– Что делать? – почесал затылок Гвенлин. – А что ты сам-то предлагаешь?
– Оставить их здесь на растерзание муравьям и другим хищникам было бы негуманно с нашей стороны, поскольку парни, будучи введены в заблуждение ушлым Аргебалом, действовали в состоянии аффекта. Поэтому я предлагаю… – Демон сделал театральную паузу, и пока она продолжалась, все как одна головы затаили дыхание в ожидании вердикта, – откопать одного, дать ему лопату, пусть сам освобождает своих «саратников».
– Хорошо, так и сделаем, – тут же согласился Гвен. – Хватаем лопаты, и вперед…
Не прошло и четверти часа, как один из бывших преследователей был отрыт из земли примерно по пояс.
– Все, хватит, – сказал Шмультик, вытирая со лба капельки обильно выступившего пота, – дальше он сам себя откопает. – И вручил инструмент в руки благодарному мужику со словами: – Владей, выберешься из ямы сам, поможешь товарищу. А эту гниду, – он указал на плешивую головенку Аргебала, – оставишь на закуску – потом вместе решите, что с ним делать, освободить или оставить воронью на радость.
Гвенлин бросил свою лопату на землю и отряхнул штаны от налипших комочков глины.
– Пожалуй, ты прав, Шмуль, теперь они сами себя откопают.
Человек и демон взвалили на плечи свои котомки и уже собирались трогаться в путь-дорогу, но беспокойное исчадие ада не удержалось от небольшой нравоучительной проповеди, адресованной торчащим посередь дороги головам:
– Итак, граждане разбойники, суд, приняв во внимание объективные причины, толкнувшие вашу банду на путь греха и порока, освобождает вас от уголовной ответственности за содеянное. Обнаруженные в ходе судебного расследования вещественные доказательства, в виде пяти предметов круглой формы, изготовленных из металла желтого цвета, будут изъяты в пользу пострадавшей стороны в качестве моральной компенсации за перенесенные душевные переживания. В порядке гражданского иска вы вправе подать жалобу на действия гражданина Аргебала по прозвищу Хват с требованием возмещения стоимости вышеозначенных вещдоков. Приговор окончательный, обжалованию не подлежит. На этом заседание суда объявляю закрытым! Прощайте, господа лесорубы, и в следующий раз отнеситесь более ответственно к выбору кандидатуры на пост главаря банды.
После столь аргументированного и юридически взвешенного выступления приятели оставили крестьян наедине с их проблемами, а сами потопали бодрым шагом в направлении столицы Ингерланда. Но до их слуха еще долго долетали недовольные выкрики:
– Аргел, гнида, дай мне только добраться до твоей бороденки!..
– Ты у меня по миру пойдешь, а денежки выплатишь все до самого последнего грошика!..
– Я тебя, гада, в собственном саду под яблоней закопаю!..
– Как ты думаешь, Шмуль, доживет этот прохиндей до вечера? – поинтересовался Гвенлин.
– За него я ничуть не переживаю. Повидал я таких пройдох за свою долгую по вашим меркам жизнь не один десяток. Мужики с часок побузят, а потом он их вновь на какую-нибудь авантюру подвигнет: дрова ли в господском лесу заготавливать или оленей и лосей отстреливать, а может быть, на реке браконьерствовать мелкоячеистыми сетями. Такие на зоне надолго не задерживаются – все стараются удрать. А далеко ли уйдешь по тундре, где каждая козявка норовит выпить из тебя капельку крови, а самому тебе, кроме грибов-переростков да полярных мышей-лемингов, ничего не светит? Даже если от гнуса и голода не окочуришься, лагерные псы растерзают или злые цирики очередью из «калаша» достанут. Вот такие дела, Гвен, – грустным голосом закончил демон, очевидно припомнив что-то сокровенное из своего лагерного прошлого. Затем, поддавшись течению собственных мыслей, он потихоньку замурлыкал себе под нос:
Это было весною в зеленеющем мае,
Когда тундра надела свой веселый наряд,
Мы бежали с тобою, опасаясь погони,
А за нами по шпалам шел легавых отряд…
Глава 8
– Все-таки славный город этот Колбар! – восторженно воскликнул Гвен, когда наша троица, покинув крытую телегу с неудобными деревянными скамейками, которую возница громко именовал дилижансом, оказалась в непосредственной близости от одного из местных трактиров. Как гласила вычурная вывеска на фасаде здания: «С нумерами для временного и постоянного проживания гостей столицы».
