— Ну и дурак, — в сердцах произнесла Елена, — не нужно было
этого делать. Все равно никто и никогда не ценит человеческого благородства.
Спасать Эку таким глупым способом. И вы тоже хороши, нашли кому помогать. А вам
не кажется, что она просто вас всех надула? Со своим дешевым имиджем
интеллигентной женщины творческой профессии. Она и есть убийца. Сначала
застрелила Максудова, а потом решила замести следы. И когда вы ее застукали,
она сделала вид, что спасала своего любимого мужа. Настоящая аферистка! — в
сердцах произнесла Елена.
— Следователь тоже так считает. И боюсь, что он добьется
разрешения на ее арест.
— Почему боитесь? — не поняла Елена. — Вы ей верите?
Считаете, что такая интеллектуалка не могла совершить убийство? Еще как могла.
Мы, женщины, живем одними эмоциями, только на нервах.
— У женщины все сердце, даже голова, — согласился Дронго.
— Красивая фраза, — зажмурилась от удовольствия Елена. Она
приподнялась и села на кровати так, что край одеяла открылся. Была видна ее
здоровая левая нога.
— Значит, они остались втроем, — усмехнулась Елена, — наши
супруги Джанашвили и несчастнася вдова. Бедная Малика, они ее точно придушат.
Она не сумеет даже позвать на помощь.
— Ваш брат уже поехал туда. Они должны оформить сегодня
документы на его имя.
— Мой брат типичный лопух, как и все мужчины, — махнула
рукой Елена, — вместо того чтобы проявить твердость и настоять на покупке акций
Максудова, чтобы спасти компанию, он готов получить акции для доверительного
пользования, чтобы сделать Малику еще более богатой. Где вы видели второго
такого дурака? Он настоящий рохля.
— Мне он таким не показался. Наоборот, ваш брат выглядел
гораздо лучше, чем все остальные. Он сразу поставил вопрос ребром и предложил
Малике продать ему акции. Но она не согласилась. Я думаю, что они говорили по
этому поводу с мужем, и Сарвар Максудов дал ей указание не продавать акции
компании.
— Неужели он мог предвидеть собственную смерть, —
усмехнулась Елена, — по-моему, вы слишком хорошего мнения о людях.
— Да, — сказал Дронго, — возможно, вы правы. Я стараюсь
доверять людям до тех пор, пока в них не разочаровываюсь.
Она закусила губу. Повернула к нему голову.
— Вы не хотите меня поцеловать? — спросила она. — Или вы
считаете нормальным зайти к молодой и красивой женщине, чтобы рассказывать ей о
разных ужасах — убийствах и отравлениях? Вместо того, чтобы просто показать
себя мужчиной?
Он наклонился. Она весело смотрела ему в глаза, в которых
прыгали солнечные зайчики. Он осторожно попытался ее поцеловать. Но она
схватила его за рубашку, притягивая к себе. Поцелуй был долгим и таким
продолжительным, что у обоих не хватило дыхания. Он поднял голову, пытаясь
отдышаться. Она засмеялась.
— Вы еще смеете уклоняться, — на этот раз она сама его
поцеловала.
— Я так не могу, — выдохнул Дронго, чуть приподнимаясь, —
это неправильно, непорядочно. Вы лежите в постели, а я пользуюсь этим…
— С моего согласия, дурачок, — прошептала она.
— Нет. Я так не могу, — возразил он, — в любую минуту может
вернуться ваш брат. Что я ему скажу? Это неправильно. Будет гораздо лучше, если
мы встретимся с вами потом.
— Какая глупость! — убежденно произнесла Елена. — Вам не
говорили, что вы слишком старомодны? Таскать женщину на руках, отказываться от
поцелуев, бояться быть неверно понятым. В наше время все немного иначе. Я
думала, что вы это понимаете.
— Я стараюсь жить по собственным принципам, — немного
виновато сказал Дронго, — и не обижайтесь на меня. Учтите, что мне гораздо
тяжелее, чем вам. Видеть перед собой такую обольстительную женщину и не
позволить себе ничего лишнего.
— В данном случае я сама вам все позволяю, — усмехнулась
она, — а вы проявляете почти мальчишескую робость. Когда я появилась перед вами
раздетой, вы не так испугались, как сейчас.
— А вы появились нарочно, чтобы шокировать Малику или
испугать меня?
— Скорее чтобы понравиться вам, — лукаво прошептала она, —
мне говорят, что у меня хорошее тело.
— Да. Вы же бывшая спортсменка.
Она внезапно напряглась.
— Кто вам сказал? — чужим голосом спросила Елена. — Кто вам
об этом сказал?
— Самедов. У него много знакомых на Украине. Ваших общих
знакомых. И он мне рассказал, что вы входили в лыжную сборную Украины.
— Да, — снова улыбнулась Елена, — это правда. Который час?
— Уже половина первого. Вам что-нибудь нужно?
— Нет. Я волнуюсь за брата. Почему-то его долго нет. И не
звонит. Вы можете ему позвонить? Лучше с моего телефона.
Дронго взял аппарат. Когда раздались знакомые гудки, он
протянул телефон Елене, ничего не сказав Николаю.
— Алло, — негромко произнесла Елена, чуть покосившись на
сидевшего рядом с ней Дронго, — что там у вас происходит? Вы уже подписали
документы?
— Нет, — ответил Николай, — эта дура еще ничего не решила.
Она всю ночь проплакала вместе с Экой. Можешь себе представить, о чем они
говорили. И утром Малика решила повременить. Я думал, что просто задушу их
обеих собственными руками, — он говорил так громко, что все было слышно.
— Успокойся, — посоветовала ему Елена, снова посмотрев на
Дронго, — где ты сейчас находишься?
— Возвращаюсь в отель. Нужно было вчера обо всем рассказать
следователю. Чтобы он арестовал эту парочку.
— До встречи, — сразу отключилась Елена.
— Вы все слышали? — спросила она. — Вот так они доводят
моего брата. А ведь он единственный порядочный человек среди них. Он мог бы
наплевать на все, дождаться, пока цена на акции упадет, и скупить их по
дешевке, а потом получить контрольный пакет. Но он не позволяет себе такого
свинства, хочет помочь несчастной вдове. А они так его мучают.
— Может, она еще передумает? — Он посмотрел на часы. —
Кажется, мне пора. Скоро здесь будет ваш брат, и мне не совсем удобно с ним
встречаться.
— Какой вы… глупый, — улыбнулась она.
Он наклонился и осторожно поцеловал ее в лоб.
— Я еще не умерла, — насмешливо сказала она, — можете
поцеловать меня даже в губы.
Она снова схватила его, стараясь не отпускать. Этот поцелуй
длился секунд тридцать.
— Еще немного, и я не пущу вашего брата сюда, — пробормотал
Дронго, — будет некрасиво и не очень корректно.
— Тогда уходите, — она почти оттолкнула его, — и не
забывайте больную женщину, которая нуждается в ласке. Вы зайдете ко мне завтра
утром?
