– Да. – Эйдриан смотрел, как ее грудь поднимается и опускается перед его глазами – опускается почти до уровня его губ, поднимается до глаз, потом опускается снова. Он облизнул губы, глядя, как от движения покачивается ее грудь. Если бы он совсем чуть-чуть опустил голову вперед, он мог бы целовать движущуюся перед ним нежную плоть.
– Это трудно, – заметила Кларисса.
– Да, – согласился Эйдриан, думая, что она говорит о его эрекции. Потом он понял, что она имеет в виду постоянное движение вверх и вниз, что это о напряжении мышц, не привыкших к такой нагрузке, и быстро сказал: – Я имел в виду, да, трудно.
– Но так мы не можем целоваться, не так ли? Когда я двигаюсь вверх и вниз? – Она, видимо, была очень озабочена этим фактом. Но да, ведь Кларисса уже говорила, что ей нравятся его поцелуи.
Положив руку ей на затылок, Эйдриан опустил ее вниз. Он накрыл ее рот своим и стал языком раздвигать ее губы прежде, чем она успела открыть их сама.
Кларисса замерла и со вздохом наслаждения устроилась на его груди. Эйдриан застонал, его плоть двинулась под ней, инстинктивно стремясь вверх. Если бы он опустил руку и убрал мешающую одежду, он мог бы сделать ее своей прямо сейчас, подумал Эйдриан. И в то же мгновение, как у него родилась эта мысль, его руки начали искать подол ее юбки – только чтобы обнаружить, что она сидит на нем.
– А какие есть еще способы? – спросила она, когда он оторвался от ее губ. Он смотрел вниз, пытаясь понять, не сможет ли каким-то образом убрать эту юбку.
Эйдриан помедлил, обдумывая ответ, а потом вдруг ринулся вперед. Кларисса от неожиданности едва не лишилась чувств. Он посадил ее на сиденье напротив, а сам приземлился на колени между ее ног на пол кареты.
– О! Это мило. Так мы легко сможем целоваться, – пробормотала Кларисса, широко улыбаясь.
– Да, – согласился Эйдриан, протягивая руки к подолу ее юбки. Но в этот момент карета вдруг остановилась. Это было так неожиданно, что от небольшого толчка он рухнул на пол, увлекая за собой Клариссу.
Эйдриан застонал от пронзившей его боли – ее бедро задело его пах. Потом он в тревоге взглянул на открывшуюся вдруг дверцу. Они с Клариссой уставились на лакея, который смотрел на них разинув рот. Впрочем, испуг на его лице быстро сменился весельем.
– О... – Кларисса отбросила с лица волосы и смущенно улыбнулась. – Мы упали с сиденья.
– Да, миледи, – сказал лакей.
Эйдриан схватил Клариссу за талию и быстро усадил ее обратно на сиденье, а сам поднялся и выбрался из кареты, безуспешно пытаясь сохранить достоинство. Когда его ноги оказались на земле, он бросил суровый взгляд на ухмыляющегося лакея и обернулся, чтобы предложить Клариссе руку и помочь ей выйти.
Вопреки неспособности видеть Кларисса, должно быть, почувствовала, что лакей смеется, потому что ей захотелось сказать:
– Мы ничего не делали, Джеймс. Лорд Моубри просто показывал мне некоторые... – Она замолчала и нахмурилась. Она поняла, что на самом деле не может объяснить и этого.
– Он показывал вам некоторые?.. – побуждая ее продолжить, повторил Джеймс с весельем, гарантировавшим, что сегодня вечером об этой истории будет знать вся прислуга.
– Некоторые... вещи, – запинаясь, наконец ответила Кларисса.
– А. Он показывал вам некоторые... вещи. – Джеймс едва не умер на месте, пытаясь не расхохотаться. – Да, миледи. Уверен, именно это он и делал.
Эйдриан сдвинул брови. Его слуги не посмели бы так относиться к нему, подумал он и вздохнул. Хотя кого он пытается обмануть? Они бы делали то же самое и даже больше. В наши дни так трудно найти хороших слуг.
– Полагаю, теперь мы должны отвезти вас назад, – сказал лакей Эйдриану, когда он повел Клариссу по дорожке.
– Да, – напряженно ответил Эйдриан. – Я только провожу ее до двери.
– Очень хорошо, милорд.
– Очень хорошо, милорд, – проворчал себе под нос Эйдриан, удивляясь, что лакей даже потрудился изобразить уважение.
– Благодарю вас, милорд, за инструкции, – пробормотала Кларисса, когда они остановились у парадной двери.
– О, я... – Эйдриан заморгал, увидев, во что превратилась прическа Клариссы. Половина волос выбилась из пучка и теперь свисала вниз спутанной волной. Другая половина угрожающе кренилась в противоположном направлении.
Эйдриан вздохнул и поднял руку, чтобы совсем распустить их. Ее шелковые локоны волнами заструились по ее щекам и выглядели очаровательно, несмотря на беспорядок, заметил он. Они будут смотреться восхитительно, рассыпавшись по его подушкам.
Эйдриан наклонился, чтобы поцеловать ее, задержавшись всего на мгновение, когда дверь рядом сними вдруг распахнулась.
Вздохнув, он шагнул назад и пробормотал:
– Доброй ночи.
– Доброй ночи, милорд, – ответила Кларисса и повернулась, чтобы войти в дом.
Дождавшись, когда за ней закроется дверь, Эйдриан направился назад к карете.
– Миледи!
Дверь ее комнаты резко распахнулась, и Кларисса, моргая, села на постели.
– Что такое? – в тревоге спросила она, когда Джоан вбежала в комнату.
– Прибыли ваши очки! – Горничная говорила так возбужденно, как будто очки были ее собственные.
– О! – Кларисса радостно отбросила одеяла. Джоан, подбежавшая в этот момент к кровати, ойкнула. Кларисса услышала стук о стену справа от себя, за которым последовал звон, заставивший ее замереть.
– Что случилось? – в ужасе спросила она.
Горничная издала тихий стон. Потом, помолчав, заговорила сдавленным голосом:
– О, миледи, вы выбили очки у меня из рук, когда отбрасывали одеяло.
У Клариссы поникли плечи.
– Они разбились о стену, да?
– Боюсь, что так. – Джоан обошла кровать. Кларисса неохотно смотрела, как служанка подошла к стене и нагнулась, чтобы подобрать очки. Когда она стала собирать осколки, Кларисса расстроенно опустила голову на руки. От ее очков остались осколки. И все это только ее вина.
– Простите, миледи, – пробормотала Джоан, и Кларисса подняла голову и увидела, что девушка стоит сбоку кровати, сложив ладони лодочкой, а в них, несомненно, было то, что осталось от очков.
– Это была не твоя вина, Джоан.
– Если бы я крепче держала их или...
Кларисса махнула рукой и покачала головой, вставая:
– Это была не твоя вина. А теперь, пожалуйста, помоги мне одеться. Сегодня леди Моубри ведет меня к модистке для последней примерки моего свадебного платья.
– Да, миледи. – Джоан положила осколки на прикроватный столик и стала помогать ей одеваться.
