Девушка исчезла за серыми занавесками и через пару минут вернулась с рулоном в руках. Она развернула его, и полупрозрачная молочная река каскадами стекла на пол. Под него подложили нежнейший шелк цвета зимнего заката.
— Вот это да! — выдохнула Дженифер. — Просто волшебное сияние. Это же твой цвет, Элисон.
Элисон ничего не ответила, только протянула руку и осторожно погладила шелк.
За ленчем Дженифер поинтересовалась у нее:
— Наверное, перед отъездом у вас будет время устроить медовый месяц? Длинные выходные или нечто в этом духе.
— Наверное. — Элисон знала об этом не больше самой Дженифер, так что не могла удовлетворить ее любопытство.
Кроме того, одно упоминание о медовом месяце открывало другую сторону их будущей семейной жизни.
Все разговоры, мысли и планы сосредоточивались вокруг официальной стороны их странного брака. Что подумают люди, сама свадебная церемония, жизнь в Буэнос-Айресе — все тщательно взвешивалось, прорабатывалась каждая деталь, чтобы достичь нужного эффекта.
— Может, не очень тактично с моей стороны спрашивать о медовом месяце? Это секрет? — прервала ее размышления Дженифер.
— Нет, что ты! Просто мы еще ничего не решили, — откровенно призналась Элисон.
— Ясно. Просто ты как-то сразу помрачнела.
«Господи, помоги справиться со всем этим. Надо держать себя в руках и научиться получше притворяться».
— Я вот думала, во что переодеться после церкви, — не моргнув глазом соврала Элисон.
Это Дженифер могла понять. Тут есть от чего впасть в раздумья.
— На твоем месте я бы выбрала тот темно-розовый костюмчик. Он прекрасно подойдет к свадебному подарку Джулиана. Он ведь собирается подарить тебе норковое манто, не так ли?
— Норковое?! — Элисон была настолько поражена, что не смогла скрыть своих чувств. — Неужели правда?!
— Ну да. А разве ты не знала? — развеселилась Дженифер. — Он позвонил мне сегодня утром и сказал, чтобы мы не забывали об этом, когда будем выбирать твой гардероб. Я думала, он и тебе сообщил.
— Ну, я действительно припоминаю разговор о меховом манто, но я и представить себе не могла, что это будет норка.
— Почему бы и нет? Норка будет тебе очень к лицу.
— Не сомневаюсь. Она любому к лицу. Но это так неприлично дорого! Никогда не могла представить себя в норковой шубе.
— Какая ты смешная! — улыбнулась Дженифер. — Наверное, именно твоя наивность и неподражаемая непосредственность и привлекают к тебе мужчин.
— Каких мужчин? — Элисон широко распахнула свои карие глаза.
— Ну, начнем с Джулиана, — захохотала Дженифер.
— Ну да, конечно, Джулиан.
— И потом еще Саймон. — Дженифер бросила на девушку лукавый взгляд.
— Саймон? С чего ты взяла?
— Он сам сказал мне. И смею заверить тебя, Элисон, — добавила Дженифер, отталкивая от себя кофейную чашку, — я не могу припомнить ни одного случая, когда мой братец признавался в том, что ему кто-то нравится.
Элисон не знала, как реагировать на столь странное замечание, и предпочла промолчать.
Но в суете последующих дней она не раз припоминала эти слова, и они придавали ей уверенности в себе. Потому что если уж Саймон Лангтофт, за которым охотится добрая половина женщин Лондона, считает ее привлекательной, может, есть надежда на то, что и Джулиан в один прекрасный день решит то же самое?
В конце концов, непреклонная тетушка Лидия смирилась с неизбежностью и неожиданно возложила на себя все заботы по организации торжества. Конечно, она не изменила своего мнения по поводу того, что не стоит закатывать для Элисон пышную свадьбу, но раз уж факт этот имел место, да еще не где-нибудь, а в ее собственном доме, то разговоров все равно не оберешься. Поэтому все должно было пройти по высшему разряду, решила тетя.
Неискренность Лидии утомляла Элисон, но она считала, что лучше развязать ей руки и не вмешиваться в процесс.
Отношение близнецов настолько не походило на тетино, что когда Элисон получила послание Одри, она не знала, плакать ей или смеяться над столь грубой откровенностью девочки.
«Милая Элисон, как я рада, что ты заполучила-таки Джулиана, — бросилась та с места в карьер. — Он был слишком хорош для Розали. Но ведь к этому все и шло, правда? Я не против стать подружкой на твоей свадьбе и постараюсь не наступить тебе на шлейф. Я написала Тео насчет подарка. Знаю, что мама купит от нашего имени что-нибудь приличное, но нам и самим бы хотелось преподнести тебе презент. Что ты желаешь? Только вот мы должны уложиться в десять шиллингов, а то семестр уже подходит к концу, и мы потратили почти все свои карманные деньги. Подумай и напиши мне. С любовью, Одри».
«Какие же они все-таки милые! — У Элисон стало тепло на душе. — Все подарки мира я отдала бы за этот, выкроенный из карманных денег малышей. Конечно, кроме подарка Джулиана», — добавила она через мгновение и улыбнулась сама себе.
Джулиан сам принес манто вечером накануне свадьбы.
Последние чемоданы были уже уложены и стояли в коридоре у двери спальни Элисон, посверкивая новыми глянцевыми боками, в любой момент готовые сопровождать хозяйку в далеком путешествии. Собраны были даже те маленькие чемоданчики, которые Элисон собиралась взять с собой в Западную Англию, где они с Джулианом решили провести свой медовый месяц. Свадебное платье и розовое облако фаты в гордом одиночестве пребывали в шкафу.
«Все, обратной дороги нет», — подумала Элисон, спускаясь в библиотеку к Джулиану.
Он настоял на том, чтобы невеста тут же примерила шубку, и с нескрываемым удовольствием смотрел на результат своего труда.
— О, Джулиан, какое оно красивое! — Элисон дрожащими руками гладила богатый мех, и неожиданно ей ужасно захотелось поцеловать жениха. Как-то странно выходить замуж за человека, с которым она даже ни разу не поцеловалась.
— Я рад, что тебе нравится. Ты в нем просто прелесть.
— Джулиан, — просительно посмотрела на него Элисон, не решаясь подойти поближе.
— Что?
— Могу я поцеловать тебя за этот подарок?
— Конечно, малышка, почему бы и нет? — Он сам подошел к робеющей девушке. Но не успел он обнять ее, как раздался стук в дверь и слуга объявил:
— Мистер Лангтофт!
— Саймон?! — немного разочарованно обернулся Джулиан, и на его лице отразилось удивление.
Саймон быстрым шагом пересек комнату. Он был взволнован, как никогда, и Элисон охватила беспричинная тревога.
— Извините, что вламываюсь к вам вот так. — Голос Саймона утратил обычное ленивое безразличие. — Но мы только что получили эту телеграмму, и я подумал, что будет лучше, если я сразу покажу ее тебе.
