— Если сумеешь научить меня обходить все препятствия на трассе, ты просто гений.
Джош наклонился и поднял миниатюрную модель «тойоты».
— Поскольку я соображаю лишь тогда, когда мне все показывают, то лучше покажи, что надо делать.
В глазах его вспыхнул игривый огонек.
— Я могу тебе много чего показать.
Она отлично поняла, на что он намекал.
— Теперь мне ясно, почему Клер называет тебя невозможным.
Он рассмеялся:
— Точно. Это ее словечко. Но поверь, такую репутацию поддерживать нелегко.
Лекса улыбнулась ему в ответ. Джош поставил машинку на трассу и протянул Лексе пульт управления:
— Держи. Учиться будем по ходу дела.
— Иногда лучше для начала усвоить кое-какие основные правила.
— Не в этом случае. Давай, попробуй начать двигаться.
Она нажимала кнопки на пульте, пытаясь сообразить, как справиться с направлением движения и скоростью одновременно. «Тойота» резко рванула вперед и врезалась в одну из оранжевых колонн.
— Не переживай. Подай назад, — посоветовал Джош. Лекса медленно вывела машинку обратно на трассу.
— Цель гонок состоит в тем, чтобы не сбить ни одно из препятствий и пройти трассу с максимальной скоростью.
Лекса пустила «тойоту» вперед, но та почти тут же задела крылом жестяную банку. Джош обнял девушку, прижав спиной к своей груди, и обхватил пальцами ее руку, показывая, как надо работать пультом.
— Смотри не на саму машинку, а вперед, только так ты сумеешь обойти препятствие.
Ей было приятно чувствовать, как его руки обнимают ее. Она вздохнула, наслаждаясь его близостью. Но ни о каких серьезных отношениях не может идти речи до тех пор, пока она ему не откроется.
Лекса отпустила кнопку, и машинка остановилась. Повернувшись в кольце его рук, Лекса произнесла:
— Джош, я должна кое-что сказать тебе.
— Что?
— Дэни беременна, и я собираюсь усыновить ее ребенка.
Джош на мгновение застыл, глаза изумленно распахнулись. Но отреагировал он совсем не так, как ожидала Лекса.
— И поэтому ты держишь меня на расстоянии?
— Ну не могла же я прямо с ходу выпалить такое незнакомцу.
— Я для тебя по-прежнему незнакомец?
— Нет. Нет, конечно. Потому-то я и решила посвятить тебя в свои проблемы. — Она кашлянула. — Ну, и что ты думаешь?
На его губах заиграла неуверенная улыбка.
— Для меня это настоящее потрясение.
Лекса была в растерянности. По реакции Джоша она не могла найти ответ на вопрос, который волновал ее больше всего, и потому спросила прямо:
— Ты по-прежнему хочешь встречаться со мной?
Он обнял ее за плечи.
— Ну разумеется, хочу. Почему мое отношение к тебе должно измениться?
— Потому, что некоторые мужчины считают ребенка досадной помехой.
— Я не «некоторые» мужчины. И не забывай: я работаю для детей.
Верно. Однако владеть магазином игрушек и обожать детей совсем не то, что быть отцом. Джош, вероятно, заметил ее сомнения.
— Послушай, да будь у тебя хоть дюжина детишек, я все равно от тебя не откажусь.
Лекса испытала такое облегчение, что ей захотелось обнять Джоша и расцеловать.
— Правда?
— Правда. Я прекрасно понимаю, почему ты не хочешь торопить события: тебя сейчас тревожат другие проблемы.
— Джош, отношения любого рода должны быть достаточно прочными, чтобы можно было заботиться о ребенке. Я хочу быть абсолютно уверена…
— …что я подходящий парень, — закончил за нее Джош. Он ласково погладил ее руки. — Я все понимаю, поверь. А твоя сестра согласна пойти на такой шаг?
Руки Джоша, казалось, обжигали ее, и ласковое движение вместо того, чтобы успокоить, действовало возбуждающе.
— Согласна. Приятель бросил ее. Она хочет дать ребенку жизнь, но боится растить его одна.
— А ты сможешь?
Лекса не отвела глаз.
— Смогу.
— Ты храбрая женщина.
— Храбрость здесь ни при чем. Я люблю Дэни, полюблю и ее ребенка.
— Возможно, тебе и не придется растить его одной.
Неуверенность вспыхнула в ее глазах.
— Еще слишком рано брать на себя такие серьезные обязательства.
— Но совсем не рано надеяться на лучшее.
Джош улыбнулся, и Лекса улыбнулась ему в ответ.
Половина пути пройдена. Осталось только сказать ему остальное. Но это произойдет не сегодня.
Когда Джош притормозил возле дома Лексы, из-за плотных облаков ненадолго выглянуло солнце. Он позвонил ей узнать, по-прежнему ли она хочет прокатиться на велосипеде по тем местам, где под Геттисбергом в Гражданскую войну проходило знаменитое сражение. Температура воздуха упала, для прогулки сейчас было слишком холодно. Но Лекса заявила, что обожает гулять в такую погоду.
Небо подозрительно хмурилось. Время прогулки, возможно, придется сократить. Но Джоша это нисколько не пугало. Они могли вернуться в его квартиру, уютно устроиться на диване и позволить случиться тому, что должно случиться. С тех пор как Лекса призналась ему, что собирается усыновить ребенка сестры, прошло три недели. Джош не давил на нее, позволяя самой задавать тон их отношениям. Куда бы она ни хотела отправиться, чем бы ни мечтала заняться, он не противоречил. Любое времяпрепровождение годилось, лишь бы они не оставались наедине, когда огонь долго сдерживаемой страсти неизбежно вырвался бы наружу, а Лекса все еще не была к этому готова.
Джош понимал, что Лексе необходимо время, чтобы привыкнуть к нему. Она по-прежнему держала его на расстоянии, а он не мог взять в толк почему. Она чего-то недоговаривала, существовала еще какая-то тайна, которую она боялась ему поведать, Джош чувствовал это. Он считал, что физическая близость невозможна без близости эмоциональной. Он был готов к тому, чтобы их отношения стали более близкими. Но Лекса…
Джош начал понимать, что отдавать для нее куда проще, чем получать. Но почему она отдает так много? Он уважал причины, побуждавшие ее поступать таким образом, с восхищением относился к ее решению усыновить ребенка, если это именно то, чего они с сестрой хотят. Однако если их отношения будут развиваться, он хотел бы, чтобы Лекса уделяла ему больше времени. Сегодня он серьезно поговорит с ней о том, что его волнует. Он найдет способ убедить ее довериться ему, будет с ней ласков, и если не разговоры, то поцелуи сделают свое дело. Сегодня в их отношениях должен наступить перелом.
Возле дома Лексы остановился красно-белый пикап. Джош всегда продумывал все до мелочей. С ним было так хорошо! Вот только когда он становился слишком серьезным, Лекса замыкалась в себе, ее по-прежнему не оставляли сомнения.
