— Вы стояли в центре, и у вас была хорошая позиция, — горячо
доказывал Керим Агаевич, — а мы были чуть правее. Но, несмотря на это, мы
настреляли гораздо больше, чем вы.
— Такого не может быть, — сердился хозяин дома, — я считал
ваших уток и своих. У меня было гораздо больше точных попаданий.
— Нужно было считать на месте, — напомнил Резо. — Сейчас уже
поздно.
— У нас были разные винтовки, — возражал Максудов. — И очень
легко установить, кто именно стрелял. У нашего друга Резо был облегченный
вариант карабина «Ремингтон-Ли». У господина Самедова итальянская винтовка
«Маннлихер-Каркано». А у меня была тульская винтовка, изготовленная по особому
заказу. Патроны у всех разные. И легко можно проверить, кто именно стрелял и
кто попал.
— Мои утки погибали в другой стороне озера, — ревниво
заметил Резо, — я находился гораздо правее вас.
— Тогда мои остались в болоте, — добавил Самедов.
— Сейчас возьмем птиц и все проверим, — упрямо решил
Максудов, поднимаясь из-за стола.
— Может, потом, после ужина? — попыталась вмешаться Малика.
— Нет, — начал упираться хозяин дома, — нужно проверить
прямо сейчас.
Охотники встали и направились к автомобилю, рядом с которым
находился контейнер с убитыми птицами. Когда все трое ушли, Дронго и оставшиеся
женщины переглянулись.
— Они все сошли с ума, — убежденно произнесла Малика, —
когда дело касается охоты, они все сходят с ума.
— Все мужчины одинаковые, — согласилась Эка. — И пока они не
разберутся, кто именно подстрелил ту или иную птицу, они не успокоятся.
— Кажется, единственный нормальный мужчина, который не
заразился этой охотой, наш гость, — показала на Дронго Малика. — Я могу узнать,
что именно у вас случилось с госпожой Квитко? Неужели она так неудачно упала?
— Мы спускались по склону, и она действительно неудачно
упала, — подтвердил Дронго, — хорошо, что я был рядом…
— Ваш гость принес ее на руках как настоящий рыцарь, —
перебила его Эка, — если бы она еще раз полезла случайно, конечно, к нему
переодеваться, боюсь, что он бы отнес ее на руках в больницу.
— Я бы ее не донес, — пошутил Дронго, — там пятнадцать
километров, а она довольно тяжела.
— Не оправдывайтесь, — желчно рассмеялась Эка, —
признайтесь, что она вам понравилась.
В этот момент из дома вышла домработница. Она протянула
телефон Малике, и та, извинившись, взяла трубку.
— И вы ее отпустили одну? — продолжала донимать его Эка.
— Она уехала с братом, — напомнил Дронго, — Николай сам
попросил меня остаться, чтобы не портить настроение хозяевам.
— Значит, вы не рыцарь, — сказала Эка с сожалением, — а я
думала, что вы готовы последовать за дамой своего сердца хоть на край света.
— Я женатый человек, — заметил Дронго, — и не готов к роли
рыцаря. А края света просто не существует. Земля ведь круглая, и никуда сбежать
не получится. Нас все равно где-нибудь найдут…
Он не хотел сказать ничего обидного, отвечая на вопрос Эки.
Но она неожиданно замерла, нахмурилась, затем вспыхнула, и наконец, чуть
запинаясь, спросила:
— Вам уже успели рассказать?
— О чем вы говорите?
— Не притворяйтесь, — гневно сказала Эка, — она вам
наверняка все рассказала. Какая дрянь. За такие вещи нужно убивать.
— Я вас не понимаю…
— Вы все прекрасно понимаете. Да, два года назад у меня был
роман. С моим давним знакомым. Я считала, что честнее уехать с ним в Харьков,
чем оставаться и жить, обманывая Резо. Я действительно так считала. Но все
получилось совсем иначе, чем я думала. Люди бывают такими подлыми и жестокими.
У нас маленькая страна, и весть о моем поступке разнеслась по всей Грузии. Я
невольно сделала Резо очень больно. Но я этого не хотела. Правда, не хотела. И
вся эта история — моя боль, и никого больше не касается. Самое смешное, что об
этом случае не знал никто, кроме Николая. Теперь я понимаю, что он рассказал
обо всем своей сестре, а она любезно успела проинформировать вас. Какая дрянь!
— Эка ударила кулачком по столу.
В этот момент подошла Малика.
— У нашей гостьи почти все нормально, — нервно произнесла
она. — Рентгеновский снимок показал, что она порвала себе связку. Врачи
наложили повязку и рекомендовали постельный режим. Николай извинялся, что
завтра она не сможет здесь появиться.
— Как будто мы будем об этом сожалеть! — грубо произнесла
Эка. — Слава богу, что я не увижу ее наглой физиономии до отъезда.
— Не нужно так категорично, — вздохнула Малика.
— Вы же видели, как она себе ведет, — напомнила Эка, — я
вообще удивляюсь, как вы можете пускать такую дрянь в свой дом.
Малика еще раз вздохнула и хотела что-то ответить. Но в это
время вернулись мужчины, и она не стала комментировать слова Эки. Самым счастливым
был Максудов. Из восьми найденных и убитых птиц пять принадлежали ему. Одна
была подбита Самедовым и две Резо Джанашвили. Резо уселся за стол в крайне
мрачном расположении духа.
— Твой муж чемпион, — провозгласил Максудов, обращаясь к
жене, — теперь мы можем нормально поужинать и наконец заняться нашим барашком,
который уже, наверно, скучает.
— Он, наверно, чувствует, что его сегодня зарежут, — сказала
Малика, — весь день ходит скучный и от еды отказывается.
— Ничего он не чувствует, — отмахнулся Максудов, — бараны не
умеют чувствовать и тем более думать. Николай звонил? Что там у них?
— Он позвонил, — подтвердила Малика, — сказал, что ничего
страшного. Но связку она порвала и теперь должна несколько дней не двигаться,
лежать в отеле. Я надеюсь, ты не предложишь им переехать к нам, чтобы мы
ухаживали за ней?
— Я бы не отказался за ней ухаживать, — захохотал Максудов.
— А я бы выставила вас обоих за дверь, — холодно заметила
Малика, поднимаясь из-за стола.
Максудов проводил ее удивленным взглядом.
— Что с ней сегодня? Какая муха ее укусила?
— Сестра вашего компаньона, — вмешалась неугомонная Эка.
— При чем тут Лена? — попытался успокоить ее Резо.
— При том, — огрызнулась Эка, — она сегодня случайно
оказалась в комнате нашего эксперта и начала переодеваться как раз в тот
момент, когда туда вошли господин Дронго и наша хозяйка.
— Как интересно, — приторно-сладким голосом сказал Самедов,
— и вам удалось что-то разглядеть?
— Как это произошло, — перебил его Максудов, — почему она
оказалась в вашей комнате?
