Дженнифер наконец-то нашла коробку, и Пейдж прикрепила первый крючок. Когда она протянула руку за вторым, Дженнифер спросила:
— А нам вправду надо делать крючки?
— Ведь ты сама просила.
— Да, но сейчас мне хочется почитать, — решительно заявила девочка. — Мне уже надоело, и на полу сидеть холодно.
— Возьми подушку. Почитаем позже, а сейчас надо доделать это.
— Вот и папа мой такой же, — пожаловалась Дженнифер.
Пейдж не удивило, что для Остина главное — работа. Природу не изменишь, подумала она, но сердце сжалось от печали в голосе ребенка.
И что это ей непременно захотелось прикрепить крючки и полки сегодня? У нее и вправду полно дел: до конца праздников ей никак не втиснуть в свой расписанный график дополнительную работу, а потому имеет смысл с пользой провести время.
Но так ли уж ей хочется закончить обязательно сегодня, или за этим скрывается что-то еще?
Не старается ли она найти себе занятие, чтобы поменьше общаться с Дженнифер? И если это так, то почему ей не хочется узнать ребенка поближе?
Дженнифер нельзя винить в том, что произошло у них с Остином. Не ее вина и в том, что Пейдж уловкой заставили присматривать за ней.
Уж не боюсь ли я, спрашивала себя Пейдж, что Дженнифер может мне не понравиться, узнай я ее поближе? А может, наоборот, опасаюсь, что дочь Остина придется мне по душе?
Пейдж убрала дрель в сумку и стряхнула пыль.
— Вставай сейчас же, — с наигранной суровостью сказала она. — Как же мы будем читать, когда ты расселась здесь, дожидаясь, пока примерзнешь к полу!
Дженнифер радостно заулыбалась, а у Пейдж при виде ее осветившихся радостью глаз все перевернулось в душе. И во что только она ввязывается? Предчувствие подсказывало, что дело куда серьезнее, чем чтение двух незамысловатых книжечек.
Но отступать поздно. Поздно раскаиваться. Поздно спасаться от ненужных переживаний.
В тишине апартаментов звук дрели напоминал вой бензопилы, но Дженнифер спала так крепко, что и не слышала. Она свернулась калачиком на постели в обнимку с игрушечным дельфином, темные волосы разметались по подушке, рот был приоткрыт.
Из-за шума Пейдж не заметила, как открылась входная дверь, и уронила медный шуруп от неожиданности, когда Остин произнес:
— Я думал, ты уже все закончила., — Наверняка закончила бы, если бы не пришлось прочесть семьдесят девять рассказиков. По крайней мере, мне так показалось.
— Я забыл предупредить: Дженнифер уже начинает читать сама, но не упустит случая перечитать всю свою библиотеку, если найдет… — он замешкался, подбирая слово.
— Козла отпущения? — подсказала Пейдж. — Подай мне, пожалуйста, дрель.
Она прижала сверло к отметке на стене и взглянула на него через плечо.
— Спасибо, что не расхохотался, когда я решила, будто ей хотелось увидеть именно меня. У Дженнифер и вправду не было приходящих нянь?
Остин пожал плечами.
— Думаю, нет. Видишь ли, у нас была няня, на которую можно было всегда рассчитывать.
— А на кого же ты рассчитываешь теперь? Или няня просто взяла заслуженный отпуск?
Остин бросил пальто на спинку стула.
— Если ты любезно даешь понять, что было мало радости сидеть с ребенком…
— И не думаю. Я не очень-то уверенно чувствую себя с детьми, но по правде сказать…
— Она не такая, как другие.
— Ты записал ее в школу Лэрримера?
Остин кивнул.
— Мне ее очень рекомендовали.
— Пожалуй, она лучшая в городе. Дети некоторых наших клиентов учатся там, и нам нередко приходится забирать их после уроков.
— Буду иметь в виду — Я и не думала навязываться, Остин. Нам бы справиться с уже имеющимися заказами.
— Ваш бизнес, видно, процветает. Как-то не представлял тебя в роли предпринимателя, Пейдж.
— Не было стимула, — задумчиво произнесла она, — или не ставила работу превыше всего. «Жена напрокат» устраивает меня. Можно выбрать подходящую работу, гибкий график, и я сама определяю нагрузку…
— Потому ты и крепишь крючки в субботнюю ночь?
Она пожала плечами.
— Мне так удобно. Может, возьму свободные часы на следующей неделе. Как прошел вечер?
— Провокационный вопрос.
— Думаешь, я передам Сабрине? И не собираюсь. По-моему, ты побывал на стольких вечеринках, что танцовщицам осталось разве что выпрыгнуть из торта, чтобы привлечь твое внимание.
— Все эти танцовщицы на одно лицо, — рассеянно ответил он — Пейдж, я размышлял над твоими словами, что мне есть за что извиниться перед тобой.
Не взглянув на него, она подняла одежду, сваленную па стул, и принялась развешивать в шкафу.
— Забудь. Я была раздосадована, и это просто вырвалось…
— Может, объяснишь?
— Нечего объяснять. Это дело прошлое.
— Ты привыкла к мысли, что я в долгу перед тобой, Пейдж. Ты так и сказала, добиваясь при помощи шантажа, чтобы я остался в Денвере из-за твоей больной мамы.
— Это не было шантажом. Ты клялся, что будешь любить…
— Тебя, Пейдж, но не дракона на колесах. И не забывай, что и ты сама клялась в том же.
Вместо раздражения Пейдж почувствовала глубокую усталость. Говори не говори — все одно не поймет.
— Согласись: бессмысленно спорить об этом.
Наш брак и так долго бы не продержался — это было делом времени.
— Ты все же права, что я в долгу перед тобой. Ты работала в магазине, хотя терпеть не могла эту работу, чтобы мы могли жить на твою зарплату, пока я пытался встать на ноги.
Ей не забыть, как она возвращалась домой после долгих часов за прилавком, едва держась на уставших и ноющих ногах. Но ведь не только она одна.
— Ты тоже работал, — заметила она. — И совмещал работу с учебой.
— Каждый вносил свою лепту, — задумчиво произнес Остин.
— Думая о будущем, которое не состоялось. Почувствовав, что в голосе прозвучала обида, Пейдж через силу улыбнулась. — Как бы то ни было, когда я оглядываюсь назад, работа кажется мне вполне сносной. У меня были скидки на все.
Он встрепенулся.
— На фарфор, если мне память не изменяет. У тебя сохранилась посуда, купленная по дешевке, когда мы поженились?
Пейдж слегка рассердилась.
— Да, я храню сервизы. Пусть они неполные — все равно красивые.
— Мне не по душе, что ты сама поедешь по городу в такой поздний час.
— Нужно было думать раньше, — заметила Пейдж. — К тому же это обычное дело.
