Он покачал головой:
– Мама...
– Перестань, Эйдриан. Не я первая испортила тут все. Затащить бедную девочку в шкаф – в шкаф. Боже мой! – и испортить ей прическу!
Эйдриан скрипнул зубами, но сказал только:
– Где Мэри? Она собиралась спросить леди Гернси, не сможет ли ее горничная помочь нам.
– Да? Ну разве она не умница? – обрадовалась леди Моубри, но потом нахмурилась. – Но она так и не пришла с горничной. Кроме того, – сказала она, обреченно вздыхая, – я сомневаюсь, что даже горничная сможет как-то исправить то, что мы натворили. Боюсь, волосы Клариссы надо как следует расчесать и заново уложить.
– Гм-м... – Джон Крамбри поджал губы. – Ну что ж, все равно уже становится поздно. Может быть, тебе лучше отвезти Клариссу домой в карете, сынок? Потом мой кучер пусть отвезет тебя домой; после этого пошли его за мной и Лидией.
– Да, конечно. – Эйдриан взглянул на Клариссу и почувствовал облегчение, что она ничем не показала, что расстроена таким поворотом событий.
Мать Эйдриана и отец Клариссы проводили их до кареты. Потом лорд Крамбри поговорил с кучером, вернулся к леди Моубри и повел ее назад в дом.
Глава 10
– Я сожалею, – пробормотала Кларисса, когда каре тронулась.
Эйдриан удивленно посмотрел на нее:
– Из-за чего?
– Что вам пришлось покинуть бал из-за моей прически.
С его губ сорвался короткий смешок.
– Вам не из-за чего извиняться. Я сам все испортил.
Кларисса кивнула, очевидно, соглашаясь, что это его вина. Она не выглядит расстроенной, заметил он, а она откашлялась и спросила:
– Вы говорили это серьезно?
– Когда?
– Что женитесь на мне не для того, чтобы избежать скандала, а потому что действительно хотите жениться па мне.
Эйдриан улыбнулся. Лицо Клариссы все сморщилось, когда она прищурилась, стараясь разглядеть его. Было очевидно, что ответ очень важен для нее.
– Да, я говорил серьезно.
Кларисса одарила его улыбкой, похожей на проблеск солнца после затяжного дождя. Эйдриану пришлось сглотнуть вдруг появившийся в горле комок.
– Я рада, милорд. Я тоже хочу выйти за вас. Для меня тут дело тоже не только в скандале, – серьезно заверила она его.
Эйдриан позволил себе вздохнуть. Она выглядела такой прекрасной, нежной и...
– Вы будете еще целовать меня?
Мысли Эйдриана разлетелись, как листья на ветру.
– Что?
– Мне нравится, когда вы целуете меня, – объяснила Кларисса. – И я была бы совсем не против, если бы вы снова захотели меня поцеловать. Так... вы будете?
– Нет, – резко ответил он.
Она выглядела задетой.
– Почему? Вы не хотите...
– Конечно, я хочу, – сухо сказал Эйдриан, и обида исчезла с ее лица.
– Тогда почему вы не хотите целовать меня?
Эйдриан нахмурился:
– Большинство дам не спрашивают о таких вещах.
– Я не большинство дам. Кроме того, папа всегда говорит «Если не спросишь, не узнаешь». А я хочу знать. Почему вы не будете целовать меня, если мы оба этого хотим?
Эйдриан насупился, но ведь она все равно не могла видеть его лица, так что оно никак не напугает ее. Раздраженно выдохнув, он решил рассказать ей правду. В конце концов, она же просила об этом. Кроме того, это может побудить ее быть более осторожной.
– Потому что если я поцелую вас, мне захочется прикасаться к вам.
– Мне нравится, когда вы прикасаетесь ко мне, – быстро ответила Кларисса.
– Но если я дотронусь до вас, – продолжал Эйдриан, – мне захочется заняться с вами любовью.
– Думаю, мне бы это тоже понравилось.
Эйдриан поднял бровь:
– Вы думаете?
– Ну... – Кларисса помедлила, потом спросила: – То, что вы делали со мной в моей комнате в ночь пожара, можно так назвать?
– Нет, – ответил Эйдриан, его голос стал хриплым, когда он вспомнил о той ночи. Это, казалось, было давным-давно, и в то же время как будто только сейчас. Он помнил ее вкус, то, как она двигалась под его ищущими руками и ртом. Боже, у него опять была эрекция от одной только мысли! Он с отвращением понял, что в ее присутствии не имеет вообще никакого контроля над собой.
– Нет? – переспросила Кларисса, наморщив лоб. – Тогда что это было?
– Я... Это... – Эйдриан нахмурился, не зная, как объяснить. – Да, мы занимались любовью, вроде того. Но это не было... – Он замолчал и пристально уставился на нее. – Неужели никто не объяснил вам эти вещи?
– Нет. – Кларисса склонила голову набок и пожала плечами. – Ничего страшного, милорд. Вам не нужно говорить об этом, если вам неловко. Я уверена, Лидия расскажет мне все в день свадьбы.
Эйдриан побледнел от ужаса. Эта женщина запугает Клариссу рассказами, заставит ее дрожать от страха и отвращения; он был уверен в этом. Ему потребуется чертовски много времени, чтобы успокоить и утешить ее, и вся ночь окажется одним долгим, трудным, тягостным испытанием. Он не мог позволить Лидии объяснять ей эти вещи. Это должен сделать кто-то другой.
– Я попрошу мою мать все вам объяснить, – решил он. – Если Лидия попытается, просто велите ей прекратить и не слушайте ничего, что она скажет.
– О нет, – сказала Кларисса, решительно качая головой. – Мне будет слишком неловко разговаривать с вашей матушкой о таких вещах. Кроме того, это будет открытым оскорблением Лидии, а я начинаю думать, что ее скорее следует пожалеть, чем испытывать к ней неприязнь.
– Я не позволю Лидии запугивать вас рассказами о крови, боли и...
– Будет кровь и боль? – в ужасе спросила Кларисса.
– Нет, – ответил Эйдриан, проклиная про себя свой длинный язык.
– Да, но тогда почему вы сказали это? Кровь и боль будет! Вы просто не хотите, чтобы я об этом знала.
– Проклятие, – пробормотал Эйдриан.
Теперь он сам все испортил.
– Сколько будет крови и сколько боли, милорд? – Теперь Кларисса выглядела ужасно встревоженной. Он снова выругался на самого себя.
– Кларисса... – начал Эйдриан, но она не дала ему закончить.
– Нет, милорд. Вам не удастся обмануть меня. Я узнаю, – настаивала она, а потом так же быстро сказала: – Забудьте об этом, я не хочу затруднять вас. Я спрошу Лидию, когда они с папой вернутся с бала. Может быть, это сблизит нас и мы с ней сможем стать друзьями.
