Она посмотрела в зеркало, не видя своего отражения, и, пригладив дрожащими руками волосы, вернулась в гостиную.
Пол опять сидел в кресле, и Мэриголд пересекла комнату и опустилась на ковер у его ног.
— Ты не собираешься устроиться поудобнее? — Он расслабленно улыбнулся ей.
— Мне удобно, — сказала Мэриголд и прислонилась к его колену. Он обнял ее и притянул к себе.
— Чем ты занималась? — В его тоне не было назойливого любопытства. Он просто заботился о ней и хотел знать, хорошо ли она провела день.
— Я уходила на весь день.
— Ты устала, хотя и говоришь, что это не так. — Он легонько погладил ее по волосам. — Тебе было приятно прогуляться по солнышку или ты решила пройтись по магазинам?
— Я была в больнице, — неторопливо сказала Мэриголд. — Ходила навестить Линдли.
Рука, гладившая ее волосы, внезапно остановилась.
— Линдли? — переспросил Пол странным, напряженным тоном. — Зачем ты пошла навещать его, Мэриголд? Я не думаю, что в этом была какая-то нужда.
— Я хотела узнать, о чем он говорил со Стефани прошлым вечером. Мне нужно было знать, почему она вела себя так, будто я оказала ей неоценимую услугу.
— Я ничего не понимаю, — медленно произнес Пол. — Ты должна была знать об этом. Я думал, ты уговорила Линдли предоставить надежное доказательство для развода. Вы обсуждали это, когда начался пожар.
Мэриголд на секунду закрыла глаза и заставила себя не уклоняться от ответа.
— Нет, — сказала она, снова открыв глаза и пристально глядя на огонь. — Мы разговаривали совсем не об этом. Впрочем, он соглашался на это, но при условии, что я поеду с ним в Штаты.
— Поедешь в… Боже мой! Как он посмел предложить тебе такое? — Пол выпрямился в кресле, и Мэриголд с испугом увидела, как он разгневан.
— Погоди, Пол. — Она заметила, что ее голос дрожит, и, сделав паузу, проговорила спокойно и твердо: — Конечно, это было нелепое предложение. Оскорбительное, если хочешь. Но он, видимо, думал, что вправе добиваться этого.
— Что значит «вправе»? — Похоже, Пол с трудом сдерживался, чтобы не сорваться на крик. — Чего он вправе добиваться от тебя?
В этот момент Мэриголд поняла, что ей очень трудно продолжать. Она взяла Пола за руку и стала нервно перебирать его пальцы.
— Пол, когда Линдли пришел в дом Стефани во время нашего медового месяца, это была не первая моя встреча с ним.
Она удивилась, что Пол промолчал в ответ на ее слова. В комнате наступила подозрительная тишина.
— Когда же была первая встреча? — наконец поинтересовался Пол.
— Я не понимаю, какое это имеет значение. Я просто хочу сказать, что знала его… очень хорошо.
— Ты не подала виду, что знала его?
— Нет, я… не могла.
— Почему?
— Пол, мне очень трудно об этом говорить. Во-первых, я боюсь, а во-вторых, я думала об этом так часто, что не могу подыскать слова. Я познакомилась с Линдли на работе. Мы подружились. Вначале я не знала, женат ли он, но довольно скоро он сказал, что женат. Я не хотела ни на что претендовать. Думала, будто Стефани — бесчувственная и жестокая особа, которая совсем не заботится о нем. — Все это звучало так нелепо, что Мэриголд замолчала.
— Продолжай, — сказал Пол, и по его голосу совершенно невозможно было понять, о чем он думает.
— Пол, ты постараешься понять и простить меня? Все это выглядит так отвратительно и… низко, как бы я ни объясняла.
— Продолжай, — опять произнес Пол, и на этот раз его голос был суровым. Он никогда раньше не говорил с ней в таком тоне, и Мэриголд решила, что глупо надеяться на прощение в подобной ситуации.
— Я думала, что люблю его. Что ты сказал?
— Ничего. Продолжай.
— Я думала, что Линдли тоже любит меня, и верила, что он разведется с женой — со Стефани, я имею в виду, — и женится на мне. Я согласилась поехать с ним на выходные и…
— Мэриголд, почему ты рассказываешь мне это?! — воскликнул Пол с болью и гневом:
— Потому что я не могу больше лгать, — сказала она безнадежно. — Когда я встретила тебя в отеле, я…
— Боже! Ты была той девушкой? — неожиданно взорвался он. И когда она кивнула, он закрыл руками лицо.
— Пол! Послушай меня, Пол! — Она встала на колени рядом с ним, отняла руки от его лица и поцеловала его смущенно.
— Не надо, — сказал он все тем же суровым тоном, но, к удивлению Мэриголд, не отстранился от нее. — Так, я полагаю, дядя был выдумкой?
— Да, но…
— И необходимость убежать была выдумкой?
— Нет, Пол! Это неправда! Я была там только несколько часов. Я уже начала понимать, что нужна Линдли в качестве девочки на выходные. Конечно, глупо было рассчитывать на что-то большее, но я верила ему. Но потом я все поняла и немедленно решила уехать. Я побежала в номер взять вещи. Я беспокоилась только о том, чтобы ничего не случилось, и…
— Что ты имеешь в виду, говоря «чтобы ничего не случилось»? — строго спросил Пол.
— Я имею в виду, — ответила Мэриголд, покраснев, — что между нами ничего не было. Ничего серьезного.
Внезапно Пол взял ее за подбородок — более резко и не так доброжелательно, как Линдли, когда она была у него в больнице.
— Ты клянешься мне в этом?
— Да, Пол, да. Ты полагаешь, я бы стала рассказывать тебе это, если бы я… если бы я…
— Я не знаю. — Он отпустил ее и устало провел рукой по ее волосам. — Я не понимаю, какого дьявола ты не сказала мне раньше и какого дьявола ты так стремишься рассказать мне обо всем сейчас.
Мэриголд очень хотела, чтобы он смотрел ей в глаза, а не отворачивался с растерянным выражением на лице.
— Причина только одна, Пол, — прошептала она и схватилась за его рукав. — Потому что я люблю тебя.
Он медленно повернул голову и посмотрел на нее, и Мэриголд была поражена, что он выглядит изможденным, а не бодрым, смущенным, а не самоуверенным.
— Я подумал, — тихо проговорил Пол, — что ты любила Линдли.
— Но это прошло, Пол! Я понимаю, что говорю банальности, но это было просто сильное увлечение, и ничего больше. Поверь мне, пожалуйста. Я убежала, чтобы не произошло ничего непоправимого. Я попросила тебя помочь мне, и ты помог, дорогой. Если бы ты мне не помог, не знаю, как бы я уехала из того отеля. Я, конечно, не знала, что ты имеешь какое-то отношение к Линдли. Я зашла в твой номер, так как Линдли поднимался по лестнице и мог меня увидеть.
Пол не спускал глаз с ее лица, пока она излагала свое объяснение.
— Так ты пришла ко мне, потому что боялась его?
— Да.
— А потом?