– Ничего особенного, – брезгливо сморщив нос, отозвался демон, – обычный средневековый городишко, даже канализацию еще не изобрели, дерьмо и прочие отбросы в придорожных канавах дождя дожидаются, чтобы отправиться вплавь в ближайшую реку, а до той поры нещадно портят воздух. Того и гляди, чума, холера или какая другая зараза заведется.
Хорошо, что Мандрагору было дано указание спрятаться в кармане куртки Гвенлина, дабы не смущать своим необычным видом жителей столицы и не привлекать излишнего внимания окружающей толпы к нашим путешественникам, иначе бы он уж точно прицепился к словам Шмультика и обозвал бы его извращенным эстетом, кисейной барышней или еще как-нибудь в этом духе.
– Будет тебе, Шмуль! – Гвенлин легонько хлопнул товарища ладонью по плечу. – Город как город – не хуже прочих. А насчет инфекции не беспокойся – маги держат ситуацию под своим полным контролем. Пойдем лучше пропустим по рюмашке, плотненько перекусим, и настроение тут же поднимется выше вон той сторожевой башни. Сегодня отдыхаем, завтра отправляемся на Посольскую улицу, добывать информацию, а там, глядишь, совсем скоро снова в путь.
Компаньоны закинули котомки на плечи, неспешной походкой поднялись по широкой лестнице к парадному входу. Пока они улаживают обычные в этом случае формальности и размещаются в отдельном двухместном номере, расположенном на втором этаже здания, вернемся на два дня назад, чтобы узнать, каким образом они оказались пассажирами рейсового дилижанса.
После того как при помощи заклинания «Зыбучие пески» наша троица избежала перспективы быть растерзанными на куски толпой разъяренных лесорубов-браконьеров, им пришлось протопать пару часов до ближайшего города под названием Дубосеки. Населенный пункт насчитывал около двух тысяч обитателей, основным занятием которых было огородничество, лесозаготовка и вялая контрабандная торговля с жителями сопредельного государства. «Почему вялая?» – спросите вы. А потому, что, как было уже сказано выше, никому из чиновников ни с той, ни с другой стороны не было до нее никакого дела, а истинное процветание всякого нелегального промысла (как это ни парадоксально) имеет место лишь в том случае, если он активно преследуется государством. Кроме небольшого постоялого двора, здесь имелось два питейных заведения, пяток купеческих лавок, кузница, а самое главное – почтовое отделение, предоставлявшее транспортные услуги каждому платежеспособному клиенту. В здании почтового отделения размещалась меняльная лавка, в которой наши путники смогли обменять одну из трофейных золотых монет на увесистый мешочек серебряных «кентавров» и «медведей». К процессу обмена самым серьезным образом отнесся Шмультик. Как оказалось, кроме врожденного чувства времени, демон обладал также врожденными чувством веса и способностью оценки «на глаз» чистоты металла, из которого были изготовлены монеты. Из предложенных менялой двухсот восьмидесяти двух серебряных кругляшей Шмультик тут же отбраковал пару дюжин ничем не примечательных с виду монет, чем вызвал несказанное удивление ушлого предпринимателя, пытавшегося таким образом избавиться от некондиционного товара, который пару дней назад ему виртуозно впарили проезжие купцы. Затем тут же на месте они наняли экипаж и ровно через двое суток, с регулярными остановками у придорожных пунктов общественного питания и отдыха, достигли славного города Колбара.
