— Вы заказали еще одну машину, я правильно расслышала? Вы имеете в виду для фермы? — спросила Линдсей, облизнув сухие губы.
Управляющий ответил не сразу:
— Совершенно верно. А вы что подумали?
Линдсей медленно продолжила:
— Я думала, это новозеландская особенность — позволять управляющим самим перегонять овец, но должна заметить, что покупка новой машины стоила вам не одно и не два руна овечьей шерсти.
— Согласен… Но если использовать машину с умом, то она быстро окупается.
— Но я не заметила больше никакой машины, кроме той, на которой мы приехали, и фермерского грузовичка.
— И опять вы совершенно правы. Кроме тех, которые вы видели, больше нет. При жизни Лекса у нас было две машины. Это было необходимо, так как и мне и ему часто требовалось съездить по делам. Мы часто меняли машины, чтобы постоянно не заниматься ремонтом. Видите ли, раз сейчас я отчасти владелец фермы, то вполне естественно, что я говорю от первого лица. Когда был жив Лекс, я всегда говорил «мы». Вы удовлетворены?
— Не совсем. Можно задать вам еще один вопрос? Только ответьте на него по возможности честно, мистер Хазелдин.
— Смелее, Линдсей. Не буду притворяться — сдается мне, что он не из приятных. Что же вы еще про меня надумали?
— Ответьте только «да» или «нет». Вы разводите своих собственных овец на пастбищах Рослочена?
Боковым зрением Линдсей наблюдала за управляющим. Она заметила, как после ее вопроса он крепко сжал поводья, которые до этого момента покоились на гриве Розабель.
— Да, Линдсей Макре. А у вас есть какие-то возражения на этот счет?
Линдсей проигнорировала вопрос и задала свой:
— Этот факт обговорен в завещании?
— Джим Маквилсон в курсе дела.
— И давно вы… Точнее, я имею в виду, при жизни Лекса Бредмора вы уже занимались этим, разводили своих овец на пастбищах Рослочена?
— Смею вас заверить, что да. Или вы думаете, что я занялся этим после смерти Лекса? Сдается мне, у вас большие сомнения на мой счет, дорогая моя новоиспеченная кузина. Советую вам написать Джиму и задать все волнующие вас вопросы. Уверен, он целиком и полностью удовлетворит ваше любопытство.
— Нет, вы сами мне все прекрасно объяснили, просто я даже не предполагала, что у управляющего может быть дополнительный доход, для меня это звучит как нечто противозаконное.
— Линдсей, Линдсей. Пора вам уже привыкнуть, что Новая Зеландия это не Шотландия, многое в корне отличается. Вы не понимаете, насколько сильна взаимовыручка у новозеландских фермеров и их работников. У Мика тоже есть свой дополнительный доход. Для нас обычное дело, когда супружеской паре выделяется пара коров, они также могут бесплатно брать мясо, зерно для домашней птицы и так далее.
Линдсей пришпорила лошадь и поскакала прочь, ей нужно было все обдумать. Она не знала, как относиться к сказанному мистером Хазелдином. Вроде все выглядело вполне честно и законно, но не было ли это лишь благовидным прикрытием, усыпляющим ее бдительность. А какой толк обращаться за разъяснениями к Джиму Маквилсону, старому приятелю мистера Хазелдина? «Можно подумать, — рассуждала про себя девушка, — что он мне так все и выложит начистоту». Управляющий нагнал Линдсей на своей лошади, но разговор не возобновил, видимо, подумал, что разумнее не возвращаться к этой теме. Приближаясь к дому, лошади постепенно перешли на рысь. Всадники ехали молча, каждый был погружен в свои мысли.
