— Явно ничего нового. — Она вновь склонила голову над блокнотом. — И я не была обидчивой, пока не получила от тебя урок держать ухо востро.
— Неужели ты все еще злишься на меня за то, что я согласился работать в Филадельфии, а не остался здесь, потому что у тебя больна мама?
— О нет, — все так же беззаботно отозвалась Пейдж. — Тебе просто подвернулся верный шанс добиться успеха. Я бы не простила себе, если бы ты упустил его — неважно, чем бы пришлось пожертвовать.
— Я ведь звал тебя с собой.
— И вздохнул с облегчением, когда я отказалась. Она оторвала глаза от блокнота. — Признайся, Остин, ты уже был знаком с той женщиной, когда уезжал из Денвера?
— Если речь идет о матери Дженнифер — да.
— Ну вот, видишь. Все к лучшему — для всех нас.
— Ты, безусловно, права, — ответил он. — Похоже, тебе куда больше нравится быть женой только на словах. Можно уйти с головой в работу и мелочи жизни — притвориться, что ведешь нормальную семейную жизнь, оставаясь в стороне от чужих переживаний и не связывая себя обязательствами.
Пейдж хлопнула блокнотом по перилам.
— Да это прямо-таки обвинение!
— Но ведь это правда? Тебя бы не хватило надолго, Пейдж. Когда бы настал черед выбирать…
— Как смеешь ты говорить о выборе, обязательствах и о том, на сколько бы меня хватило, когда у тебя была другая?
Остин посмотрел на нее сверху вниз долгим взглядом.
— Благодарю за напоминание, — проговорил он тихо. — Я обещал дочери, что заеду за ней после уроков, и не хотелось бы опаздывать в первый же день. А потому, если позволишь…
Пейдж старалась не смотреть ему вслед, но взгляд словно приклеился к нему, пока он шел по просторному атриуму к парадным дверям.
Ну отчего, беспомощно спрашивала она себя, ее будто что-то подталкивает действовать во вред себе, стоит только появиться Остину? Почему было просто не сказать, что извинения ни к чему?
Она захлопнула блокнот, чувствуя, что нужно прийти в себя, прежде чем продолжить работу, и пошла вниз.
Ей и в голову не приходило, что Остин все еще здесь, пока она не сняла свое тяжелое зимнее пальто с крючка в вестибюле и не подошла к двери. Но он не успел выйти на студеный ветер, а остановился в дверях, беседуя с миниатюрной рыжеволосой Кэсси. Пейдж заметила его, когда сворачивать было уже поздно, а потому решила кивнуть ему и поздороваться со своей партнершей, даже не остановившись.
Однако Остин не стал дожидаться, чтобы к нему отнеслись свысока. Когда она была уже в двадцати футах, он пробормотал что-то, поднял повыше шарф и вышел.
Кэсси, расстегивая на ходу пальто, направилась к Пейдж.
— Как хорошо, что поймала тебя, — проговорила она. — Сабрина хотела попросить тебя об одолжении.
Пейдж почуяла недоброе. Обычно Сабрина не стесняется просить; она, пожалуй, самая непосредственная и словоохотливая из них троих, и раз уж она перелает просьбу вместо того, чтобы сказать напрямую…
— Чую неладное, — честно призналась Пейдж.
— Ах, ничего страшного. Просто она устраивает небольшую вечеринку в субботу…
— Разве ей нечем заняться, когда до свадьбы осталось всего две недели?
— И я так думаю, но ты же знаешь Сабрину. По ее словам, раз уж Остин приступил к работе, никак нельзя откладывать дружескую вечеринку до свадьбы, а потому она решила пригласить всего несколько человек… — Кэсси пожала плечами. — Она хотела, чтобы я позвала тебя.
Вот и верь после этого ее вчерашним обещаниям не подстраивать свиданий! Она, конечно же, станет оправдываться, что, дескать, вечеринку, устраиваемую из деловых соображений, свиданием не назовешь, но Пейдж легко разгадала ее замысел.
Начать с того, что эти «несколько человек» придут парами. Может оказаться, что только Пейдж с Остином придут без спутников.
Одна лишь мысль о том, чтобы появиться на дружеском приеме в честь Остина — особенно в кругу немногих и близких знакомых, — показалась ей куда менее привлекательной, чем визит к дантисту. Но нельзя же сказать Кэсси правду, и не так-то просто выдумать на ходу благовидный предлог. Не в ее правилах было прибегать ко лжи в отношениях с партнерами — вдобавок увиливать было не только неприлично, но и бесполезно: Кэсси без труда распознает любую ее увертку.
— Как мило, что Сабрина думает обо мне, — начала Пейдж, — по не стоит приглашать меня повсюду только потому, что мы вместе работаем. Я думаю, будет гораздо лучше, если она выберет кого-нибудь из сотрудников «Тэннер», кто и вправду рад будет встретиться с боссом в неформальной обстановке. — Она мысленно поздравила себя: не пришлось выкручиваться, оправдываться. Нужно держаться своего, как бы Кэсси ни уговаривала. — Сабрина же знает, что мне больше по душе хлопотать на кухне, чем вращаться среди гостей.
Кэсси понимающе улыбнулась, и Пейдж стало совсем не по себе. Что-то здесь не так, подумала она.
— Она этого и ждала, — пробормотала Кэсси. — И потому — раз уж на кухне ты не понадобишься — она предупредила Остина, что не надо беспокоиться о том, с кем бы оставить Дженнифер, потому что у нее есть свободный человек на примете.
Пейдж чуть не выругалась. Она не заподозрила ловушки, пока та не захлопнулась. Что теперь скажешь?
— У нас ведь нет таких услуг, как приходящие няни, — пыталась робко возразить она. — Это оговорено в правилах «Жены напрокат». Ни бэби-ситтеров, ни мытья окон, ни…
— Но она же не совсем маленький ребенок, урезонила Кэсси. — Конечно, если тебе не хочется…
— А в противном случае? — осторожно спросила Пейдж.
Кэсси пожала плечами.
— Мне не довелось познакомиться с юной леди, и я сказала Сабрине, что охотно посижу с ней вечерок. У бедной Сабрины, конечно же, окажется на одного гостя меньше — но раз уж я берусь за твою работу, Пейдж, ты же не станешь возражать, чтобы пойти вместо меня?
Пейдж вздохнула. Отступать было некуда. Уж Кэсси с Сабриной об этом позаботились.
— Сабрина знала, что на тебя можно рассчитывать — либо в том, либо в другом. Так что ты выбираешь, Пейдж?
Глава 4
Пейдж позвонила в дверь квартиры Остина.
Она не была уверена, что поступила правильно, но нисколько не жалела о вечеринке у Сабрины. В тесной компании куда проще проговориться. Пейдж не столь эгоцентрична, чтобы думать, будто окружающим только и дела, что смотреть на нее; однако всеобщее внимание будет явно приковано к Остину — новому человеку, «темной лошадке». Подмечаться будет то, как он ведет себя с каждым из гостей. Прояви он холодность к Пейдж — и все заинтересуются, с чего бы. А если — упаси господи наоборот… Пейдж и думать не хотелось о том, на что способна Сабрина, если переусердствует в своем стремлении сосватать пару.
