К тому же не заслужили. Я вас
очень прошу половину себе оставьте, а вторую половину сохраните для меня. Ну а
если со мной что случится, сестре моей передайте, найти ее будет нетрудно. Только
все деньги сразу ей не давайте, чтоб она не спятила. Лучше каждый месяц
понемногу, знаете, вроде пенсии.
— Понял, — кивнул старик, глядя на меня очень
серьезно, — А ты что задумала?
— Дельце у меня небольшое. Сделаю дельце и за деньгами
вернусь.
— Зойку твою Хурма с дружком порешили? — Я
кивнула. — Так чего тебе еще? Забирай деньги и уходи. Было б мне столько
годков, как тебе сейчас, да я бы ни минуты… — Он замолчал и нахмурился, а я
поднялась со скамейки.
— Пойду я…
— Что ж.. Где меня найти, знаешь.