Вдруг Линдсей почувствовала, как Джорис напрягся всем телом и пустился галопом. Застигнутая врасплох девушка попыталась натянуть поводья, но у нее ничего не получилось, лошадь неслась как сумасшедшая. На какое-то мгновение Линдсей почувствовала, как панический ужас охватывает ее. Конюшня была совсем близко, ворота открыты, но въехать туда верхом на лошади было невозможно, потолок был слишком низок. Линдсей попробовала как можно сильнее прижаться к лошади, но в этот момент почувствовала, как сильная рука больно впилась в ее плечо, вслед за тем она услышала безапелляционный голос Юэна:
— Немедленно вытаскивайте ноги из стремян. Быстрее.
Линдсей беспрекословно повиновалась, и через секунду какая-то неведомая сила перенесла ее на Розабель. В следующее мгновение она уже стояла на земле, крепко прижавшись к мистеру Хазелдину, который спрыгнул с лошади вместе с ней.
Линдсей отшатнулась от него, с трудом переводя дыхание. Джорис пронесся прямо в конюшню.
— Чертова скотина! — выругался Юэн. — Я тоже хорош, начисто забыл про его гадкие выкрутасы. Норов у него такой, видите ли. Но вы меня так разозлили за минуту до этого, что у меня все из головы вылетело.
Управляющий сверху вниз посмотрел на Линдсей, его подбородок касался ее головы.
— Ничего, ничего, успокойтесь, все позади. Ничего страшного не случилось.
— Как вам это удалось сделать? Вы просто ковбой с Дикого Запада, — с изумлением глядя на Юэна, спросила девушка.
— Ничего сверхъестественного я не совершил, просто действовал под влиянием инстинкта самосохранения. Ваш череп просто раскололся бы, останься вы на лошади. Въезд в конюшню слишком низок, он абсолютно не приспособлен, чтобы туда въезжали верхом. Итак, с этого момента вы ездите только на Розабель.
Гнев и неприязнь по отношению к Юэну Хазелдину у Линдсей как ветром сдуло, да и какое она имела право злиться на человека, который несколько минут назад спас ей жизнь. Промедли управляющий хоть долю секунды — и Линдсей Макре не было бы в живых, а в лучшем случае она осталась бы инвалидом на всю жизнь.
— Ни в коем случае, Юэн, я не могу лишать вас Розабель. Мне хватает угрызений совести из-за вашего вынужденного переезда в этот ангар.
— О, вы опять назвали меня Юэном, сдается мне, это начало входить у вас в привычку. Отлично! И хватит вам так переживать о моем новом жилище, тем более оно того не стоит. Теперь меня не мучает совесть при виде дома, который медленно, но верно утопал в пыли и грязи. Вы здорово нас выручаете в данный момент.
Линдсей сглотнула подкативший к горлу комок и спросила:
— Вы имеете в виду, что, когда ваша мама вернется, мы должны будем переехать в Алегзандру? И сидеть там, только снимать деньги со счета на нужды двойняшек? Вы это хотите сказать?
— Думаю, мне нужно все вам объяснить. Никто никуда не переезжает. Смею вас заверить, что я не смогу лишить Нейла братика и сестрички, в которых он уже души не чает. А Каллим, на мой взгляд, прирожденный фермер, он просто не создан для жизни в городе. В конце концов, они мои подопечные, им нужна мужская рука.
— Вы, верно, считаете, что я порчу ребят?! — с вызовом бросила Линдсей.
Девушка почувствовала, как управляющий затрясся всем телом от смеха. Он обхватил голову руками.
— Вы сейчас похожи на бойцовского петушка, — смеясь сказал Юэн Хазелдин. — У меня даже и мысли такой не было, вы прекрасно справляетесь, но от слов, что им нужна мужская рука, я не отказываюсь. В воспитании детей, на мой взгляд, должны принимать участие и женщина и мужчина. Вообще-то я имел в виду, что после возвращения мамы вы смогли бы помогать нам на ферме. Надеюсь, вы согласитесь, что две женщины на кухне — это просто ужас. Боюсь, правда, что мама приедет еще очень и очень не скоро.
